Тайные грехи

Росс Джоу Энн

– Это ее проект.

В глазах Фарадея появилось жесткое выражение.

– Неужели я должен напоминать, откуда взялись деньги на этот фильм? – Он стрельнул взглядом через весь зал – туда, где Ли по-прежнему безуспешно пыталась расшевелить Мэтью. – Раз уж это – ее дитя, может, стоило бы открыть ей глаза на некоторые подробности сделки?

Джошуа побагровел.

– Я уже говорил тебе: она должна оставаться в неведении.

Фарадей улыбнулся – одними губами.

– Конечно, Джош. Как скажешь.

«Пока ты играешь по нашим правилам». Слова не были произнесены, но угрожающе повисли в воздухе. Джошуа залпом опорожнил свой бокал

и встал.

– Мне пора. Нужно подготовиться к этому паршивому благотворительному сборищу.

– Да, конечно. Мы с Сильвией тоже будем. Кстати, Джош, ты ничего не забыл?

– Что именно?

Фарадей достал из кармана кремового блейзера простой белый конверт.

– Мистер Минетти желает успеха новой картине.

Как же Джошуа ненавидел эту хитрую ухмылку на некогда красивом лице Фарадея! Глядя на конверт, как на гадину, выползшую на солнцепек из-под осклизлого валуна, Джошуа взял его и опустил в карман. И вышел из ресторана.

Оставшись один в «Поло Лаундж», Фарадей окунулся в приятные мысли о том, как высоко он взлетел. Кто бы мог предположить, что такой магнат, как Джошуа Бэрон, окажется у него на поводке?

Подобно многим, приехавшим в Голливуд в погоне за славой и богатством, Фарадей – урожденный Арни Столлер из Элко, штат Невада, поднялся из низов. Его мать шила и еще подрабатывала глажением, чтобы кое-как свести концы с концами – в то время как алкоголик-отец норовил пропить все, что Мэри Столлер удавалось заработать. Когда Арни исполнилось двенадцать, Мэри собрала вещички и отбыла на грейхаундском автобусе в неизвестные края, бросив сына на попечение звереющего папаши.

Арни сносил пьянство и издевательства отца до шестнадцати лет. Потом в один прекрасный день он отметил возвращение папаши с попойки залпом из дробовика двенадцатого калибра. После чего вышел из дому и даже не оглянулся.

Он взял другое, не привлекающее внимания имя – Джон Браун, и стал возить грузы из Рено в Лас-Вегас и обратно. Завел знакомства в казино и через полтора года переключился на более доходный промысел – контрабанду спиртного и сигарет. Рокко Минетти, владелец отеля «Счастливый самородок» и нескольких игорных домов, первым распознал в молодом шофере с внешностью «типичного американского парня» немалый потенциал. Он заставил Арни еще раз сменить имя – на звучное Брендан Фарадей – и представил его Джошуа Бэрону, большому любителю рулетки. А когда владельцу знаменитой студии – которому никогда не везло в игре – предложили подписать контракт с Бренданом Фарадеем в уплату проигрыша, он не долго думая согласился. Он также по просьбе Минетти познакомил Фарадея с Корбетом Маршаллом, честолюбивым менеджером из агентства Уильяма Морриса. Корбет внес Фарадея в список своих клиентов, а Джошуа дал ему главную роль в многосерийном приключенческом фильме о второй мировой войне – и, как говорится в Голливуде, взошла новая звезда.

Фарадею понравилось быть звездой. Понравились сопутствующие этому статусу привилегии: слава, деньги, женщины, власть. А теперь к этому прибавилась восхитительная возможность заставить Джошуа Бэрона пресмыкаться перед ним.

– Так рушатся колоссы, – пробормотал он себе под нос и самодовольно ухмыльнулся. Потом он пил «скотч» и любовался силиконовыми грудями актрисы в соседней нише. Понимает ли Джошуа, что это – только начало?

