Тайны Морлескина
Шрифт:
Глава 7
– Берёшь морковку, – Коста продемонстрировал мне, как именно надо её брать. – Лучше молодую и ровную, её даже чистить не надо, только помыть… Измельчаешь…
Он сунул морковь в приёмный лоток измельчителя. Дрямммс – и в чашу высыпалась даже не морковная соломка, а морковные хлопья.
– … прямо в таком виде, вместе с соком, добавляешь в тесто. Только не горой, а понемногу, размешивая каждую добавленную порцию…
Я молча стояла рядом с Костой, который деловито готовил
Я уже не могла больше торчать в своей спальне. Когда я услышала, что в столовой началось какое-то движение и вышла туда, Коста сразу же уточнил, интересно ли мне посмотреть, что он делает. Я настолько потеряла бдительность, что имела неосторожность сказать «да».
На самом-то деле я бы посмотрела с удовольствием. Почему бы и не посмотреть, как рядом работают другие? Но, видимо, благодарные зрители у Косты были в дефиците, и он от счастья быть услышанным настолько увлёкся своим мастер-классом, будто в следующий раз готовить эти оладьи предстоит именно мне.
– Поняла? – серьёзно уточнил Коста, когда дело подошло к концу, и огромная миска жидкого, слегка оранжевого теста заняла своё место около плиты.
– Конечно, поняла, – бодро подтвердила я. – Ты так хорошо всё объясняешь. Тебе бы на телевидении кулинарное шоу вести.
Он довольно хмыкнул и стал выбирать сковородку в шкафу.
– Ты уже собираешься готовить?
– Ужин скоро, – кивнул он.
– А кто ужинать-то будет? Брилле плохо, Ольгер от неё не отходит…
– Подать всё равно положено, – строго ответил Коста. – А даже если Ольгер не захочет, мы с тобой не люди, что ли? И Дайре дадим, он оладьи любит.
– А ему можно? Котам нельзя жареное, оно им печень разрушает. А он же… как бы кот.
– Вот именно, что как бы, – хмуро проворчал Коста. – Будем надеяться, его печень выдержит ещё немного, пока всё это не разрешится так или иначе.
– Не разрешится с чем?
– С заклятьем, – пояснил Коста.
– А как оно «так или иначе» может разрешиться?
– Ну, или Ольгер поймёт, как снять заклятье… Или из Дайры всё-таки сделают чучело. В обоих случаях, о его печени волноваться уже ни к чему, – невесело хмыкнул Коста.
– Чучело?! Кто хочет сделать из него чучело?!
– Ну, это я так… образно, – промямлил Коста и тут же спохватился. – Это не нашего ума дело. Не моего уж точно. И не твоего тем более!
Коста разогрел сковороду, и скоро первая партия маленьких оранжевых оладушек перекочевала в баранчик и была прикрыта блестящим куполом. Одну штуку Коста оставил просто на блюдце.
– Слушай, а Ольгер и Брилле, они…
Коста подозрительно покосился на меня. Понял, наверное, о чём я взялась выспрашивать, но сделал вид, что ничего не слышит.
– … они – пара, да? Ну, в смысле, отношения у них?
– С чего ты взяла? – строго нахмурился Коста.
– Так он хлопочет, ухаживает за ней, прямо как… как за женой,
Коста пожал плечами:
– Мы с Брилле, конечно, Ольгеру не ровня, но мы столько времени вместе, что уже стали как семья. Если бы со мной такое приключилось, как с Брилле сегодня, Ольгер и меня бы так же лечил.
– И в постель свою положил бы? За руку держал и шептал бы тебе на ушко «аур-тэ»?
Коста вспыхнул до самой вершины лысой макушки:
– Ну, это вряд ли!
Он переключил всё своё внимание на сковородку, и через некоторое время проговорил сердито:
– Знаешь, ты поменьше болтай и не суй свой нос, куда не звали. А то ты мне понравилась сначала, но я вижу теперь, что поторопился.
– А я не обязана никому нравиться!
– Тоже верно, – нехотя согласился Коста и добавил примирительно. – А болтай всё-таки поменьше и не обижайся, я плохого не посоветую.
– Да я не обижаюсь, – я решила, что с Костой лучше не ругаться. – Ты мне тоже понравился.
– Чем это?
– Добрый ты. И эти вот… узоры на тебе… красивые!
Коста усмехнулся.
В столовую медленно вошёл Дайра с печально опущенным хвостом. Он обошёл вокруг стола, принюхался к какой-то крошке на полу.
– Иди-ка сюда, – Коста полез в шкаф, достал откуда-то снизу глиняную миску, судя по картинке сбоку – собачью. – На-ка вот, сними пробу!
Он разорвал остывшую на блюдце оладью на мелкие кусочки, кинул в миску и поставил её перед Дайрой.
Кот без особого энтузиазма подошёл, понюхал миску и начал есть. Он чавкал, повернув голову набок и зажмурив глаза, несколько раз кусочки выпадали у него из пасти, но всё-таки Дайра справился с поставленной задачей и оторвался от миски только, когда оладья закончилась.
– Ну, как? – поинтересовался Коста.
Дайра не отреагировал на вопрос, принялся умываться, тщательно нализывая лапу.
– В целом одобрено, – пояснил Коста. – Но, похоже, получалось у меня и лучше.
– Я смотрю, вы тут друг друга без слов понимаете.
Коста неопределённо пожал плечами:
– У нас тут разные умения в ходу… Ладно, пойду спрошу Ольгера, где он ужинать будет.
Коста вышел, и мы с Дайрой остались одни.
Я приподняла крышку баранчика, вытащила ещё горячую оладью и, обжигаясь, откусила.
– И чем тебе не понравилось? – обратилась я к коту. – По-моему, очень вкусно. А ты – привереда!
Дайра задрал голову, посмотрел на меня и вдруг, встав на задние лапы, потянулся мордой к моей руке, держащей оладью.
– Да не дам я тебе больше! – рассердилась я. – Они тут вроде возятся с тобой, а простейших вещей про котов не знают, что можно, чего нельзя!
Дайра принялся приплясывать и потянулся к оладье лапой.
– Ну ладно, ладно. Только чуть-чуть…
Я присела на корточки, собираясь оторвать коту кусочек и положить его в миску.