Театр любви
Шрифт:
— Тот тип сказал, что ему не разрешают приехать и даже позвонить.
— Чем ныть, садись в машину и валяй, куда велели.
— Моя машина стоит в гараже на Петровке.
— Тогда иди собирай свою смородину и клубнику. Ему нужна твоя машина, а не ты.
— Стас…
Он резко перевернулся на бок и накрыл голову подушкой.
— Дурак, — сказала я. — Каким ты был, таким и остался.
Я посмотрела на часы — около двенадцати. Мне вдруг пришло в голову, что не мешало бы посоветоваться с Апухтиным. Я поднялась в спальню, где стоял
В трубке была полнейшая тишина. Я выглянула в окно. Провод шел через наш двор, потом через двор наших соседей, Ивантеевых. С виду все было как обычно.
«Перестань озираться по сторонам, — приказала я себе, пробираясь за кустами малины к Ивантеевым. — Кому ты нужна? А нервы давно пора…»
Я не успела закончить свою мысль. Кто-то схватил меня за шею, одновременно зажав рукой рот. От этого человека разило перегаром.
— Где машина? Ну-ка живо веди меня в гараж! — потребовал он громким шепотом. — И чтоб без глупостей.
Напавший на меня был в соломенной шляпе и маске из папье-маше, изображавшей поросенка. Раньше такие продавали в «Детском мире».
Он подтолкнул меня коленкой под зад.
Возле гаража мужчина в маске достал нож и, приставив его к моей шее, отнял от моего рта свою вонючую потную ладонь.
— Открывай. Я вижу, он не заперт.
Я подчинилась.
«Поросенок» впал в настоящий шок, увидев пустой гараж. Я воспользовалась моментом.
Я захлопнула дверь веранды перед самым его носом и щелкнула щеколдой.
— Стас!
На веранде никого не было.
Я кинулась в дом, накинула на крючок дверь. Слава Богу, что я так и не успела открыть окна. Очутившись в мансарде, я с грохотом захлопнула ляду.
За окном шумел лес. Кажется, начиналась буря.
Тип в маске выкрикивал какие-то угрозы в мой адрес и ругался отборным матом. Он быстро заткнулся, смекнув, очевидно, что могут услышать соседи.
«Куда делся Стас? — недоумевала я. — Может, он где-то в доме?»
Его нигде не было. Я ходила из комнаты в комнату, проверяя рамы. Как хорошо, что не выставлены вторые. Впрочем, Стас прав: нужна не я, а машина.
Почему-то я почувствовала облегчение. Оттого, что все кончилось в общем-то неплохо. Дали занавес, актеры сняли костюмы и парики и превратились в усталых опустошенных людей, которым хочется спать. Спать…
Я свернулась калачиком на диване возле камина и мгновенно заснула. Давно не спала я так безмятежно.
На плечо мне легла рука. И тут же раздался страшный грохот. Я с трудом разлепила веки.
Апухтин сидел на краю дивана и смотрел на меня. За окном бушевала стихия.
— Я… Я же все заперла. Как ты сюда попал? — недоумевала я, мгновенно вернувшись к реальности.
— Секрет фирмы. Но с тобой поделюсь. На веранде была не заперта рама. Ты должна быть осторожней.
— Им нужна не я, а машина.
— Машину они не получат. Тебя тоже.
— Ты все знаешь?
— Кое-что.
— Я думала, он бросил меня на произвол судьбы. Ругала его последними словами.
— Он сидел на крыльце и читал журнал. Засобирался в дорогу, когда увидел меня. Таня, расскажи мне связно, что случилось.
Я, как говорится, излила ему всю душу. Без недомолвок и лукавства. Исповедь далась мне на редкость легко. Думаю, это был самый длинный рассказ во всей моей жизни.
Апухтин достал из своего кейса бутылку «Аиста». Я выпила свой стакан залпом, хоть он и налил мне граммов сто, если не больше.
— Что касается Сеулицкого, я сию минуту свяжусь со своим помощником и велю кое за кем проследить. Тот, кого ты называешь Вадимом, мне кажется, у нас на примете. Из него никудышний рэкетир, хотя спецэффектами он пользоваться умеет. Что касается Кириллина… Похоже, этот сюжет стремительно движется к кульминации.
— Какой сюжет?
— Щеглов должен был появиться сегодня в Москве. Но не появился.
— А где тот комедиант, перед которым я растаяла, как масло на солнце?
— Он тоже куда-то исчез. Ночью в милицию позвонил дворецкий по фамилии Прянишников и сказал, что хозяина похитили. Судя по всему, слуги не посвящены в правила игры. В спальне настоящий разгром. Но, как водится, никто ничего не слыхал.
— А кто этот двойник?
— Мне самому хотелось бы знать. Дело в том, что для новоявленных миллионеров законы еще не написаны. Вот они и придумывают их сами.
— Ты хочешь сказать, что мой обольститель есть не кто иной, как загадочный мистер Икс?
— И кто-то очень не хочет, чтоб мы эту загадку разгадали. Или же делает вид, что не хочет, — едва слышно добавил Апухтин. — Может, двинем в столицу?
— Я останусь здесь. Если честно, я боюсь снова кому-то поверить, поддаться на уговоры, простить. Боюсь проявить слабость и в очередной раз остаться в дурочках.
Апухтин ударил по валику дивана ребром ладони:
— Такие, как ты, в дурочках не остаются. И так думаю не только я.
Выражения его глаз я не видела.
«Очерствела ты, мать, душой, очерствела. Можно ли взять и просто так вычеркнуть из жизни целых десять лет? Ведь ты была счастлива, любима, любила сама. Борис делал тебе щедрые подарки. Это он настоял, чтобы ты ушла с ненавистной работы. Ты могла позволить себе спать до двенадцати. Могла позволить…»
«Да, но ведь и ты была очень преданной женой, — возражал другой голос. — Поддержала в трудный момент, поверила, отдала всю себя. Не позволяла себе флиртовать с мужчинами, не говоря уж обо всем остальном. Тебя даже прозвали «Недавалкой». И вообще последние десять лет ты жила только интересами мужа…»
Я вела с собой этот нескончаемый диалог, проснувшись после тяжелого неспокойного сна. В доме было тихо. На улице, судя по серому свету из окна, пасмурно. Я натянула одеяло до подбородка и закрыла глаза.