Тайны московской принцессы
Шрифт:
– Белка, помоги! – крикнула Зоя.
Но и зверек ничего не смог сделать. Шарик метался от двери к ним.
– Может, обычным путем попробуем выйти? – предложил Егор.
– Слишком рискованно, да и поздно уже, – скороговоркой бросила Белка. – Прячьтесь!
– Куда? – растерянно посмотрели на нее мальчик и девочка.
– А мантия вам на что? Укройтесь за лапозавром и накиньте ее на себя!
– А как же ты? – замешкалась Зоя.
– За меня не волнуйся. – Белка взвилась на гардероб.
Ребята, протиснувшись за лапозавра, накинули на себя мантию.
– Не
Стремясь быстрее исправить ошибку, оба рванули ткань на себя. Материя угрожающе затрещала.
– С ума сошла? – Егор путался в мантии, угол которой каким-то образом зацепился за клык лапозавра.
– Вовсе нет. – Зоя пыталась вывернуть свою половину. – Просто кто-то из нас здесь очень неловкий, и это не я.
– Все как раз наоборот. – Егор, изловчившись, перевернул свою часть, из-за чего та, которая прикрывала Зою, свернулась жгутиком, и тело девочки поделилось на видимые и невидимые фрагменты.
Зоя, опомнившись, наконец сообразила, в чем дело. От двери послышался скрежет ключа. Она со скрипом отворилась. В лабораторию легкой пружинистой походкой вошел весело насвистывающий трансмагистр.
– Он точно еще ничего не знает, – прошептала Зоя на ухо Егору. – Не проверил свою ловушку. Иначе бы не свистел. Нам крупно повезло. Может, уйдет, так ничего и не заметив.
Амадеус медленно шествовал вдоль лабораторных столов, внимательно разглядывая булькающие и парящие сосуды. Порой он останавливался, что-то помешивал или добавлял какие-то новые ингредиентики. Один раз он глубоко задумался, подошел к шкафу, вытащил толстый фолиант, долго в нем что-то читал и лишь после этого досыпал одну столовую ложку белого порошка в огромный кристаллизатор. В тишине кабинета раздался негромкий звон. Из потолка прямо в руки трансмагистру спланировал черный конверт с ярко-оранжевыми сургучными печатями.
– Личная доставка, – прошептала Зоя. – Никогда бы не подумала.
– О чем бы ты не подумала? – насторожился Егор.
– Потом, – покачала головой девочка. – Слишком долго объяснять. Но я уже один раз такое видела.
Трансмагистр разорвал конверт, углубился в письмо, задумчиво потер пальцем нижнюю губу, сжег послание вместе с конвертом на первой попавшейся горелке, а сургучи опустил в колбу с прозрачной жидкостью, где они вмиг растворились.
– Важное, видно, письмо, – отметил Егор.
– Важней не бывает, – уточнила девочка.
– И ты знаешь от кого?
– Замолчи, иначе он нас услышит.
Трансмагистр тем временем заинтересовался котелком с розовым варевом. Сперва он долго к нему принюхивался, затем озадаченно покачал головой и, взяв стеклянную палочку, как следует помешал. Оно пошло коричневыми пятнами. Реакция привела трансмагистра в еще большее замешательство, и он вновь подошел к книжному шкафу, откуда достал огромный затрепанный старинный том, с которым долго сверялся, не переставая бормотать себе под нос и пожимать плечами.
Насколько могли судить ребята, консультация трансмагистру не помогла. Кинув в сердцах книгу
– Этого просто не может быть! Я уверен, что все сделал правильно! Почему же такая мутация приключилась?
– Опять напортачил, – шепнула мальчику Зоя.
– Не без моей помощи, – отозвался тот.
– Что ты сделал? – вытаращилась на него девочка.
– Подсластил конфеткой.
– Зачем?
– Сам не знаю. Просто так, интересно стало.
Зоя тихонько прыснула:
– Как тебе не стыдно! Он ведь теперь с ума сойдет.
Трансмагистр сосредоточенно расхаживал вокруг стола с варевом. Осененный внезапно какой-то новой идеей, он бросился к гардеробу, на котором пряталась Белка, достал из-под мантии огромную связку ключей и отпер одним из них замок. Створки распахнулись. Зоя с Егором смогли наконец увидеть, что находится внутри. Банки, склянки с плотно притертыми крышками, кульки, свертки. Здесь, по всей видимости, хранились самые драгоценные реактивы и ингредиенты для опытов.
Трансмагистр сорвал сургучную печать с одного из мешочков и зачерпнул из него крохотной мерной чашечкой, которую тут же опорожнил в розово-пятнистое варево. Бульканье усилилось. Магистр недовольно подвигал кончиком длинного острого носа. Наверное, ожидал совсем других результатов. Варево посинело, почернело, сменило оттенок на фиолетовый, вновь сделалось розовым и вдруг взорвалось фонтаном розовых капель. Тяжело плюхаясь на столы, на пол, шкафы, они немедленно превращались в крохотных розовых лягушат с коричневыми крапинками на спинках.
Трансмагистр с воплем кинулся в дальний угол лаборатории. Там он сорвал со стены огромный медный огнетушитель и, ударив им об пол, принялся заливать стол и все вокруг густой оранжевой пеной. По ноге Егора поползло что-то липкое. Задрав штанину, он поймал лазутчика и разжал ладонь. На ней сидел маленький розовый лягушонок. Спина его была сплошь покрыта пятнышками цвета темного шоколада; в крохотных темно-коричневых глазках застыла мольба. «Успокойся, конечно же, я спасу тебя», – взглядом заверил мальчик, и лягушонок отправился к нему за пазуху.
Других лягушат поглотили волны пены. Под потолком загудело. Воздух в лаборатории завихрился, едва не сорвав с Егора и Зои мантию. Они крепко вцепились каждый в свой край. Вихрь усилился. Над центром комнаты образовалась серая воронка; она затягивала в себя стремительно опадающую пену. Несколько минут – и от катастрофы не осталось следа. Лягушата исчезли. Все до единого, кроме того, который трясся, таясь за пазухой у Егора.
Трансмагистр, хмуро оглядывая столы, бормотал:
– Сначала, опять сначала. Столько трудов коту под хвост. Черная полоса невезения. И Совет так некстати сегодня. Если сейчас начну, сутки нельзя отлучаться. Стало быть, отложу до конца заседания.