Тайны сибирских алмазов
Шрифт:
– Забавная бабеночка… Интересно, сколько ж в ней весу?
– Да наверное, полтонны, – сказал один, – если ее развести пожиже – на весь прииск хватит.
А другой сейчас же добавил:
– Ее и так хватает – на весь прииск. Наша толстуха – девочка безотказная.
– И между прочим, она дома подторговывает еще водочкой, – встрял в разговор третий. – Захочешь выпить – чеши прямо к ней! В любое время! Ольга – птица ночная…
– Значит, она живет одна? – пробормотал Игорь.
– Это как понимать –
– Ну, то есть, – незамужняя?
– Незамужняя – это точно. И, главное, за постель она – не берет, ты понял? В общем, не настаивает… Понял? Гроши требует только за водку.
– Но тут уж надо платить сразу, без фокусов, – строго сказал второй, – согласно таксе.
– И какая же у нее такса? – полюбопытствовал Игорь.
– Да немалая, – пояснил третий, – в пять раз выше казенной. Но, если вдуматься, – не жалко. Ведь в придачу к этой водке, сколько добра дается почти даром! Ты посмотри, какие у нее сиськи! Ты только глянь! На одну можно лечь, а другой – накрыться, как одеялом…
Когда ужин кончился, Игорь подошел к буфету и разговорился с улыбчивой толстухой. Сказал, что хотел бы приобрести несколько бутылок… И та очень просто, толково, разъяснила, – каков ее адрес, и когда ее лучше всего застать дома.
И первую свою ночь на прииске Радужный Игорь провел по-барски, на мягкой постели, на чистых простынях.
Его согревало роскошное олино тело – большое, податливое, доброе… И почему-то снилось ему в ту ночь давно позабытое детство.
Расставаясь с ним под утро, Ольга сказала:
– Вообще-то я никого на ночь не оставляю. У меня правило: зашел, получил, что надо – и отваливай!… Но ты какой-то особый. Грустный. Вроде бы и гордый, и несчастный… Таких, как ты, бабы обычно любят, жалеют.
– Ну, так и люби меня, – сказал Игорь.
– Посмотрим, – ответила она, сонно и снисходительно, – поглядим. Время покажет.
И время показало. Они стали хорошими друзьями. Игорь всегда находил здесь теплый прием. Но вот теперь она стояла в дверях, загораживая вход. И зябко куталась в шерстяную, наброшенную на плечи шаль. И говорила – хмуро и озабоченно:
– Нет, нет, миленький. Сейчас я, право же, ничего не могу тебе дать… Тем более – водки! Я все бутылки убрала из дому. Никакой торговли нету… Ах, тут такие дела начинаются!
– Какие дела?
– Лучше и не спрашивай.
– Но все-таки? Объясни! И кстати, почему ты меня держишь на улице?
– Да у меня там, понимаешь ли, люди.
– Ну, вот, – с обидой проговорил Игорь, – а говоришь: нет никакой торговли…
– Так это вовсе не клиенты, – улыбнулась вдруг она, – ты не ревнуй. Это – из моей столовой. Думаешь, я одна торговала? Нас много. И все теперь в панике.
– Но что же, черт возьми, случилось?
Ольга
– Часа три назад на прииск прибыл самолет из Якутска. И в нем – полно всяких начальничков. Разные ревизоры, контролеры, следователи… Ты разве не слышал об этом?
– Н-нет… Я же все время в гараже возился. Ну и что дальше?
– Они теперь разбрелись повсюду; суетятся, чего-то вынюхивают…
– Но никаких арестов пока еще не было?
– Арестов-то не было, но кое-кого уже потревожили.
– Кого, например?
– Одного шофера – Федю Сокова. У него кличка Козел. Да ты его, по-моему, знаешь. Он иногда работал ведь и для нас – привозил кое-какие левые товары с главной базы. И на нашей коммерции он, в общем, подшибал неплохо…
– Ты говоришь – потревожили… Это как же понимать? К нему приходили домой?
– Наоборот – вызывали. К новому коменданту!
– Тебе кто об этом рассказал? Сам Козел?
– Конечно.
– А где он сейчас?
– На трассе… Где-то ездит…
– Значит, вызывали к коменданту, – медленно, задумчиво пробормотал Игорь.
– В комендатуре, между прочим, находился также и капитан Самсонов, – добавила Ольга. – И еще кто-то… Много людей интересуются нынче Козлом. Ох, много!
– Но чего они, собственно, хотели? О чем расспрашивали?
– Да кто их поймет? Расспрашивали о том, как он сейчас живет, как работает. И, кроме того, интересовались его прошлым.
– Откуда такая забота?
– Вот эта забота и пугает. – Ольга зябким движением поправила на груди концы мохнатой своей шали. – У Федора, понимаешь ли, хвост замаранный. Он же в прошлом судился, сидел!
– Сидел? – нахмурился Игорь, – постой, как так? Насколько я знаю, те, кто когда-то сидели в лагерях, на «алмазную трассу» не допускаются… Меня, например, не допустили.
– Козел как-то сумел скрыть свою судимость, – пояснила Ольга. – Но вот теперь мусора, видать, докопались…
Игорь почувствовал при этих словах, как по спине его прошел холодок. Если уж милиция заинтересовалась старыми делами Козла – ей не так-то уж трудно будет добраться и до новых… Ведь не случайно же в комендатуре находился сам Самсонов!
И весьма возможно, что «серьезное следствие» – то самое, о коем он, Игорь, думал недавно, возясь в гараже, – оно уже началось. Все-таки началось!
– Началось! – повторил он вслух эту мысль. И сейчас же Ольга спросила:
– Что началось? Ты о чем?
– Да так… – он махнул рукой, – это неважно… В общем, принять меня ты сейчас не можешь?
– Нет, миленький, нет, – сказала Ольга. – И ты прости, я пойду… Меня же ждут! А ночь уже на исходе.
И потом, вполоборота, – взявшись за ручку двери: