Театр кукол
Шрифт:
По пути они заглянули в стойбище огров, где Франтишка передала Лоскутика своему напарнику. Гнома оседлала ездового горного козла, традиционное верховое животное гномов, и они двинулись дальше.
Во время спуска в котлован, оставшийся после взрыва древнего вулкана, им открылся прекраснейший вид на Высочины. Это живописный гномийский городок, расположенный на берегу незамерзающего озера в кальдере, служил важным перевалочным пунктом на военно-остгардской дороге. Хотя то, что видел Лоренц, было лишь верхушкой айсберга. Гномы обычно строили на несколько этажей вглубь. На противоположном склоне виднелся
Окрестности Высочины были одним из нескольких анклавов под контролем гномов, оставшихся в восточной части хребта Кур-Галь после развала Директората Вестланн двести лет назад. Здесь находился богатый источник маны, и когда-то добывались алмазы. Однако сейчас запасы камней истощились, а мана сильно упала в цене после окончания войны и открытия новых месторождений и городок начал приходить в запустение, несмотря на регулярно проходящие через него караваны 'ККК' и армейские обозы.
Когда Лоренц с Ирэн и Франтишкой оказался на окраине, он понял, что город действительно переживает не лучшие свои дни. Многие дома стояли пустыми, с заколоченными окнами. Клюква ползла по стенам заброшенных зданий на окраине, а на ветвях черничных деревьев висели прошлогодние несобранные ягоды.
Центр Высочин бурлил, как молодое вино. Собственно, вино и подогревало это бурление. Пару дней назад сюда прибыло несколько десятков морских пехотинцев, направлявшихся домой из Остгарда, после окончания службы. Они привезли с собой деньги, желание повеселиться, и, на радость местным эскулапам, несколько затейливых хронических болезней, передающихся половым путем. Верный способ для докторов заработать, а заодно и узнать со временем, кто, с кем и как часто спит.
Сейчас пара представителей маринешутцкрафт в окружении своих товарищей на спор разбивали об свои головы пустые бутылки у фонтана на центральной площади. Пятерка гномийских дружинников в разномастных доспехах с посохами-штуцерами в руках наблюдала за происходящим издали, пока не вмешиваясь.
/ Не-не-не, Лор, даже не вздумай! Я понимаю, что тебе сейчас стыдно за имперскую армию и флот, но они там бухие в задницу, даже не посмотрят, что ты из охранки. А если заметят, то еще больше навешают люлей! Иди себе спокойно куда шел. Вон, постоялый двор неплохой. /
Лоренц, дернувшийся было навести порядок на площади после недолгих раздумий согласился с Голосом. Действительно, вряд ли он мог остановить этот бардак в одиночку, без серьезных артефактов или дорогой магии массового убеждения.
Постоялый двор, про который говорил Голос, и в который, как выяснилось вела их Франтишка был действительно неплох. Единственный минус был в том, что строился он явно для гномов, а не для людей и Ирэн со своим ростом чувствовала себя там явно неуютно. Франтишка обещала вернуться к ним позже и отправилась домой, располагавшийся неподалеку, приводить себя в порядок.
Они отвели лошадей на конюшню, Лоренц кинул пару монеток конюху, что бы тот позаботился о них и проследил за вещами. Они сняли две комнаты, не большие, но уютные. Их окна выходили на площадь. В конце одной из улиц можно было разглядеть кусочек озера. Восточные склоны кальдеры окрасило багрянцем
Внизу раздались пьяные крики и плеск воды. Морпехи продолжали свое соревнование в удали молодецкой. Теперь они полезли купаться в подергивающуюся ледком воду фонтана. Количество народных дружинников, наблюдавших за бесчинствами увеличилось до десяти. Лоренц с брезгливостью захлопнул ставни и задернул занавеску. Он переоделся в форму, накинул сверху плащ, чтобы не пугать окружающих, отдал накопившуюся грязную одежду прачке, заверившую его, что она в совершенстве владеет очистительным заклятьем Ретоны.
Затем Лоренц зашел за Ирэн. Она ответила на его стук сразу. В ее глазах были слезы.
– Что с вами случилось Ирэн?
– Я не отражаюсь в зеркале… – прошептала она, шмыгнув носом. Девушку трясло мелкой дрожью. Лоренц конечно мог понять, что для женщины это крайне неприятно, но такой паники и истерики он никак не ожидал. Все прояснила следующая фраза Ирэн:
– Скажите, я теперь одна из них, богомерзких у-и-на-э-наг? Ах, я сейчас же пойду к инквизитору, пускай он упокоит меня, до того, как я начну пить кровь невинных! – Ирэн картинно заломила руки.
– Нет-нет-нет! Ирэн не беспокойтесь! Это совсем не так, всего лишь побочный эффект отсутствия тени. Свет и тьма с трудом взаимодействуют с вами. Пока мы ехали, я как раз перечитал конспекты с факультатива по магии дроу. Там было мало конкретики, но симптомы утраты тени рассказывались.
– Правда?
– Конечно! Наоборот, вы должны быть рады. Школы магии тьмы, теней и света теперь почти бесполезны против вас. Тем более вы не правы про то что стали у-и-на-э-наг, после утраты тени! Пусть она у них не видна, но на самом деле именно она дает им силу. Их физические тела едины с тенью, плоть от плоти ее, как и в случае с дроу. Именно поэтому и те, и другие теряют силу на свету, и даже могут погибнуть.
Ирэн немного успокоилась, и они спустились вниз, в обеденный зал. Там уже сидел с десяток горожан, ведших тихие беседы. Франтишка сидела в углу. Перед ней стояли на столе три кружки пива, блюдо с вяленой козлятиной, и лежал изящный ажурный дамский топорик. Она переоделась в легкую кольчугу с красивым узорчатым плетением, слегка приталенную, чтобы подчеркнуть фигуру и нарядный полушлем. Как современная просвещенная гномийка Франтишка не стала украшать свое лицо накладной бородой, что вызвало неодобрительные взгляды пары седых старейшин, сидевших в противоположном углу зала. Те незамедлительно начали обсуждать распущенность современной молодежи, по которой сразу видно какого она пола. Не то, что в старые деньки, хе-хе-хе…*
*Здесь уместно будет вспомнить старую гномийскую комедию 'Раман и Юла' авторства Тряси-Копейчика, повествующую про вражду кланов Горевичей и Головичей. Раман влюбляется в Юлу, но после нескольких свиданий проведенных в тайне от родни они узнают, что оба являются парнями. Что вызывает у обоих веселье, они братаются, рассказывают о казусе родителям, что приводит к всеобщей пьянке и примирению семей, и совместной разработке спорной жилы.
Вечер начинался прекрасно. Лоренц одним ухом слушал разговоры девушек, уплетал за обе щеки горячее – традиционное гномийское печено вепрево колено. Он уже давно соскучился по нормальной еде.