Те, кого называли богами. Эскиды
Шрифт:
Крупные капли пота застилали глаза. Эшору так и подмывало утереть лицо, но снимать защитный шлем до окончания поединка запрещалось. Девушка слизнула пот с верхней губы и отыскала глазами противника. Рось, как ни в чем не бывало, отсалютовал своему кайсару и подошёл к державшимся особняком Хранителям, предпочитавшим затемнённые места. Правитель росей - кайсар Перун - даже не взглянул на своего воина а, застыв подобно изваянию, смотрел вдаль мимо хранителя, мимо арены, туда, где пустовал каменный трон Правителя Индры. Все знали, что Перун за много десятков лет впервые посетил бой, по причинам, одним ему известным, и именно на этот поединок Индра не явился.
За сотни лет ки'коны и роси так и не сумели найти точек соприкосновения. За исключением таких вот редких
Девушка ещё раз окинула взглядом своего противника. Ни доспех, ни брони. Только бесформенный серый тряпичный балахон, да безобразный колпак с прорезями для глаз. Такое бесполезное и даже неудобное обмундирование могло быть обосновано лишь двумя факторами: абсолютной уверенностью в своём мастерстве и отвратительным ликом, ибо никто из росей, кроме касты хранителей, не скрывал своё тело столь же тщательно. А поскольку ещё ни одному репортёру не удалось ни разу заснять ни одного из них, то пробел в информации с лихвой компенсировали штатные художники... И там уж у кого на что хватало фантазии, а фантазия у ки'конов будь здоров...
Глубокий печальный звук колокола разом оборвал измышления Эшоры и заставил взглянуть на рося. Такая легкая походка... словно ему не ведома усталость! Словно она не ранила его в ногу! Эшора почувствовала, как напряглась каждая клеточка ее тела. С трудом сжав меч, девушка приняла боевую стойку. Длинное тонкое лезвие сверкнуло в лучах заката...
...Никто толком не помнил, из-за чего началась распря меж их народами. Старики говорят, будто какие-то братья изначально власть не поделили. Историки напротив, утверждают, что в раздоре виновна женщина - возлюбленная одного из первоправителей. Геологи же пытаются доказать свою теорию о неком уникальном минерале, что сокрыт в недрах их планеты и просто необходим росям... Но для Эшоры лично эта война началась чуть менее трех лет назад, когда на Великом Совете было объявлено, что на следующем поединке защищать Ки'ко будет выпускник школы Дроена... ее школы... она! С тех пор все ее время было занято оттачиванием боевого мастерства и только этим. Летописи бережно хранят память обо всех поединках, а библиотекари хранят летописи, чтобы никогда не были забыты имена тех, кто когда-то выходил на Арену, и тех, кто заплатил за поражение своей жизнью. Еще вчера она листала пожелтелые страницы, с завидной скрупулезностью изучая каждый бой, а сегодня уже стояла на Арене точь-в-точь как те, о ком она читала накануне. И знала лишь одно - стоит ей сегодня победить, и ее народ обретет долгожданную свободу, и поединки прекратятся. И, может быть, вернутся те, кто когда-то уходил навсегда. Но если проиграет... Нет! Не имеет права!
Там, на высоких ступенях уходящее светило золотило прощальными лучами головы друзей. Ровно пять. Самых лучших. Самых близких. Тех, кого роси назвали сами. Тех, кого они заберут навсегда, стоит ей опустить меч. Заберут как дань, как плату за дерзость. Ибо никто не смеет ставить могущество росей под сомнение. Это означало, что здесь и сейчас на кону было нечто большее, чем независимость ее планеты ...
Эшора слышала бешеное биение своего сердца, и этот стук многократным эхом отдавался в ушах, сливаясь со звоном мечей. Только победа... Только ПОБЕДА! Она не видела ни солнца, ни друзей, ни врагов на каменных ступенях амфитеатра, ни судий: бесстрастного мрачного Леда - боевого генерала росей и Элэсара - первого помощника Индры и по совместительству ее, Эшоры, отца - только своего противника и его клинок.
