Тайны мирового разума и ясновидение

Мизун Юрий Гаврилович

Суть всего сказанного состоит в том, что обеспечить голографический характер как биополя, так и информационного поля Вселенной может только волновая, полевая структура. Эта струк­тура является непрерывной, или, на специальном языке, конти­нуальной (от слова "континуум" — единое целое). Если бы био­поле и информационное поле мы попытались представить не в виде непрерывного (континуального) поля, а в виде отдельных (дискретных) элементов, таких как клетки, молекулы и другие физико-химические структуры, то выполнять свои функции эти поля не смогли бы. Ведь в дискретно-вещественных структурах, например, в газе, жидкости, мышцах и т.д., воздействие извне передается постепенно от одной части их к другой. А в биополе и информационном поле все происходит иначе: на любое воздейст­вие моментально реагирует вся система. Так, мы уже Говорили, что любые действия любого биообъекта, а точнее вся информа­ция об этих действиях, моментально (а не постепенно!) поступает в

информационное поле Вселенной. Отсюда эта информация мо­жет быть востребована, считана объектом, находящимся в лю­бом месте Вселенной. Такое возможно только в том случае, если биополе и информационное поле Вселенной являются действи­тельно полями, имеют волновую природу. Ясно, что их природа должна быть одинакова.

Продолжительное время между ведущими учеными мира шел спор о том, является ли свет потоком частиц или же он явля­ется волновым излучением. Одни факты говорили зато, что свет является потоком частиц, а другие столь же убедительно свиде­тельствовали, что свет — это волны с разными длинами. Спор был разрешен в пользу обеих споривших сторон. Оказалось, что свет в одних случаях проявляет себя как частицы (их называют фотонами), а в других ситуациях он проявляет себя как волны (их называют квантами с определенными длинами волн). То и другое представление оказалось правильным и строго научным, то есть соответствующим реальности. Говоря о каком-либо поле, мы можем говорить о квантах этого поля. Значит, биополе живо­го объекта мы можем называть биополевым квантом. Этот тер­мин и использует А.К.Манеев. Он пишет: "...в живых белковых системах наличие наиболее целостного интегратора в виде био­полевого кванта обуславливает их способность к рефлексии. Отдельные же акты рефлексии, вызываемые теми или иными воз­действиями на организм, ассоциируются биополем не только с возникающими в нем при этом информационными образами, но и с самими квантами воздействий, "вливающихся" в биополе и как бы сливающихся с информационными образами в качестве кодо­вых знаков последних. Оставаясь в биополе, эти знаки оказыва­ются средствами выражения и актов рефлексии, и соответствую­щих им информационных образов как элементов своеобразной суперструктуры биополя, то есть биополевой информации. Но воспринимаемые биополем кванты воздействий, выступающие для него элементами информационного кода, не ликвидируют, однако, непрерывность биополевого субстрата как определен­ного кванта". Таким образом, непрерывный (континуальный) характер биополя сохраняется при любых воздействиях. Далее А.К.Манеев продолжает мысль так: "Таким образом, контину­альный биополевой субстрат служит носителем всей информа­ции в организме, индуцируемой (как и в любой информационной системе) с помощью соответствующих средств коммуникации, всегда являющихся дискретными по своему характеру. Поэтому любые вещественно-дискретные образования могут служить зна­ками или средствами выражения, а также индуцирования инфор­мации. Поэтому же возможны системы уровней кодирования, а не только замены кодов информации, то есть перекодирование последней. В белковых организмах уровни кодирования пред­ставлены всем набором типов вещественно-дискретных образо­ваний (в том числе ДНК и РНК) и структурных уровней организ­ма, который таким образом оказывается своего рода сложней­шей иерархической системой кодов; ею и выражается тот аспект информационной суперструктуры биополевой формации, кото­рым представлена идеальная модель организма, то есть непосред­ственная генетическая программа.

Учитывая изложенное, следует признать, что и эпигенети­ческая, то есть вся приобретаемая организмом, информация так­же фиксируется в его биополевом субстрате как своего рода до­полнение к генетической информации. Связь же информации с биополем позволяет допустить, что в ходе процессов неоргани­ческого этапа формирования биосистем среди простейших фор­маций полевого типа могли образоваться такие не подвержен­ные энетропии динамично-устойчивые континуальные системы, информационная суперструктура которых оказалась генетичес­кой прескрипцией, или генетической программой, то есть свое­образным "зерном жизни", как бы "небелковым зародышем", центром кристаллизации белковых организмов. Предположения подобного рода не противоречат идее Дж.Бернала о том, что "жизнь существовала еще до возникновения каких бы то ни было организмов" белкового типа. Возможность этого он связывает с допускаемыми им прескрипциями, или программами в структуре молекул, определяющими путь кристаллизации организмов в "первичном океане жизни".

Главная мысль того, что сказано выше, состоит в том, что жизнь зародилась в виде конкретных организмов под действием информационного (биологического) поля Вселенной. Вначале было это поле, затем в определенных местах во Вселенной, где сложились необходимые для жизни физико-химические условия, возникли живые организмы. Это сказано словами: "Жизнь суще­ствовала еще до возникновения каких бы то ни была организ­мов". Как тут не вспомнить описание происхождения жизни, дан­ное в Библии и цитируемое нами в начале этой книги. Ведь в сущности там сказано то же самое, только другими словами, с использованием иных терминов для обозначения тех же сущнос­тей.

