Те, кого называли богами. Эскиды
Шрифт:
Внезапно боль отступила, и Эшора почувствовала себя легкой и свободной, как ветер с равнин. Тело стало ватным, неприятным на ощупь, но в нем она больше не нуждалась. Теперь она была далеко-далеко от проклятого амфитеатра. Девушка оглянулась - этой местности она не знала. Здесь все благоухало. Столько зелени ей не приходилось видеть никогда. Где-то там остались ее друзья и враги, а она теперь здесь, и ничто не заставит ее уйти отсюда. Эшора опустила руку в искрящийся холодный ручей и засмеялась от нахлынувшего на нее ощущения счастья и безмятежности. В воде появилось еще одно отражение. Из-за разбегающихся от ее руки кругов, она не смогла
– Нам пора, - тихо позвал он.
Легкие набрали воздуха. Эшора глубоко вздохнула, распахнула глаза и уставилась на Хранителя. Пальцы сами потянулась к глубокому капюшону. Рось грубо оттолкнул ее руку и отпрянул в сторону. Девушка инстинктивно сжалась, словно испугавшись удара за чрезмерное любопытство, и зачем-то перевела растерянный взгляд на трибуны, будто ища там поддержки. Наставник Дроен чуть заметно качнул головой, как бы спрашивая, что случилось. Эшора хлопнула глазами, с трудом соображая, что с ней происходит. Ее внимание снова привлекла сидящая на песке в окровавленном сером балахоне скрюченная фигура Хранителя, и, вспомнив все, что станется с ребятами, выживи он, едва не задохнулась от накатившей на нее волны ненависти.
Девушка осторожно поднялась на колени, шаря по песку рукой в поиске меча. Пальцы нащупали еще не остывшую сталь. Сердце радостно екнуло. Рука крепко сжала рукоять. Боковое зрение зафиксировало поднимающуюся фигуру Хранителя. Кто-то из росей дико закричал, пытаясь предупредить ее врага, но было уже поздно: острое тонкое лезвие глубоко вошло в его плоть. Эшора рванула меч на себя. Хлынула кровь. Она победно вздернула голову и взглянула на Хранителей. Ки'ко свободна!
От крови врага, валявшегося у ее ног, слипались пальцы. Эшора хотела их вытереть о штаны, когда внезапно поняла, что рось исцелил ее.
...Прошлым летом на центральной площади А'крака её встретилась странноватого вида старушка, волокущая по земле огромного размера видавший виды мешок, доверху забитый тряпьем и провиантом. Горожане проходили мимо, не обращая на несчастное существо ни малейшего внимания. Эшора тогда очень торопилась. До закрытия торгового центра оставалось всего ничего, и выходные подходили к концу, а подарок ко дню рождения Райтора так куплен и не был. Мысленно взгрустнув, поняв, что останется лучший друг в этот раз без презента, она скупо улыбнулась старушке, предложив свою помощь. Добраться до ее домика в долине у подножия гор оказалось не так просто, как та заверяла, и все бы ничего, да только болтала бабуля просто без умолку: про погоду, про гнилые овощи, что ей намедни подсунули на рынке, про рося с даром целителя...
В голове все смешалось. Мир мгновенно стал далеким и нереальным, словно все это происходило не с ней.
К хранителю, перемахнув через каменный борт, бежал его соплеменник. Серая ткань, зацепившись за обломок выступа и порвавшись с треском, осталась висеть на борте, открыв всему миру то, что скрывалось десятками и сотнями лет. Хранители - люди! Из плоти и крови! Как ки'коны! И лишь глаза цвета вечернего неба, переполненные всепоглощающим ужасом, выдавали его происхождение. Сидя над поверженным росем, он то что-то успокаивающе нашептывал ему на своем языке, то громко кричал кому-то из подземелья, пытаясь зажать руками хлеставшую из раны кровь. И не было в его голосе ничего змеино-шипящего. И она понимала его... каждое слово...
Ее окружили друзья. Она чувствовала, как крепкие руки Райтора оторвали её от земли. Она слышала спокойный голос Шиэла, видела его сдержанную улыбку и глаза полные гордости. Соун... Гуа... Все хотели обнять, прижать к себе, встряхнуть или шепнуть поздравление, но Эшоре было не до них. Приподнявшись на цыпочках, ей удалось увидеть, как венседы - "черные лекари росей" - дружно подняли Хранителя и уложили на парящую в воздухе стальную плиту с множеством трубок-капилляров, немедленно прикрепившихся к Хранителю, отчего тот стал похожим на чудовищных размеров насекомое. Эшора и раньше видела старкулы, но редко и в очень дорогих госпиталях. Теперь стало ясно, откуда пришли эти "новейшие" технологии.
Сама того не замечая, девушка растолкала ребят и, с трудом протиснувшись между ними, направилась к росям. Из-за стражей, пытавшихся увести и укрыть под серым покрывалом вырывающегося сиренеглазового Хранителя, и плотного кольца венседов её противника почти не было видно...
Кто-то схватил ее за руку, развернул к себе и обнял. Эшора с трудом сфокусировала зрение и облегченно вздохнула. Это была Кэрл - ее подруга. Врачи... ребята... Слишком много... Слишком тесно... Эшору затошнило. Она подняла глаза и наткнулась взглядом на высокого седеющего мужчину с глубоким шрамом через всю правую щеку.
– Учитель, - устало выдохнула она. На глаза навернулись слезы.
– Идти можешь?
– без предисловий и поздравлений спросил он.
– Да, - девушка устало качнула головой и оглянулась, отыскивая своего противника взглядом, но его уже унесли с поля.
Хранители молчаливой серой стаей сорвались с мест и растворились среди старинных сыплющихся арок и развалин. Перун ушел вслед за ними. И только Лед продолжал недвижимо сидеть на месте и смотреть в пустоту перед собой. Наконец, и он исчез.
– Тогда пошли, тебе необходимо отдохнуть.
Он крепко обнял девушку за плечи и повел к тайному выходу, что находился под ступенями амфитеатра.
Темная фигура удовлетворенно передернула плечами и, взмахнув огромными кожистыми крыльями, камнем рухнула с единственно сохранившейся дозорной башни Старого Амфитеатра. Но до земли она так и не долетела, растворившись у самого песка подобно призрачной тени.
Хранитель Предрассветного Тумана мощным толчком распахнул низкие тяжелые двери из черно-серого камня с выбитыми гербами и ворвался в просторное плохо освещенное помещение, на ходу скидывая остатки бесформенного балахона.
– Лин!
– имя брата криком сорвалось с губ.
Лиалин поднял тяжелые, словно свинцовые, веки: все плыло в красно-белом тумане. Полутемный коридор казался бесконечным и только узкие эншары, парящее под потолком, время от времени ослепляли своим голубоватым светом. Не хватало воздуха. Он засел плотным садящим комком где-то глубоко внутри, и все попытки вздохнуть немедленно пресекались острой режущей болью.
Носилки стремительно несли его вперед. Лин судорожно хватал ртом воздух, сводило плечи, шею так, что казалось, будто всю кожу на теле стянуло к позвонку между лопаток. Хранитель скреб беспомощными пальцами по стальной плите, пока не уцепился за плотный черный рукав одного из венседов, склонившегося над ним.