Тайны третьей столицы

Шеремет Иннокентий

Потом включил телевизор и узрел губерна­тора. Лысый и, вроде бы, не тупой на вид мужик требовал доложить ему фамилии тех директоров, которые не желали помогать разворованному «Гормашу» готовить город к зиме. Он, де, их вызовет, и пропесочит.

Тьфу! Все, как в те времена, когда в помощь спивавшимся от безделья колхозникам на уборку картошки и заготовку сена отправляли половину горожан.

Решив, что для него на сегодня политики мно­говато, Василий переключился на «Окна». Открове­ния типичных

соотечественников всегда наводили его на конструктивные мысли. Но вначале надо пожрать и выспаться. Сделав телевизор погромче, он побрел на кухню варить сосиски.

Между тем, его московская шефиня, получив долгожданный отчет, отнюдь не поспешила его чи­тать. Она сноровисто запустила особую программу и выяснила, с какого телефона Быков послал этот файл. Потом, задействовав другую не менее особую программу, выяснила адрес, где этот телефон уста­новлен.

Затем набрала номер на городском телефоне и сказала:

— Алло, это я. Да, прорезался наш удалец. Запиши его адресок в Катеринбурге. Я надеюсь, ты сумеешь все организовать чистенько? Вот и умнич­ка. Только не забывай: козлы-то они все козлы, но Василий — не самый тупой из них. И очень злопа­мятный. Да, учти это, пожалуйста.

Закончив разговор, шефиня побарабанила ноготками по телефонному аппарату и вздохнула: время такое, что без подлости ну никак не выжи­вешь.

Проклятие последнего императора

Утром Быкова разбудила мелодия мобильни­ка. В комнате было душно от утреннего солнца, но, как всегда после умеренной выпивки и плотной жратвы на сон грядущий, он проснулся отдох­нувшим. Сил было полно, а в голове появилась изумительная ясность. Однако голоса звонившей он не узнал:

— Василий Денисович? Я подумала и решила, что наверно, смогу вам помочь.

Быков ненавидел эту плебейскую привычку: позвонить, говорить что-то, но не назваться. Будто ты обязан помнить голоса всех, с кем пересекся в жизни. Но по утрам он был очень благодушен:

— Милочка, так «наверно» или «смогу по­мочь»?

— Ну, могу. Наверно.

— Я очень рад. Наверно.

— Ну, если вы уже нашли жилье и вам боль­ше не надо, то я не навязываюсь!

— Так это Нина?
– Да.

— Из поезда?

— Да, конечно. А вы кто думали?

Быков открыл было рот, чтобы сообщить о том, что в стране восемьдесят пять миллионов женщин. И догадаться, которая из них ему звонит, непросто.. И промолчал. А потом с максимально лиричностью поинтересовался:

— Так вы можете меня у себя поселить?

— Да, могу. Наверно.

— Что ж, наверно так наверно. А когда мне подойти?

— Вечером. Днем я на работе. — Диктуйте адрес... Мне чего-нибудь захва­тить?

— Да нет.

— Понял.

— Тогда я буду вас ждать.

Звонок

попутчицы Нины окрылял, но в то же время и настораживал. Прихлебывая растворимый кофе, Быков смотрел на часы и подытоживал си­туацию. Часы показывали полдесятого, а ситуация не радовала. Целый ворох непонятностей и несооб­разностей грозил смертоубийством неизвестно по­чему и за что. К тому же оказалось, что в конечном итоге от всего этого выиграет человек, которого сам Василий даже в петле видеть не желал. А в том, что Чубчик обязательно выиграет, сомневаться не приходилось. Такие всегда выигрывают.

Единственное, что ясно совершенно точно: всё, так или иначе, крутится вокруг случившегося два года назад массового убийства представителей здешней золотой молодежи. Хорошо бы обзавес­тись человеком, который вхож в этот круг и может хоть приблизительно объяснить ему, насколько бредовы или резонны соображения, высказанные Кунгусовым.

В дверь позвонили. Обрадовавшись, что это гонец с новостями от многогранной команды мэра, Василий отпер задвижку. За железной дверью стоял кривовато улыбающийся Димон. Тот самый, пойманный им на подслушивании и подглядыва­нии.

— Можно? — спросил гость, видя, что удивлен­ный хозяин не спешит его приглашать.

Василий жестами показал, что телевизор-то с подлянкой действует, и обязательно зафиксирует его приход.

— А, плевать, — усмехнулся Димон. — Меня все равно выгнали.

— Почему? — нехотя посторонился Быков.

— Как-то засекли, что вы раскололи фокус с теликом. Теперь мне нужна работа.

— Ты слышал о таком: Затовский Артем?

— Депутат, которого зарезали? Я с ним в одном дворе жил. А у вас пожевать ничего не найдется?

— Обязательно найдется. Тебя что, из дома тоже турнули?

— Откуда... Как вы догадались?

— «Все мужики — козлы!» Не слышал? Когда они надоедают, их можно просто выгнать. Ипоис­кать новых.

Быков сказал это и замер с полуоткрытым ртом. Интересно получается. Стоило пожелать, чтобы нашелся кто-то, хорошо знающий Затовско­го, и вот тебе: появился сосед Затовского по двору - Димон.

Чего б ещё пожелать?

Долгих и безбедных лет жизни.

Он пожелал. И подождал.

Никто не пришел, не позвонил даже.

Значит, пока он ничего вредного для своего долголетия не делает. Уже легче.

— Вы что? — спросил парень, которому на­доело ждать, когда он выйдет из столбняка. — В таком восторге от своей мудрости, что стали па­мятником?

— Будем надеяться, что заявка принята, — буркнул Василий.

– Что?

— Я говорю: особых разносолов не обещаю. Только ты мне про Артема Затовского лучше рас­скажи.

— А я...Я ж запись вашего разговора с ЧАМом видал. Знаю, на кой вы тут...