По Библии следует, что жизнь произошла от Духа Божьего, который первоначально носился над безвидной землей. В сущ­ности, к такому же заключению приходит и современная наука.

А.К.Манеев пишет, что "возникновение жизни следует свя­зывать с субстратом полевого типа в том смысле, что он послу­жил базой для формирования первичных, неприхотливых к усло­виям существования полевых, небелковых систем". Далее он пи­шет: "В конечном же счете реализация возможностей, кореня­щихся на уровне субстанции как фундаментальном уровне орга­низации систем, выражающихся, в частности, в формировании и биополевых структур, является на наш взгляд самым существен­ным детерминатором в генезисе известных науке форм жизни и психики. Полевая формация биосистем, по-видимому, способна обеспечить идеально надежное хранение информации в виде свое­образных голограмм, о чем, возможно, свидетельствует, в част­ности, феномен памяти высокоорганизованных существ. Биопо­левой субстрат последних, обладая достаточной устойчивостью, в состоянии выдержать натиск процессов обмена и вообще энт­ропийной стихии, разыгрывающихся в недрах организма, в том числе и в мозге, то есть на уровне биохимических процессов и вещественных структур, где предоставленная лишь сама себе стохастика тепловых флуктуаций при температуре тела уничто­жила бы любую "запись" информации".

Механизмы памяти человека могут основываться только на основе биополя. А.К.Манеев об этом пишет так: "Факты фено­менально устойчивого хранения информационных образов раз­личных событий, явлений прошлого в течение многих десятиле­тий в памяти человека и даже восстановление последней после серьезных постравматических или иных амнезий можно интер­претировать как свидетельство того, что носителем информации биосистем является какая-то не энтропийная суперустойчивая система. Считая, что ее функция носит не физиологический, свой­ственный белковым образованиям, а информационно-отражатель­ный характер, сущность психики вообще и мышления в частнос­ти мы и усматриваем в функционировании этой биополевой сис­темы, находящейся в единстве со всеми подсистемами организ­ма, в том числе и с мозгом как основным блоком в механизме считывания и приобретения информации и важнейшим рычагом самоуправления организма".

Так, только полевая структура формы-голограммы живого субъекта и информационного поля Вселенной обеспечивает су­ществование жизни. "На основе признания биополя, — пишет А.К.Манеев, — представляется возможным более глубокое по­стижение сущности мышления. ...если информационный-образ любого свойства какого угодно объекта индуцируется в биопо­левом субстрате организма, то отнюдь нет при этом какой-либо потребности в ассимилировании внешних организму субстратов. Но энергия внешних воздействий необходима как условие воз­никновения соответствующих информационных образов".

Группа исследователей, занимающихся моделированием психической деятельности, пришла к заключению, что вне усло­вий абсолютного нуля, при температуре человеческого тела "мышление не может осуществляться при помощи обычных мо­лекулярных механизмов, его надо связывать с особыми механиз­мами, или с особыми частицами, которые не подлежат молеку­лярной статистике..." и что "материальный субстрат механиз­мов психической деятельности (во всяком случае механизмов логического мышления) нужно искать или ниже атомно-молеку­лярного уровня — среди еще неизвестных элементарных частиц, или выше этого уровня — среди тоже еще неизвестных свойств биологической формы движения материи".

По этому поводу А.К.Манеев пишет: "Проблема, таким об­разом, налицо. Ее решение, на наш взгляд, возможно на пути синтеза только что приведенных альтернатив, осуществимого в рамках концепции биополя, согласно которой оно одновремен­но находится как бы и "выше" атомно-молекулярного уровня (ибо объемлет собою его дискретные элементы), и "ниже" их (ибо "пронизывает" все вещественные образования, сливаясь с их субстратом на мегавакуумном уровне). Будучи динамичной негэнтропийной системой, биополе, находящееся в связи с вещест­венно-дискретной энтропийной подсистемой организма, выводит последнюю из этого состояния энтропийности, поднимает до уровня негэнтропийности, характерной для всего живого.

Биополе как материальная система выступает как бы в роли материалистически понимаемой "души", то есть важнейшего звена в организации биосистемы, о чем в свое время писал уже Эпикур.

Идеалиста Гегеля не устраивало эпикуровское представ­ление о душе как материальном, субстратном образовании, точ­но так же, как и представление о ней диалектика Гераклита. Материалистически понимая душу, Гераклит, пишет Гегель, считал, что "когда мы живем, наши души погребены в нас, а когда мы умираем, воскресают и живут наши души...", то есть тонкие, простейшие материальные образования действительно могут сохраниться и после смерти организма. Но этот "грубый" материализм не импонирует Гегелю, так как он под "душою" понимает чисто мысленный конструкт, понятие. Но даже геге­левское мифологизированное понимание "души" в какой-то мере соответствует объективной реальности, то есть полевому компо­ненту биосистем, который уже получает признание в науке...