Тайны восточной медицины

Сельченок Константин Владимирович

Рекомендации нужно получать индивидуальные– и по диете, и по режиму, да и по всем иным вопросам. Необходимо довести до сведения - что и как делать, для кого хороши обливания, а кому, напротив, они противопоказаны, кому сколько и когда кушать? Через средства массовой информации малыми усилиями десятков лекторов-пропагандистов можно создать спрос на информацию, необходимую для самостоятельного поддержания здорового образа жизни. Но информация эта должна быть разнообразной– и с "нашим" человеком нужно поосторожнее: привыкли врачи в своем максимализме все крепости "нахрапом" брать. К примеру, если хороша для кого-то гимнастика Стрельниковой, то обязательно ли применять ее нужно всем и при всех заболеваниях? Именно просвещение, предоставление самой разнообразной информации может помочь людям найти свой путь к

подлинному здоровью. А то ведь неистовые поклонники полюбившихся им методов, к примеру, считают, что голодать нужно при любых нарушениях работы организма всегда и всем и вообще чуть ли не постоянно. Каждый метод имеет свои границы применимости и пределы эффективности при различных состояниях. Именно нашей стране, как никакой другой в мире, необходимо широчайшее медицинское и психологическое просвещение. И начинать его следует с просвещения самих врачей в свете древней - научной, естественной, гармонизирующей - Восточной Медицины. Необходимо понять, какими глазами смотрели на человека и Космос древние целители, как именно они мыслили, что лежало в фундаменте их представлений о лечении и профилактике заболеваний.

Одним из отличий древней Восточной Медицины от современной западной является отсутствие учета в практике врачевания древности анатомических аргументов и анатомических рекомендаций для лекарей. Разумеется, без прекрасного знания анатомии хирург не сможет выполнить операцию, от успеха которой зависит жизнь пациента. Разумеется, рентгенодиагност обязан превосходно владеть анатомией, чтобы ориентироваться в получаемой картине обследования. Но важно отметить, что древние врачи прекрасно представляли расположение жизненно важных органов, знали о замкнутом цикле кровообращения и вообще "были в курсе дела". Они задолго до обращения западных исследователей к проблеме функционирования эндокринных желез не только установили их местонахождение в организме, но и психические функции. Модели, которыми древние пользовались в своей практике, были сугубо функциональными, динамическими, подвижными, говорящими не столько о структурах тела, сколько о движении регулирующих сил и всевозможных "соков" и о пропорциях между их составом и числом.

Подобный "не-анатомизм" проистекал из существенно экологического подхода древних медиков к изучению механизмов нарушенных функций организма и их коррекции. Взирая на Космическое Таинство Рождения-и-Умирания, наблюдая строгие и стройные ритмы изменения всего в Природе, древние наблюдатели пришли к выводу о подобии организма человека и происходящих в нем процессов Общей Жизненной Динамике Мироздания. Это был своего рода "физиологический космизм", подобный нравственно-психологическому космизму, проявившемуся столь ярко в мировоззрении русских философов конца 19 - начала 20 века.

Древние были убеждены в сущностной, глубинной взаимосвязи и взаимозависимости человеческого и космического организмов, они понимали, что существо самой жизни составляют процессы, движение, развитие. И точно так же, как русские религиозно-философские "космисты" лечили души людей, стремясь дать ответ на загадки о смысле жизни и сути человеческого творчества, так же древние медики исцеляли тела и психику своих подопечных, наводя порядок в их организме и приводя внутренний мир в гармонию, настраивая пациента в ритм и такт Всемировому Движению Живой Вселенной.

Отсюда же проистекает и принципиальная ненасильственность, естественность, если можно так выразиться, "физиологичность" и "экологичность" лечебных воздействий. Древние медики не стремились исправить динамику процессов в организме пациента в соответствии с собственными знаниями о нем. Они стремились помочь самовосстановлению нарушенной гармонии. Они действовали предельно мягко, осторожно, постепенно, стараясь не повредить поспешными непродуманными действиями то, что еще сохранено в целости. Отсюда и фундаментальный этический и научный вывод из "космизма" медиков прошлого - девиз "Не навреди!", понимаемый абсолютно, буквально, в своем предельно полном значении.

