Тчаи: Сага странствий (переработанный перевод)
Шрифт:
Вудивер и гжиндры смотрели на него. На Айле по-прежнему виднелся стальной ошейник, но цепь разорвали или расплавили в футе от шеи. Он снова, как в недавнем прошлом, выглядел самодовольным и беспечным. Гжиндры не демонстрировали никаких эмоций, только напряженное внимание. У них были узкие, длинные физиономии, правильные черты лица; кожа цвета слоновой кости сияла, словно шелк. Один держал сложенный кусок ткани, другой прятал руки за спиной.
Неожиданно все заслонила туша Вудивера.
— Адам Рейш, Адам Рейш, где твой дом? — громко произнес он.
Адам тщетно боролся с бессилием. Жуткий сон, такие не
— На планете Земля, — прохрипел он. — Земля...
Лицо толстяка расплылось и снова обрело ясные очертания.
— Есть ли еще на Тчаи твои соотечественники?
— Да.
Гжиндра дернулся. Айла заговорил вновь:
— Где? Где они?
— У каждого человека земные корни.
Вудивер отступил, скривив в отвращении рот.
— Но ты там родился?
— Да.
Айла повернулся к гжиндрам и с триумфом указал на Рейша:
— Редчайший экземпляр, раритет!
— Мы берем его.
Гжиндра развернул кусок ткани, оказавшийся, к ужасу Адама, большим мешком. Не церемонясь, он натянул его на ноги Рейша и постепенно «упаковал», так что снаружи осталась лишь голова. Потом с удивительной легкостью взвалил себе на спину, а его товарищ швырнул толстяку кошелек.
Сон словно начал таять; желто-зеленый свет рассеялся, как дым. Дверь вдруг распахнулась, ворвался Траз. Вудивер в ужасе отпрыгнул; юноша поднял катапульту и выстрелил ему прямо в лицо. Хлынула кровь — целый поток зеленой крови. Куда бы капли ни упали, они отсвечивали желтым... Сон оборвался. Рейш провалился в забытье.
Он проснулся, чувствуя, как ломит тело. Ноги сводило судорогой, в нос била мерзкая вонь. Какое-то движение, ощущение тесноты... Протянув руку, он нащупал грубую ткань. От страха сдавило сердце: сон был явью, его действительно несли в мешке. Каким изобретательным оказался Вудивер! Адама охватило отчаяние. Толстяк договорился с гжиндрами; он устроил так, что Рейша усыпили, возможно накачав в комнату наркотический газ. И теперь создания тащили его куда-то, с известной только им целью.
Оглушенный и потрясенный, Адам безвольно замер. Даже сидя на цепи, Вудивер ухитрился расквитаться с ним! Рейш припомнил последние мгновения «ночного кошмара». Он видел, как из развороченного лица толстяка хлестала желто-зеленая кровь. Что ж, Айла получил сполна за вероломство и подлость...
Думать было трудно. Мешок раскачивался, Рейш ощущал мерные толчки. Его, очевидно, несли, подвесив на шест. По счастливой случайности Адам оказался в одежде: ночью он бросился на постель не раздеваясь. Остался ли у него нож? Сумка с пояса исчезла, карманы куртки, похоже, пусты, и он не осмелился обшарить их из опасения выдать себя. Гжиндры не должны обнаружить, что он пришел в сознание.
Адам прижался лицом к грубой ткани мешка, безуспешно пытаясь что-нибудь разглядеть. Кажется, еще ночь. Судя по всему, они передвигались по пересеченной местности.
Проходили минуты, часы... Рейш был беспомощен, как ребенок в утробе матери. Сколько странных событий происходит под покровом темноты на древней Тчаи! Сегодня ночью произошло еще одно злодейство, а жертвой оказался он. Адам чувствовал себя униженным и дрожал от ярости. Как страшно он отомстит похитителям, если сумеет до них добраться!
Гжиндры остановились и минуту стояли совершенно неподвижно.
Чутье подсказала ему, что похитители вернулись. Он затих. Создания стояли рядом и, кажется, шептались.
Его подняли и понесли. Рейша прошиб пот. Надо немедленно что-то придумать!
Его начало мотать из стороны в сторону. Потом он завис, как груз на веревке. Адам чувствовал, что опускается все ниже, ниже... Казалось, это продлится вечно. Наконец мешок, дернувшись, остановился и снова стал раскачиваться. Откуда-то издалека, сверху, донесся удар гонга — гудящий унылый звук.
Адам забился, как зверь в западне. Поддавшись бессознательному ужасу закрытого пространства, он пришел в исступление. Стал задыхаться, покрылся холодным потом; еще немного — и сойдет с ума. Всхлипывая, со свистом втягивая ртом воздух, он заставил себя успокоиться. Снова обыскал карманы. Бесполезно — ему не оставили ничего, чем можно воспользоваться. Гонг вызывает помощников, или служит сигналом для каких-то действий. Рейш ощупал мешок, надеясь обнаружить дырку. Безуспешно. Нужно что-то металлическое и острое. Адам обшарил себя с ног до головы. Ремень! Он с большим трудом снял его, заостренным язычком пряжки проковырял отверстие, потом сделал надрез. Напрягая все силы, тянул и дергал за края. Наконец разорвал ткань и просунул наружу плечи. Никогда в жизни он не испытывал такого чувства ликования! Умри он в этот момент, пусть — главное, он победил проклятый мешок!
Теперь можно попробовать развить свой успех. Рейш осмотрел неровные стены пещеры, едва освещенной призрачным бело-голубым светом нескольких сфер. Мешок почти касался пола; Адам с содроганием вспомнил спуск и последний рывок. Он вылез наружу и замер, дрожа от усталости и сводивших ноги судорог. В мертвой тишине подземелья он уловил какой-то звук вдалеке. Кто-то, — или что-то, — направляется сюда!
Своды сужались до ширины дымохода, веревка словно растворилась в непроницаемой черноте. Там, наверху, должен быть выход наружу — но сколько до него нужно добираться? Судя по тому, как долго его опускали, тут больше ста футов.
Рейш осмотрел пещеру и прислушался; кто-то сейчас придет на зов гонга! Он оглядел веревку. Другого способа выбраться нет. Быстро перебирая руками, подтягиваясь и цепляясь, стал карабкаться вверх, все выше и выше. Мешок и пещера затерялись внизу; Адама окутала тьма.
Ладони горели, мускулы ныли, но он добрался до конца веревки. Передохнув, обнаружил, что она проходит сквозь отверстие в железной плите, покоящейся на двух массивных стальных балках. Плита служила чем-то вроде люка, который никак не поднять, пока висишь в воздухе... Силы его таяли. Он обернул веревку вокруг ног и протянул руку. Нащупал одну из поддерживающих люк опор шириной чуть больше фута. Минуту Рейш отдыхал, потом забросил ногу на балку и попытался рывком подтянуться. На какое-то мгновение ему показалось, что он сейчас соскользнет и упадет. Чувствуя, как бешено колотится сердце, он сумел уцепился, заполз на металлическую поверхность и прижался к ней, обессилевший, с трудом переводя дыхание.