Тайные общества
Шрифт:
4. Будучи приверженцами еретического учения фратечелли[23] они презирают папу и отрицают авторитет Церкви, насмехаются над ее таинствами, особенно над покаянием и исповедью, и всего лишь делают вид, что соблюдают церковные ритуалы.
5. Великий Магистр и его приближенные предаются разврату в самых разнузданных формах. Те из братьев, кто осмелится осудить их, наказываются пожизненным заключением.
6. Их храмы - вместилище всех мыслимых мерзостей и пороков.
7. Они замышляют отдать Святую Землю сарацинам, которых предпочитают христианам.
8. Великий Магистр живет в некоем тайном месте вместе с несколькими юными братьями, которые участвуют в его церемониях. Есть все
9. Многие их иконы кощунственны, оскорбительны для Церкви и противоречат христианским догмам. Членам Ордена под страхом пожизненного заключения запрещено показывать их кому бы то ни было.
10. Ни один порок, ни одно преступление, совершенное во имя Ордена, не считается грехом.
Позже к этим обвинениям прибавились и другие, выдвинутые врагами Ордена. Так, тамплиеров обвиняли в том, что они используют в своих ритуалах слово ‹Ялла› (‹О Аллах›) и почитают идола, называемого ‹Голова Бафомета›.
Филипп Красивый и его советники тайно готовили решительное наступление на могущественный Орден. 12 сентября 1307 года всем губернаторам и военачальникам Франции были направлены запечатанные конверты, которые предписывалось вскрыть ровно через месяц и с оружием в руках исполнить содержащийся в них приказ. К утру 13 октября почти все командоры Ордена были арестованы. Их действительно застигли врасплох - ведь еще накануне своего ареста Великий Магистр удостоился чести нести гроб графини де Валуа вместе с принцами крови.
В разосланных губернатором приказах предписывалось хватать всех тамплиеров без разбора и безжалостно пытать их, добиваясь признаний. Каждый, кто заговорит, мог быть помилован, но все богатства Ордена конфисковывались в пользу государства.
В Паржке король лично присутствовал при аресте Великого Магистра и приближенных. На следующий день состоялась ассамблея Парижского университета, в которой приняли участие высокопоставленные каноники и министры двора, и государственный канцлер публично обвинил тамплиеров в ереси. Спустя два дня в присутствии тех же лиц были допрошены руководители Ордена, в том числе и Великий Магистр. Те признали себя виновными в ‹многолетних заблуждениях›.
Впрочем, это не помешало Филиппу Красивому в тот же день во всеуслышание обвинить рыцарей в том, что они, словно прожорливые волки, оскверняют своим дыханием воздух Франции. В Тюильри состоялась публичная ассамблея, на которой тамплиеров клеймили монахи и другие делегаты.
Одновременно король послал к своему зятю Эдуарду II, королю Англии, гонца с просьбой принять необходимые меры против Ордена. Эдуард почти сразу ответил, что обвинения кажутся ему неправдоподобными. Но 22 ноября папа Климент V отправил ему письмо, в котором сообщал, что Великий Магистр де Моле добровольно признался в отступничестве Ордена от христианской веры, в идолопоклонстве и других страшных грехах. Папа просил Эдуарда II арестовать всех тамплиеров, проживающих на его землях, а к их владениям и богатствам приставить надежную охрану, пока не будет доказана вина или невиновность рыцарей.
До получения этого послания Эдуард, очевидно, был очень огорчен нападками на Орден. 26 ноября он отправляет письмо сенешалю Ажана с просьбой сообщить известные тому детали, а 4 декабря - королям Португалии, Кастилии, Арагона и Сицилии, которых заверяет, что не верит обвинениям против тамплиеров. 10 декабря он пишет лично папе, умоляя Его Святейшество начать расследование и снова выражая свое удивление по поводу развернутой французским королем кампании. Но, получив 15 декабря папскую буллу, Эдуард понимает, что не в его силах остановить этот снежный ком, и в своем ответном послании сообщает папе, что все его приказы будут выполнены. Он также рассылает в Ирландию, Шотландию и Уэльс указания арестовать тамплиеров, уточняя, правда,
19 октября, меньше чем через месяц после ареста, 140 рыцарей подверглись в Париже пыткам по приказу доминиканца Эмбера. Его жестокость превзошла все пределы, и тридцать шесть тамплиеров умерли под пыткой. По всей Франции днем и ночью шли допросы, и признания лились рекой, но большинство из них были противоречивыми и весьма путаными; впрочем, ничего удивительного в этом не было.