Из того же "космизма" и тяготения к восстановлению нарушенной душевно-телесной гармонии вытекает и комплексность подхода к изучению пациента и влиянию на него. Готовя больного к сложной операции, восточный медик тщательно определит наиболее благоприятный астрологический момент операции, вычислит приемлемые

ритмы нарастания подготовительных к операции мероприятий (очищающая диета, укрепляющее внушение и другие). А с помощью внушения, психоэнергетического воздействия и при использовании лекарственных жизнедателей (вроде корня женьшеня) он максимально поднимет потенциал иммунитета пациента. Да еще во время самой операции даже не нарушит работы энергоцентров, "выведет тонкое тело" из физического организма, т.е. направленно приведет тонкую энерго-информационную структуру в особо устойчивое состояние, чтобы она эффективно "поддерживала" физическое тело, пока оно находится во власти снотворного и скальпеля.

Восточный врачеватель приведет больного к операции в лучшее время и в лучшем состоянии. А это, без сомнений, понизит вероятность развития нарушений в операционном и послеоперационном периодах лечения. Кстати, средства психоэнергетической подготовки пациентов к операции можно просто тиражировать (что-то вроде гипновидеопрограмм), а вычисление наилучшего времени операции - пустяк для современных компьютеров. Стоит только захотеть применить принцип "Не навреди!". А ведь этот принцип "работал" на протяжении долгих веков.

В.П. Лозовой в своей работе "Принципы изучения восточной медицины" акцентирует внимание именно на всесторонней экологичности мышления древних врачевателей. Экологичность им понимается как "природность", "гармоничность", "естественность", "целостность", "законность". Он считает, что традиционные формы древней медицины являлись важнейшим приспособлением древних народов к населенным ими природным ареалам. Этнос "вписывается" в собственную "экологическую нишу" в регионе проживания во многом благодаря именно имевшейся в той или иной форме медицине. Вот что по поводу "экологизма" древних медицин, точнее, об "экологизме врачебного мышления" пишет исследователь: "Диапазон приспособительных механизмов у человека весьма широк и включает выработку не только особого быта, приспособления жилища, использование технических средств (орудий труда и тому подобных), но приспособление всего образа жизни, режима и набора продуктов питания, одежды, мировоззрений. Понимание философско-мировоззренческих позиций старых врачей, лежащих в основе врачебной науки Востока: все в мире составляет единое целое и все взаимосвязано между собой - это их философское кредо". Яснее не скажешь!

Именно этот экологизм, этот принципиальный "физиологизм мышления" медиков прошлого заставлял их отказываться от сильнодействующих и интенсивных средств в пользу средств, не вносящих в организм пациента дополнительную дисгармонию, но мягко способствующих восстановлению нарушенного микрокосмического порядка. Это отличие тибетской медицины от современной ему западной отмечал личный врач императора Николая II Петр Алексеевич Бадмаев. В книге "О врачебной науке Тибета" П.А. Бадмаев писал: "...Употребляемые восточными народами лекарства принадлежат преимущественно к средствам возбуждающим, согревающим и укрепляющим, тогда как в европейских аптекарских магазинах находятся в изобилии преимущественно чистительные, ослабляющие и прохладительные средства". Это замечание верно и сейчас. В то время, как контакт с Природой толкал восточных медиков к применению возбуждающих, активизирующих средств, повышающих жизнеспособность пациента, западная техническая цивилизация в своем увлечении формальным, "очищенным" влиянием основывалась на снятии острых симптомов заболеваний. Это и привело к возникновению такой существенной разницы между направленностью избираемых лекарственных средств.

В целом фармакопеи Востока тяготеют к средствам, укрепляющим собственные защитные силы организма и пробуждающим скрытые резервы самозащиты. Врачи Запада чаще прибегают к средствам, снимающим яркие клинические проявления в остром периоде заболевания. Но в этот период у организма есть еще силы для борьбы с агрессией патогенного фактора и он их проявляет. Излишки внешней энергии снимаются, к примеру, приемом жаропонижающих средств. Впоследствии такие "сбитые пожары" вовсе лишают организм пациента возможности устойчиво сопротивляться развитию патологического процесса. Сил уже нет, а когда силы эти действовали, врач снял их внешнее проявление, лишив организм внутренней защитной помощи, лишив смысла защитные приспособительные реакции организма, внешне проявлявшиеся как признаки развивающегося заболевания.