Тайные поклонники Рины
Шрифт:
— Не нада-а-а. Я всё уже и так знаю.
— Что, прям всё?
— Эпоха интернета, забыл? Будь уверен, я знаю даже побольше твоего.
— Фух. Слава богу. А то к этому я точно ещё не готов. Стоп… насколько больше?
— Папа-а-а.
— Ладно. Согласен. Для таких тем лучше сначала выпить. Надеюсь, Ян хоть пиво моё не трогал?
— Хотел посягнуть на святыню, но я доблестно отстояла его в неравной схватке.
— И на том спас… — входная трель заставляет нас вопросительно переглянуться. — Твой приятель забыл голову
— Голова? Какая голова? О чём ты? Она у него обычно пылится под кроватью вместе с гантелями, которые "да отвечаю, каждое утро буду тягать, вы главное, подарите".
— А ему бы не помешало. Хиленький он у вас. Кожа да кости.
— Как говорится, мелкий и хилый первый в могилу.
— Зачем так радикально-то сразу? — повторный звонок напоминает, что дверь сама себя не откроет. — Лежи, я сам. Заодно ещё список ему накидаю. Чтоб жизнь малиной не казалась. Руки подкачает пакетами зато, — папа уходит, а я снова лезу в телефон любоваться. Всё. Сообщение прочитано, но ответа нет. Хм… Обидеться что ли? С другой стороны, может человек занят, а тут я прицепилась? — Рина. Это, кажется, к тебе, — зовут меня. Ну вот. Заставляют-таки ленивого тюленя подниматься с пушистого и такого мягкого-мягкого, как облачко, покрывала.
— Если не Джонни Депп, то меня… — растерянно замираю с подобранным на пути тапком и любуюсь светящейся от самодовольства моськой Андрея. — Ой…
Глава 10. #КубикиКозерога
Андрей на пороге моей квартиры.
Явление, которого давно не случалось, и которое я уже и не чаяла снова наблюдать. Раньше просто он заходил забрать загулявшую младшую сестрёнку, но мы ведь давно выросли. А Долгорукие ещё и переехали.
— Рита на дополнительных, — на всякий случай уточняю я.
— Да знаю. Я к тебе.
Оу.
— Любопытно. Что ж, не буду мешать, — красноречиво покашливает в кулак папа. — В гостиную что ли пройдите. Чего толкаться на проходе.
— Вообще-то, к вам, дядя Дима, у меня тоже есть дело, — тормозит его гость. — Я бы хотел официально спросить вашего разрешения забрать Рину на свидание. Обещаю, верну её целой и невредимой. А то она походу боится меня и по-другому соглашаться не хочет.
— Ещё интересней, — кажется, родитель окончательно выпадает в осадок от количества моих ухажёров. Да и я сама как бы недалеко ухожу по ощущениям. — Я-то не против, но решать всё равно Аришке.
— Аришка, ну будь человеком, — Андрей строит невинные глазки, складывая ладони в молитве. — Не съем же я тебя.
— Да кто тебя знает, — если ему хватило смелости меня у отца лично выпрашивать, уж и не знаю, на что он ещё способен.
Хотя… Если говорить откровенно, мне даже вроде как хочется согласиться и посмотреть, что из этого получится, но… Во-первых, мне реально немного не по себе от мысли, что придётся остаться с ним наедине. А во-вторых… Ну камон, ребята! Я ещё с предыдущими двумя поклонниками не разобралась. Куда третьего-то?
— Ок, — согласно кивает Андрей, поправляя ворот толстовки, который утягивает назад тяжёлый капюшон. — Торжественно клянусь перед твоим отцом, что приставать не буду. Так сгодится?
— Эй, ты это. Поосторожней слова выбирай, — напрягается родитель.
— Так не буду же! Пальцем не трону без её разрешения, зуб даю.
— Челюсть, Андрюха. Не посмотрю, что знаю с пелёнок. Всеку будь здоров.
— Годится.
Прекрасно. Между собой все всё порешали, а я теперь как под прицелом. Ждут, что решу я.
— Не могу. У меня на завтра до сих пор домашка не сделана. И к репетиции надо подготовиться. И… — чтобы ещё придумать. — Короче, как-нибудь в другой раз.
— В другой, значит? — хитро щурится Долгорукий. — Когда? Завтра? Послезавтра? После-послезавтра? Попрошу точное время и место. В письменном виде с подписью, чтоб обратку не включила.
Ну-ну, ковбой. Полегче. Не надо так напирать.
— Может ещё у нотариуса заверить?
— В идеале. Знаю конторку неподалёку. Если не успели съехать.
— Съехали. С год уж как назад. Если ты про ту, что была возле Дикси, — разочаровывает его папа.
— Жаль. Значит, другую будем искать.
— На проходной есть.
— Огонь.
— Могу подвезти. Если там же пропишешь запреты на тактильную близость и условия своей капитуляции в случае нарушения правил.
— Вообще без бэ.
— Тогда поехали хоть сейчас.
— Буду глубоко признателен.
Шлепок ладони по щеке получается слишком громким. И болезненным. Блин, не рассчитала силы, сама себе втащила. Так и стою, словно флюс нянчу, отупело разглядывая успевшую сговориться против меня мужскую банду.
— Алло, мальчики, — на всякий случай напоминаю, что я по-прежнему тут. А то вдруг забыли. — Моего мнения, судя по всему, спросить никто не хочет?
— Прости, мелкая, ты в меньшинстве, — гляньте на него, ещё ехидничает! Ну сам виноват!
— Вот и проваливайте на свою свиданку вдвоём. Удачно вам развлечься, — выпихиваю Андрея из квартиры, что получается с трудом. Малыш-то крупногабаритный. Спасибо, поддаётся. Тем, что не сопротивляется. Иначе бы я его и на миллиметр не сдвинула.
— Это такое нет? — смеётся он.
— Это — всего хорошего. Желаю удачи и давай уже чеши отсюда, — решительно захлопываю перед его фэйсом дверь.
— Как-то невежливо, нет? — виртуозно шмыгая носом, замечает папа. — Вроде хороший парень. Сговорчивый. Я таких люблю.
— А если скажу, что мы уже целовались с этим сговорчивым парнем?
Ага. То-то же.
— Не понял, — напрягается родитель. — С этого момента прошу поподробнее.
— А ты сам у него поинтересуйся, — демонстративно высовываю язык, сваливая обратно в свою комнату. — Пока в очереди у нотариуса стоять будете.