Тайны старого Петербурга
Шрифт:
– Я надеюсь, что хоть на этот раз им достаточно? – заметила Анна Николаевна. – Ишь ты, заявились с акцией мести. Теперь будут знать, как нападать на женщин!
Мы дружно отправились домой, причем Сережка, Иван Петрович и Вася напоследок пнули молодцев, и те промычали что-то неопределенное.
Войдя в свою комнату, я, движимая каким-то внутренним импульсом, подошла к окну. Джипа со странной дамой во дворе уже не было.
Потом, разместившись на кухне, я приняла эликсиру жизни вместе с Васей и Иваном Петровичем. Они сообщили мне, что за время моего отсутствия простучали печь в кухне, но пришли
На следующий день, с утра пораньше, Ольга Николаевна с Иваном Петровичем уехали на дачу художника Кости, чтобы встретиться там с художником Андреем.
Глава 10
3 июля, пятница
В девять вечера они еще не вернулись. Мы стали беспокоиться.
– Вася, сколько туда добираться? – спросила я.
Вася сообщил, что часа два на электричке, потом остановок шесть на автобусе и пройти пешком около километра.
Анна Николаевна сказала, что могли отменить электрички. Мы тут же позвонили в справочное железной дороги – все шли по расписанию. Может, не ходят автобусы? Но вполне можно было уехать на какой-то попутке. Ведь мы же договаривались, что младшая Ваучская и Иван Петрович обязательно вернутся сегодня.
Анна Николаевна непрерывно повторяла, что очень беспокоится за сестру и что она как чувствовала, что не надо Оленьку отпускать, но та упрямая, все равно поехала, хоть старшая сестра и была против. Я что-то не помнила, чтобы Анна Николаевна была против, но это сейчас уже не имело значения.
Вася заявил, что готов поехать за Ольгой Николаевной и Иваном Петровичем прямо сейчас. Мы заорали, что ему-то уж точно носа из квартиры высовывать не следует. Но делать что-то надо было.
Анна Николаевна вопросительно посмотрела на меня, не решаясь попросить, но и так было ясно, чего она хочет. Я взглянула на часы. Ехать уже было бессмысленно: обратно ведь не вернешься, не ночевать же на вокзале или в чистом поле.
Выход нашел Сережка. Он предложил позвонить папе. Я заметила, что если папа и соберется меня куда отвезти, то где-то через месяц. Сережка напомнил, что папа привез компьютер, как и обещал. Исключения, конечно, случаются, но рассчитывать на то, что папа прямо сейчас, на ночь глядя, согласится везти меня в какую-то деревню… Два раза подряд так быстро собраться он не сможет. Да и вдруг он с женщиной? И женщина его не отпустит. Женя ведь ничего не сможет возразить. Такой вариант тоже не исключался.
Почему Женю любили только властные дамы? Он сам привык к властной матери, это понятно, но бабы-то куда смотрят? В ряду тех, с кем пришлось (не посчастливилось!) познакомиться, я была самой хлипкой (буду откровенна). И самой бедной, конечно. Но я была первой – и матерью его единственного сына (другие не горели желанием от него рожать). Сильные и богатые женщины брали бывшего за жабры, понукали, командовали, унижали, а потом бросали. И он прибегал ко мне плакаться в жилетку – больше не к кому. По-моему, я в его глазах заменила покойную мать. Надо бы Фрейда почитать по этому поводу, да руки все как-то не доходят. С другой стороны, зачем голову забивать?
– Но зачем ты с ними связываешься? – не понимала я, выслушивая очередную историю
– А что я могу поделать?! – искренне удивлялся он.
В списке Жениных прошлых значились: сотрудница мэрии, в свое время дававшая разрешение на открытие кооперативных киосков; владелица сети точек быстрого питания; глава фирмы, гоняющей экскурсионные катера по рекам и каналам; единственная дочь и наследница какого-то крупного бизнесмена, которую я потом, кстати, видела дома у Стрельцова, занимаясь французским с его сыном. Правда, у Стрельцова она могла быть просто по делу.
Все эти дамы случайно встречали Женю (например, приехав с проверкой на одну из своих точек), видели это голубоглазое создание, лицо которого от смущения периодически заливала краска, и брали его за выступающие части тела. Правда, он скоро начинал им действовать на нервы своей неорганизованностью и безалаберностью – и его, так сказать, выбрасывали на помойку.
Я развелась с Женей после появления дамы из мэрии. Я была уже готова к разводу, а тут появился повод – вроде как бы и он виноват. Женя потом долго просил прощения, поясняя, что ничего не мог сделать, поскольку «она взяла за яйца». Но мы с Сережкой уже жили по нашему нынешнему адресу.
В официальный брак бывший больше не вступал (как и я), прозябая в своей четырнадцатиметровой холостяцкой квартире, покрытой слоями пыли. Работал он в фирме, занимающейся установкой систем видеонаблюдения и видеослежения, и в свободное время ремонтировал и собирал компьютеры. Правда, делал все настолько медленно, что терял клиентов.
– Если твой бывший даст машину, я отвезу, – предложил Вася. – Я умею водить.
Мой бывший свою любимицу, конечно, никому не даст, я не говорю уж об официальном оформлении доверенностей и тому подобном, а Васе опять же высовываться не следует.
– Я тебя одну никуда не отпущу, – заявил художник.
– Но если поедет Женя…
– Видел я твоего Женю, – хмыкнул Вася. – Ему нельзя доверить женщину. Если поедем, то вместе. Ты, я и Женя за рулем. Я вот сейчас побреюсь, подстригусь – и кто меня тогда узнает?
Я внимательно посмотрела на Васю и прикинула: что, если в самом деле сбрить ему бороду и подстричь патлы? Смотреться он будет совсем по-другому. Я направилась к телефону – звонить бывшему.
Вначале я услышала, что у меня в голове неизвестно что, затем мне сказали, что я просто не имею права рисковать собой, потому что кто тогда возьмет на себя воспитание ребенка? Интересная логика у моего бывшего: с неизвестно чем в голове ребенка мне доверить можно, а сам он в его воспитании участвовать не собирается.
– Женя, мне обратиться больше не к кому, – сказала я. – Ты – последняя надежда нашей квартиры. Давай пока собирайся, а мы сейчас с Васей подъедем к тебе. И стартанем.
Женя взревел, спрашивая, кто такой Вася. Он что, меня ревнует?! Я напомнила бывшему, что с Васей он знаком лично – это раненый, которого мы приютили. А спасать мы едем дядю Ваню, вместе с которым Женя тела из нашей квартиры выносил, и Ольгу Николаевну. Женя заявил, что жильцам нашей квартиры делать нечего и вообще всех нас лечить надо долго и упорно. Я ответила, что, напротив, у нас дел по горло и что мы с Васей через пятнадцать минут выезжаем в направлении бывшего.