Тайны затерянных звезд. Том 3

Лекс Эл

Магнус заметно занервничал:

— Ничего, сейчас успокоится и ляжет спать. Он просто перебесился.

Я уже хотел активировать экран на другом ящике, чтобы показать, что остальные кометики уже давно мирно посапывают, но в последний момент передумал. Какой в этом смысл? Время всё равно всё расставит по своим местам.

Например, кометика — на место возле Магнуса, как можно ближе к нему.

— Пойдём лучше обратно на мостик, — всё ещё нервно проговорил Магнус, и первым пошёл прочь, даже не

оглядываясь.

Я же, прежде чем уйти, решил погасить дисплей ящика, чтобы не тратил лишней энергии, и вернулся к нему. Кометик внутри перестал копать угол, и теперь только внимательно смотрел через непрозрачную для него стенку, словно её не существовало. И взгляд его совершенно точно буравил спину уходящего прочь Магнуса. Даже показалось, что я слышу тихое поскуливание…

Я покачал головой, выключил экран и поспешил за остальными.

На мостике все расселись по своим постам. Кори принялась проверять автопилот, Кайто — энергетическую систему, и даже Магнус уставился в свой радар таким сосредоточенным взглядом, словно пытался увидеть потерянные в хардспейсе корабли.

Тему кометика никто не затрагивал. Да и вообще никакую тему никто не затрагивал. Все молча ждали, что будет дальше. Потому что было уже очевидно, что дальше что-то будет. Не может быть такого, чтобы случившееся прошло без последствий.

Что интересно — с последствиями в виде потери части награды все вроде бы смирились, и даже тему эту не поднимали. То ли с самого начала приняли за установку, что так и будет, то ли ещё почему… Так-то понятно, что даже без этой доли мы всё равно получим приличную сумму, но всё равно — это, что называется, фиаско, братан.

Магнус оторвался от своего радара и исподлобья посмотрел на всех нас, после чего снова уткнулся в пост. Через минуту повторил свой перфоманс, через минуту — ещё раз, а на четвёртый не выдержал:

— Да прекратите меня осуждать! Что я вам сделал?!

— Никто тебя не осуждает, — спокойно заявила Кори, даже не глядя на него. — Мы вообще молчим!

— Ага, молчите, а думаете там!.. — Магнус запутался в словах. — Я не виноват! Он вообще мне нахрен не нужен, этот ваш кометик! Вот серьёзно — ни на грамм вообще не нужен!

— Мы тебе верим, — так же спокойно ответила Кори. — Мы слишком хорошо тебя знаем, чтобы не верить в эти слова.

— Да я не виноват… — уже потише произнёс Магнус, каким-то виноватым тоном. — Я правда не хотел… Ну серьёзно, может, он выберет кого-то другого? Почему именно я? Вот меньше всего на свете мне нужен ручной кометик!

Магнусу никто не ответил, но ему будто и не нужен был ответ. Он перешёл на тихий, совершенно неразличимый, бубнёж, и, казалось, вообще разговаривал сам с собой. Его взгляд провалился куда-то в глубины разума, словно навигатор впал в какой-то транс.

Я помахал

руками, беззвучно привлекая внимание всех, кто находился на мостике, и кивнул на Магнуса. Кори ухмыльнулась, а капитан обеспокоенно приподнялся со своего места, но я остановил его жестом. С Магнусом явно не творилось ничего плохого… Но плохое могло сотвориться, если сейчас попытаться это нечто прервать.

Так прошло минут пятнадцать. Мы молча наблюдали за Магнусом, который бормотал себе под нос какие-то непонятные вещи, глядя в пустоту.

А потом в его взгляд вернулась осмысленность, и он посмотрел на нас затравленно, как побитая собака:

— Надо его выпустить…

— Почему? — спокойным тоном спросил капитан.

— Не могу больше… — пробормотал Магнус. — Он плачет… Вы что, не слышите?

Мы вчетвером переглянулись, я покачал головой, Кори ещё раз ухмыльнулась.

— Прямо плачет? — уточнил капитан. — И ты это слышишь?

— Ну не как человек, конечно… — Магнус пожал плечами. — Как… кометик. Пищит тонко. Жалобно очень.

— Но ты же не хотел себе кометика, — едко заметила Кори.

— Ну жалко же, — насупился Магнус. — Он там извёлся весь!

— Значит, ты теперь признаешь, что он к тебе привязался? — подал голос Кайто, и Магнус посмотрел на него так яростно, что техник аж сжался от испуга.

— Всё, не могу больше! — Магнус встал со своего места. — Хотите — повесьте на меня этот долг! Но я должен его выпустить!

— А что дальше с ним будешь делать? — поинтересовался капитан. — Ты же не хотел себе питомца!

— И всё ещё не хочу, — отрезал Магнус. — Но держать его взаперти неправильно.

И он, широко и уверенно шагая, вышел с мостика.

А вернулся через пять минут, едва волоча ногу, на которой, как обезьяна на ветке, обхватив всеми четырьмя лапами и хвостом в придачу, висел кометик. Такой довольный, что — клянусь! — на его мордашке светилась самая настоящая, человеческая улыбка!

— Иди… своими… ногами… — пыхтел Магнус, пытаясь наступать на взятую в заложники конечность так, чтобы и кометика не помять, и устойчивость сохранить.

Но кометик явно не собирался идти своими ногами. Его, судя по морде, всё и так устраивало.

Магнус доковылял до своего поста и с облегчением плюхнулся в кресло. Кометик моментально переполз с ноги к нему на колени, и наполовину уселся, наполовину улёгся ему на грудь, тыкаясь затылком в подбородок человека.

— Иди… на пол! — едва сдержавшись, чтобы не высказаться покрепче, заявил Магнус, взял кометика на руки и поставил его на пол.

Как только Магнус снова откинулся в кресле, зверь тут же снова запрыгнул к нему на колени.

Магнус скрипнул зубами так громко, что это услышал даже я, и ещё раз поставил зверя на пол.