Театр для Волкодлака
Шрифт:
– А-а... ясненько. Хотя, нет! Как же ты там колдовала, если никто в проклятом месте колдовать не может?
Лиса не ответила.
– Ладно, - махнула я здоровой рукой.
– У всех свои секреты. И мне до твоих дела нет.
– Ваил, - после короткой паузы, снова подала голос девушка, - а почему вы не знали... ну... про это же, все знают...
– Ты про Город этот ваш? Так я не все, - я улыбнулась и потянулась к простыне, уголок которой выглядывай из-под трухи, бывшей еще вчера милым диванчиком.
– И давай сразу расставим все точки
Я с силой дернула ткань на себя. Треск полотка - и я хряпнулась на попу, больно ударив копчик. Не успела подняться, как лиса уже была рядом. Милисса ухватила меня за руку и заглянула в глаза.
– Ваил, я читала, что от яда волкодлаки не умирают. Их можно замедлить, можно добиться жара или даже беспамятства, но Калика уберегла своих детей от смерти через яд. Нет волкодлака, которого убьет простое зелье...
– И что?
– перебила я, потирая ушибленное место и одновременно пытаясь высвободиться из ее хватки.
Но, лиса держала крепко. Откуда только сила взялась? Раньше она не производила на меня впечатление сильной валькирии. А сейчас смотрит, а в глазах огонь горит.
– Вы не понимаете, ваил!
– возмущенно тряхнула она гривой.
– Боги милосердные, как я раньше не поняла!
– Ваша Богиня защитила вас от ядов, но не от всех! Черная Смола... Боги... вас отравили Черной Смолой!
– Чем? Да какая разница, Милисса? Со мной уже все хорошо, разве не видишь? Твоими молитвами и очумелыми ручками - я жива и здорова.
– Нет! Черная Смола - редкое зелье. У вас его называют ядом Избранных, Долгим Закатом. Разве не слышали?
Я ничего не слышала о таком яде. Не видела его и в своих путанных снах. Но названия мне не понравились.
– Его готовят больше пятнадцати лет из редких растений, крови волков и людей, и... сгнившей рябины.
– И...?
– подтолкнула я, уже смирившись с тем, что лиса вцепилась в руку, как клещ.
– Действие зелья очень короткое. Если не применить его в течении часа после открытия сосуда, то смысла уже не будет... Ваил, клянусь вам, я не знала, что это за яд. Я думала, что вам просто перерезали горло. Я не знала!
В глазах девушки блеснули слезы, а губы задрожали.
– Ты можешь толком объяснить, что случилось?!
– взмолилась я.
Рыжик всхлипнула и подняла на меня полные сострадания и печали голубые глаза. В обрамлении мокрых от слез ресниц это смотрелось... В общем, у меня скрутило живот от предвкушения плохих новостей. Я уже видела подобное выражение лица. У медсестры, когда я пришла в себя после реанимации и резонно поинтересовалась: что со мной?
Так что когда лиса начала говорить, я уже, в принципе, знала, что она скажет.
– Черная Смола убивает медленно. Насколько медленно не знает никто. У нас говорят, что это зелье придумали люди в те времена, когда волкодлаки планировали уничтожить большую часть людских королевств. Ни один
Рыжик умолкла и скорбно опустила голову, так словно меня уже похоронили.
– А с чего ты решила, что я...ну, что у меня именно это?
– Жрица, которая учила меня, говорила, что у особенно сильных волкодлаков может пропасть память, но их тела еще будут бороться. Поэтому когда вы сказали, что ничего не помните...
Я облегченно рассмеялась.
– Слава всем Богам! А я уже начала беспокоится. Нет, моя забывчивость не связана с ядом, Лисса, честное слово!
Что-то мне подсказывает, что Калика меня по головке не погладит, если я начну рассказывать о том, что настоящая Ева уже давно мертва, а я, в общем-то, Зоя, и потому не помню ничего, что связанно с жизнью прошлой обитательницы этого тела.
Но, вместо того, чтобы рассмеяться вместе со мной, девушка только крепче сжала мою руку и снова решительно посмотрела мне в глаза.
– Есть еще кое-что, ваил...
Я подавилась мешком - уж слишком серьезным стало лицо Милиссы. С похожим выражением я сообщала матери, что перееду на старую квартиру. Та же непоколебимая решимость.
– Черная Смола - единственный яд, раны после которого не заживают!
– Как так?
– не поверила я.
– Там, в Городе, было множество трупов волков. Их раны тоже не затягивались. И мои, сколько я тут в бинтах проходила...
– Раны затягиваются лишь у живых, ваил.
– очень тихо проговорила девушка.
– Если волк, вампир или лиса мертвы, то зачем плоти залечивать себя? Раны могут заживать долго, как было у вас, но...
– она выразительно покосилась на шею, - все раны заживают, так или иначе, кроме раны от Черной Смолы. Эта может затянуться, но не зажить!
Я потерла бугристый шрам на шее, и только потом сообразила, что делаю это сломанной рукой. Для проверки потрясла кистью, посжимала и поразжимала пальцы - никакой боли. Рука уже восстановилась полностью.
Перевела удивленный взгляд на Милиссу. Девушка кивнула.
– Видите? Все ваши раны зажили, кроме этой.
Я в полном ауте присела на ближайшую груду хлама и уставилась в пустоту.
Милисса, наконец, отпустила мою руку.
– Я не знала, ваил, правда, клянусь вам, не знала. Я думала, что это просто самая глубокая рана. А сейчас понимаю, что нет... Я никогда раньше не видела действия Черной Смоли. Не знала, как оно выглядит...
– И тут нежданчик ждет меня, у самого огня, - протянула я.