Тайны обучения

Кадзи Таня

Это был действительно Степан. Он поднялся за мной почти следом и начал упорно звонить в дверь. Выждав какое-то время, я открыла, потому что очень устала и хотела спать.

– Потом, все потом, – тихо проговорила я, снимая платье.

Степан выглядел странно. Спиртным от него не пахло, но глаза были горящие, а движения дерганые, словно марионетка театра бунраку плясала на невидимых нитках.

– Таня, Таня, Таня, – твердил он, не отставая от меня ни на шаг. – Что происходит? Объясни мне толком! Где ты проводишь столько времени? С кем? Почему возвращаешься так поздно, на таких машинах и с такими мужиками?

Он вцепился в подол моего платья и неожиданно упал

на колени, разрыдавшись как-то по-детски. Мне стало невыносимо жаль его. Я погладила его растрепанные волосы, потом подняла и прижала к себе. Он уткнулся в плечо и тихо всхлипнул. Я отвела его в спальню и уложила. Когда вернулась из ванной, то увидела, что Степан спит. Я легла рядом и закрыла глаза. Но он быстро развернулся, навалился на меня всем телом и начал лихорадочно целовать, больно придавливая зубами и царапая ногтями. Я вскрикнула от неожиданности и попыталась увернуться. Но где там! Степан весил килограмм девяносто, к тому же был ненормально возбужден. Он разорвал мою рубашку на груди, с силой раздвинул мои ноги. Я попробовала возмутиться, но он закрыл мне рот глубоким поцелуем, раздвинув языком мои сжатые губы. Никогда у меня не было такого агрессивного секса. У Степана явно сорвало башню, и он никак не мог достичь разрядки. Он не выходил из меня несколько часов и ни на секунду не останавливался. У меня уже затекло все тело, а он вгонял и вгонял в меня словно одеревеневший «нефритовый стебель». Когда, наконец, «фрукт лопнул», Степан несколько раз конвульсивно дернулся, глухо застонал сквозь стиснутые зубы и замер, навалившись на меня всей тяжестью. Я выползла из-под него и побрела в душ. Встав под воду, начала улыбаться. Странно все-таки устроена наша психика. Несмотря на явную злость и усталость, я чувствовала и удовлетворение. Мне даже нравилось, что кто-то испытывает ко мне такую безумную страсть.

«А может, он действительно любит меня?» – задала я себе вопрос.

И почувствовала, как внутри разгорается жар.

Из черной записной книжки с изображением красного дракона на обложке:

«У хозяйки вееров в сердце, как на веере, два рисунка: явный и тайный».

Сайкаку Ихара

«На свете не существует заранее созданных по шаблону злодеев. Обычно все хорошие, во всяком случае – обыкновенные люди. Но в критический момент они вдруг превращаются в злодеев, это страшно».

Нацумо Сосэки

«Нэдзуми – люди-крысы. В человеческом облике – маленькие мелкие людишки без всяких моральных принципов, с отличным нюхом и зрением. Становятся шпионами и убийцами.

Кумо – люди-пауки. Весьма редкие существа, отличающиеся особой холодной жестокостью. В обычном облике выглядят как огромные черные пауки, размером с человека, с горящими красными глазами и острыми жалами на лапах».

Из японских народных поверий об оборотнях

После концерта, посвященного Дню цветов, я вышла из школы в приподнятом настроении. Дети выступили удачно. Я поставила два танца, и оба получились смесью из пластики, национальных японских танцев и свободных движений. Мне нравился изобретенный мною стиль, и для обучающихся детей он был более приемлем. Они легко разучили пластический

танец, как я его назвала, «летящих лепестков сакуры» и более традиционный танец кукол. Костюмы по моим эскизам получились красочные и легкие. Господин Ито не присутствовал на нашем празднике, хотя собирался приехать, а потом отвезти меня на прием. Но все неожиданно отменилось. Я не очень огорчилась, когда узнала об этом.

«Поеду домой и устрою романтический ужин вдвоем со Степкой», – мечтательно подумала я.

И тут заметила Лену, подругу Юкио. Она вышла из школы и направлялась в сторону метро.

– Лен! – позвала я. – Подожди меня!

Она обернулась и, увидев меня, заулыбалась.

– Ты тоже в метро? – спросила она, когда я подошла.

– Да, поеду домой. Устала очень.

– И я домой, – смеясь, проговорила Лена.

– С Юкио не будешь встречаться? – без задней мысли спросила я.

– Сегодня нет, – затараторила Лена. – Он и твой Степан опять на каком-то собрании. И снова засидятся. Ты своего-то не ругаешь за эти поздние похождения? И чего они там только обсуждают?

Для меня ее слова прозвучали словно треск разорвавшейся хлопушки.

– А где они собираются? – стараясь говорить равнодушно, спросила я.

– Да все там же! – усмехнулась Лена. – Прямо за домом Юкио, в какой-то школе.

В этот момент мы зашли в метро «Полянка». И распрощались. Мне нужно было ехать на юг, а Лене на север.

Я села в уголок вагона и перевела дух.

«Этого просто не может быть! – метались мысли. – Степа постоянно мне внушает, как плохо он относится к Юкио. И вдруг какие-то совместные собрания? Я должна все точно проверить».

Один раз я была в гостях у Юкио и помнила, что его дом, где он снимал квартиру, находится возле станции метро «Домодедовская».

Приехав на место, я довольно быстро нашла его. На улице уже начало темнеть, и я обрадовалась, что на мне длинный черный плащ.

«Лена сказала, что они собираются в школе, которая находится прямо за домом», – припомнила я и решительно двинулась за угол. Там действительно оказалось светлое двухэтажное здание, похожее на школу.

«Видимо, здесь», – решила я и направилась к зданию.

Вывеска возле дверей не оставила сомнений. Окна были темными. Я подняла голову и внимательно огляделась. Потом обошла школу кругом. И тут же увидела, что густые невысокие пушистые ели, росшие почти вплотную к стене, освещены. За ними виднелись высокие прямоугольники зарешеченных окон. И в них горел свет.

«Похоже на спортзал», – подумала я, продираясь меж еловых лап.

Я нагнулась и сквозь ветки посмотрела через стекло. То, что я увидела, удивило меня. На квадратных ковриках сидели молодые люди в позе со скрещенными ногами. На них были белые короткие кимоно для занятий карате. Все они сидели лицом к Степану, который находился перед ними и тоже сидел в аналогичной позе на коврике. В первом ряду перед ним я увидела Юкио.

«Да это просто занятия карате!» – с облегчением подумала я и приблизилась к приоткрытому окну.

– Да, Достигший, – услышала я робкий голос одного из парней.

– Я рад, что ты все правильно понял, – ответил Степан. – А сейчас повтори.

– «Аум», я буду привержен гуру, всевышнему богу Шиве и всем истинным победителям, – отчетливо нараспев проговорил парень.

– А сейчас повторяем за мной то, что мы должны говорить себе каждый день, – сказал Степан.

Я прилипла к стеклу и просто не верила ни своим глазам, ни своим ушам. Степан был совсем не похож на себя. Его лицо как-то вытянулось и побледнело, глаза запали и, казалось, смотрели внутрь себя.