Одно дыхание, один ритм биения сердец и одна на двоих ненависть. Они медленно кружились напротив друг друга: удар, парирование, выпад, еще удар. Острая боль пронзила руку, кровь согрела и без того разгоряченную ладонь и побежала по пальцам. Эшора лишь крепче сжала зубы и яростней вцепилась в перетянутую кожаными полосками рукоять меча. После второго ранения рука практически не двигалась! Перекинув оружие в здоровую руку, девушка ринулась на врага. Уверенно
Поединок ожесточился. Были позабыты правила... Частые удары клинков чередовались не менее частыми ударами рук и ног. Изловчившись, Эшора попыталась пнуть противника в пах, за что немедленно получила удар в лицо... Самопроизвольный перерыв в несколько секунд позволил обоим перевести дыхание. Словно поняв тактику противника, девушка все увереннее парировала его удары и точнее достигала цели... Серый балахон Хранителя уже не был безупречно чист и цел. Частые прорехи, окрашенные в кровь, будто придавали ей сил. Все сильнее тесня противника к каменным бортам, ки'конка нанесла наклонный рубящий удар... Хранитель стремительно увернулся и...
Девушка судорожно вздохнула. Грудь будто сдавили тисками. Земля медленно уходила из-под ног... В ладонь скользнул миниатюрный кинжал. Эшора стремительно вскинула руку, воткнув его в Хранителя, только теперь заметив, что он держал ее, не давая упасть. "Зачем?"– вспыхнуло в ее голове и тут же исчезло. Она брезгливо оттолкнула от себя Хранителя, наблюдая, как багрово-красное пятно стремительно растекается по ткани.
Эшора стояла, тяжело опираясь на воткнутый в песок меч. И никто, никто во всей огромной вселенной, не смог бы понять, что испытала она, когда эта ненавистная, непобедимая тварь опустилась перед ней на колени. Его боль не трогала ее, как не трогали их страдания сотен матерей ее народа. Эшора подняла тяжелеющую голову. Все! Кончено. Надо лишь дождаться вердикта судьи, и Ки'ко свободна!
Девушка вздохнула полной грудью и ... Мир внезапно ушел куда-то очень далеко, в мутнеющую дымку.
Меч глухо шаркнул о песок. Эшора закрыла глаза. Мысли стали какие-то вязкие и рождались неохотно, словно знали, что незачем. Ей хотелось плакать от бессилия, безысходности, от осознания того, что не сумела помочь своему народу. Ребята... Эшора подняла набрякшие веки и увидела нависшего над ней Хранителя. Отдать своих ребят... Райтора, Шиэла... отдать ему...
– Ненавижу!
– как можно громче постаралась произнести она, но голос сорвался и затих.
Хранитель на мгновение замер, словно прислушиваясь, и вдруг стал торопливо снимать с нее шлем. Черные непослушные кудри высыпали на песок. Где-то вдалеке она услышала его изумленный вздох:
– Женщина?!
Эшора дрожащей рукой стерла с подбородка кровь:
– Я не проиграю! Ты не победишь...
Судорога, внезапно сковавшая тело, заставила ее вцепиться в Хранителя, отчего у того слегка задрался длинный рукав... Под плотной тканью балахона скрывалась теплая человеческая плоть! От неожиданного прикосновения Хранитель вздрогнул.
– Мне жаль, - огорченно прошептал он, накрывая ее ладонь своей.
Рось снял перчатку, и это была обычная человеческая рука. Хранитель провел пальцами по ее лицу и шее, едва их касаясь. Каждое его прикосновение било ее, словно разряды тока. Рось мягко надавил на впадинку у шеи. Девушка захрипела, тело свела сильная судорога. Пальцы беспомощно скребли песок. Сквозь пелену сгущающегося тумана, она видела, как поднялся со своего места кайсар росей, как возмущенно загалдели, размахивая руками, ки'коны. Но рось словно их не слышал.