Тайный враг
Шрифт:
— Нет, затея не бесполезная, — возразила Татьяна. — Но, Рита, ты должна не просто прочитать гениальный текст, который мы с Юлией Александровной писали долгими зимними вечерами, ты должна его выучить наизусть. Чтоб от зубов отскакивал! Не бубнить по бумажке, а нагло и уверенно впаривать свои слова покупателям. То бишь слушателям. Давай дальше.
Рита продолжала:
— Немецкая традиция пожизненно работать в одной фирме — порочная практика для современного топ-менеджера. Она исключает перекрестное опыление идей и разносторонний опыт. Японцы считают, что до 60 лет менеджер должен раз в 2,5 года
Татьяна поморщилась:
— Никуда не годится.
Юля сжалилась над Риткой:
— Вот представь, что перед тобой обычные твои клиенты — замотанные домохозяйки, двести раз считающие деньги в кошельке, надеясь, что их станет больше, мужья-подкаблучники, одинокие бабушки, которым не хватает общения… Давай.
Рита посмотрела в бумажку и вздохнула.
— Ты их всех должна зажечь своим огнем, увлечь своей уверенностью в завтрашнем дне, — объясняла Юля.
— Они должны понять, что за тобой, Маргаритой Калашниковой, они как за каменной стеной, — подхватила Татьяна.
— И стройными рядами пойдут туда, куда ты их позовешь.
— Ты снимаешь с их плеч тяжесть управления компанией и надеваешь этот хомут себе на выю. Ты знаешь, что такое выя? — поинтересовалась Татьяна.
Ритка снова вздохнула:
— Я знаю, на что надевают хомут.
— Слушай, как надо, — сказала Татьяна и стала с пафосом читать: — Несмотря на грандиозный опыт, сотрудники со стажем часто утрачивают чувствительность к новым идеям. Недаром в тысяче крупнейших компаний мира средняя продолжительность работы на одном месте для руководителя высшего звена составляет всего 54 месяца. Бизнес — дитя логики. Вспомним же университетский курс. Опыт и преданность идеалам компании — необходимое, но отнюдь не достаточное условие успешного менеджмента. Свежий ум, взгляд со стороны — вот в чем сила! Бывший аутсайдер удивительно тонко и верно чувствует новые возможности. Обновленный кадровый состав высшего руководства позволяет совместить преимущества привлеченных кризисных менеджеров и лояльных штатных сотрудников. Два в одном — видение со стороны и привязанность изнутри!
Ритка слушала и представляла, как она все это говорит, а огромный заполненный людьми зал, стоя, ей аплодирует и скандирует: «Рита!» Рита!».
— Только свежий, незаангажированный ум способен на креативные бизнес-идеи! Вот почему я предлагаю свою кандидатуру, — уверенно завершила Татьяна.
Юля зааплодировала.
— И это все должна сказать я? — перепугалась Ритка.
— Ну а кто же еще? Сергей Анатольевич? Или Амалия, ха-ха, Станиславовна? Или ее водила Толик?
— Я не смогу так. У Толика лучше получится.
— Сомневаюсь. Поэтами рождаются, Рита, а ораторами становятся, важно подытожила Татьяна.
— А душа у тебя, кстати, вполне поэтическая, — заметила Юлька.
— Мерси за комплиман.
— Ну так иди домой и выучи все это наизусть, — скомандовала Татьяна.
— Нет, нет и еще раз нет! — отрезала Рита.
— Да, да и еще раз да! — хором закричали Татьяна и Юля.
— Не давите на меня! Что за произвол тут? Дедовщина! В конце концов, дело мое: хочу — читаю, хочу — не читаю.
— Заблуждаешься, — заметила Татьяна. — Было твое, пока не привлекла нас. А теперь — наше общее.
— Что-то
— Мы хорошо подумали. И сделали ставку на верного человека, — усмехнулась Юля. — Ты говорила — просите, что хотите. Я уже составила целый список.
— Я тоже, — поддержала Татьяна. — Но мы свои списки оглашать пока не будем.
— Пока что? — поинтересовалась Рита.
— Пока ты не станешь легитимным гендиректором… — закончила Юля.
— …с нашей помощью, — добавила Татьяна.
— …и не получишь полномочия для исполнения наших пожеланий, — продолжала Юля. — Мы ведь не изверги — просить безногого плясать! Мы благородные деликатные дамы.
— Знаете, деликатные дамы, по-моему, я погорячилась, — раскаялась Ритка.
Туг Юля с Татьяной заговорили одновременно:
— Поздно, Ритка, пить боржоми…
— Слово — не таракан. Давши слово — удавись.
— «И едва ты его произнес, улетит невозвратное слово».
— Ого! Из твоего, ненапечатанного? — спросила Юлька у Татьяны.
— Гораций, — скромненько сообщила Татьяна.
— Скажешь — не воротишь; напишешь — не сотрешь; отрубишь — не приставишь…
— Ну, хватит уже упражняться! — прервала их Ритка. — Вы что — доктора физиологических наук?
— Филологических, — поправила Юля.
— Так, доктора, вы мне ударения порасставляли? — деловито осведомилась Ритка.
— Обижаете, ваше превосходительство. Не только ударения. Все трудные слова выделили прописными буквами. Для блондинок и тупых поясняю — большими буквами.
— Не хами, — грозно предупредила Ритка.
— Хамство и шутка — вещи разные. Почувствуй разницу. Отправляйтесь, благородная мадам, в ваши апартаменты и разучивайте наше с Татьяной либретто.
Юля распахнула перед Риткой дверь и жестом регулировщика указала ей на выход. Как ни странно, Ритка молча повиновалась.
Утром Доминику вызвали в кабинет к следователю. Николай Николаевич был сама любезность:
— Я вызвал вас, чтобы сообщить об изменении меры пресечения. Для вас это будет подписка о невыезде. Ежедневно отмечаться в милиции — необходимости нет. Но вы обязаны являться ко мне по первому же требованию. Связь с вами будем поддерживать в телефонном режиме.
— Я могу идти? — спросила Доминика.
— Нет, сейчас вы вернетесь в камеру. Когда я оформлю документы, вас вызовут. Да, еще: кому позвонить, чтобы вас встретили?
— Никому не нужно.
— Как скажете. Думаю, вы понимаете, что следствие пошло вам навстречу, — многозначительно подчеркнул следователь.
— Лучше бы оно пошло навстречу правде, — сухо обронила Доминика.
Когда Доминику увели, Николай Николаевич набрал номер и сообщил:
— Я вынужден был отпустить ее под подписку… Я вас понимаю, но и вы поймите — я связан служебными обязанностями… Нет, свои обязанности по отношению к вам я помню… Что? Деньги вернуть? Простите, я разве похож на закусочную сети «СуперНика»?… Да потому что только там висят объявления «Если вас расстроило наше обслуживание, требуйте деньги обратно»… Не паникуйте, все будет в порядке. Этот бой мы проиграли, но война еще не закончена. Все, мне нужно работать.