Рокко Минетти сидел рядом с Мариссой Бэрон в таком же застекленном кабинете, в углу, откуда он, не привлекая к себе внимания, мог вести наблюдение за всем

залом. От него не укрылась нервозность Джошуа во время беседы с Бренданом Фарадеем. Фарадей, конечно, первостатейный мерзавец, но умеет быть полезным. Нужно будет сказать ему, чтобы немного ослабил хватку. Неизвестно, о чем они там говорили, но у Джошуа был такой вид, словно его вот-вот хватит кондрашка. Главное, сказал себе Рокко, правильно рассчитать время.

Странно – Джошуа Бэрон покинул ресторан, не обменявшись ни словом с драгоценной доченькой. Рокко перевел взгляд на Ли. Не может быть, чтобы Джошуа ее не заметил. Уж не появилась ли в их отношениях трещина? Нужно навести справки. Если на студии «Бэрон» наметились разногласия – не инспирированные им самим, – он должен быть в курсе.

Девочка, конечно, хороша – лакомый кусочек. Похожа на свою мать – та тоже казалась недосягаемой, точно мраморная статуя. Однако внешность обманчива. Интересно, лениво размышлял Рокко, так ли образцово-показательная Ли горяча в постели, как Сайни?

Марисса страдала от того, что сестра, как обычно, не приложив стараний, привлекает всеобщее внимание. Мало того, что у всех на виду выпивает с каким-то барменом, так еще и старик не сводил с нее глаз все время, пока разговаривал с Бренданом Фарадеем. А теперь и Рокко на нее уставился – как будто прикидывает, подойдет ли она на роль в его новом порноролике…

– Малыш, – она медленно провела рукой вверх по его бедру и принялась под столом поглаживать промежность, – мне здесь осточертело. Давай пошлем этот кабак ко всем чертям и завалимся к тебе?

– Попозже, – отрезал Рокко, сбрасывая ее руку. Что, черт возьми, происходит с молодым поколением – так и норовят залезть в брюки! Естественно, он, как никто, любил трахаться, но не выносил посягательств на свои интимные места под прикрытием скатерти. Это все чертова эмансипация!

– Но Рокко… – Марисса очаровательно надула губки.

– Сказал – попозже. – Он встал. Мне нужно прямо сейчас обсудить кое-что с приятелем.

По его жесткому взгляду Марисса поняла: возражать небезопасно. Наблюдая за тем, как он идет к столику Брендана Фарадея, она мысленно поклялась себе, что, став звездой, будет иметь всех мужчин, кого пожелает. И – уж это наверняка – в их числе не будет подонка Минетти!

– Ну что же, – сказала Ли, – как ни приятно беседовать с вами, мистер Сент-Джеймс, у меня еще одна деловая встреча.

Мэтью даже не попытался скрыть свое облегчение. Они постояли у входа в ресторан, ожидая, пока пригонят их машины. Неожиданно Мэтью повернулся к Ли.

– Спасибо за компанию.

– Пожалуйста.

Она заглянула в его потемневшие глаза и вдруг поняла, что сейчас он скажет что-то очень личное. И очень важное.

Она затаила дыхание. Еще несколько секунд – и она не выдержит, спросит, в чем дело. Но служитель как раз пригнал ее «ягуар». Разочарованная, она отъехала с одним-единственным желанием – никогда больше не видеть Мэтью Сент-Джеймса.

В клубе было полно народу. Сизый дым смешивался с запахами духов, пота и марихуаны. Пол был завален окурками и скользок от пролитых напитков. Из чудовищно больших усилителей со всех сторон гремел рок. По залу метались цветные огни, придавая обстановке сюрреалистический оттенок.

Протискиваясь сквозь человеческие джунгли, Мэтью жалел, что пришел. С каким удовольствием он очутился бы сейчас в любом другом месте! В любом, поправил он себя, но таком, где в это время находилась бы Ли Бэрон.