Папа, кажется, был весьма смущен подобным самоуправством. Филипп Красивый отправил ему лаконичное письмо, в котором заявлял, что выполняет за Господа Бога Его работу и поэтому никому, кроме Него, не обязан давать отчет. Кроме того, король обещал отдать все богатства Ордена на благо Святой Земли. Будучи человеком слабохарактерным, Климент V настаивал лишь на том, чтобы приговоры всем епископам ратифицировались местными церковными соборами, а руководителей Ордена допрашивал он лично. За этим последовала целая серия признаний, отречений и самобичеваний высших чинов Ордена, ‹искренне и добровольно› исповедовавшихся Клименту V; тот же вдруг, по неизвестным причинам, попытался скрыться в Бордо, но был задержан королем. Отныне папа стал еще и пленником монарха, должником и сообщником которого уже являлся.
Зафиксированные усердными писцами подробные признания тамплиеров не оставляют сомнения в том, что большинство из них получено на дыбе или под розгами. Пятьсот сорок шесть рыцарей были привезены в Париж, чтобы предстать перед судом. С них сорвали рыцарскую одежду, они были лишены покровительства Церкви, у них не было никакой возможности найти себе защитника. Вскоре их число достигло девятисот, и тогда рыцари потребовали присутствия Великого Магистра, содержащегося в заключении в другом месте. От имени папы был составлен обвинительный акт, и семьдесят пять тамплиеров выработали линию защиты.
В обвинительном заключении говорилось: ‹В момент вступления каждый из них должен был отказаться от Бога, Христа и Богоматери, объявив Христа лжепророком, распятым за собственные преступления, а не во искупление грехов наших. Они плевали на крест и попирали его ногами, особенно в страстную пятницу. Они поклонялись кошке, которая иногда появлялась на их капитулах. Во время месс их священники не произносили священных слов. Они считали, что Великий Магистр может отпустить им грехи; им позволялось предаваться самому разнузданному любому разврату. Повсюду у них были идолы, некоторые с тремя лицами, другие - с одним. Они поклонялись этим идолам в своих капитулах, считали, что те спасут их, что они приносят богатство Ордену и делают плодородной землю; они касались их веревками, которые затем обвязывали вокруг тела. Того, кто при вступлении в Орден отказывался выполнить этот ритуал, ждала темница или смерть›.
Тамплиеры отрицали все эти обвинения, пытались рассказать, каким жестоким пыткам их подвергали после ареста, - но тщетно. Пятьдесят четыре рыцаря, добровольно вызвавшихся защищать Орден, были приговорены к смерти и сожжены на костре как закоренелые еретики еще до начала процесса.
Ровно через четыре года, день в день, после первых арестов папа собрал сто четырнадцать епископов, чтобы принять окончательное решение по поводу Ордена. Прелаты из Испании, Англии, Германии, Дании, Ирландии и Шотландии потребовали, чтобы тамплиерам разрешили самим вести свою защиту. Папа резко возразил им и тут же закрыл собрание. По разным источникам, в окрестностях Паричка скрывалось тогда от 500 до 2000 тамплиеров, девять из них отважились обнаружить себя, чтобы свидетельствовать в пользу Ордена. Папа удвоил свою стражу и посоветовал королю поступить так же. Смельчакам заткнули рот. Голос защиты не был услышан. Голосов одного итальянского прелата и двух французских оказалось достаточно, чтобы Ордену отказали в праве на защиту.