Театр «Современник»
Шрифт:
И. Кваша — Джимми Портер, Г Фролов — Клифф Льюис
А. Покровская — Элисон, Г. Фролов — Клифф Льюис, И. Кваша — Джимми Портер
А. Покровская — Элисон, И. Кваша — Джимми
Обыкновенная история
... Театр и актер Олег Табаков — исполнитель роли Александра, — разумеется, штудировали работу В. Белинского и, больше того, видели в ней одну из основ собственного художественного решения. Но именно собственного, учитывающего в первую очередь взгляды нового зрителя. Именно поэтому обыкновенная история — история того, как молодой человек «обкатывался» на дорогах жизни, одну за другой терял иллюзии — эта история представляется театру не столько закономерной, сколько трагической...
Вспомните, в самом деле, каким является перед нами Александр Адуев поначалу? Безусловно, положительным, безусловно, привлекательным, безусловно, искренним в своих стремлениях и клятвах рисует нам О. Табаков своего героя. И та любовь, которую он завоевывает у зрителя, является важнейшим моментом режиссерского замысла. Нам надо поверить в него такого, чтобы потом ощутить всю горечь разочарования.
...Финал, в котором Александр Адуев предстает перед нами вполне «отформованной» личностью, впечатляет тем сильнее, что по контрасту к нему дается другой финал — финал жизни его дядюшки, Петра Адуева, образ которого увлеченно и точно истолковывает Михаил Козаков. Здесь мы оказываемся свидетелями горького парадокса: человек, первым выливший ушат холодной воды на восторженную голову Александра, останавливается в растерянности перед последствиями собственных поучений... Елизавета Александровна (Е. Толмачева), его жена, натура пылкая, прелестная, великодушная, тоже слишком прилежно выслушивала наставления мужа. В увядшей, равнодушной женщине он с сердечной болью видит свое второе создание. Беспроигрышная система подвела...
Галина Волчек поставила умный спектакль.
Н. Лордкнпанндзе. «Воспитание чувств». «Правда», 1967, 13 сентября
Сцена из спектакля
Н. Дорошина — Юлия Тафаева, О. Табаков — Александр
Е. Миллиоти — Наденька, О. Табаков — Александр Адуев
О. Табаков — Александр Адуев, М. Козаков — Петр Иванович Адуев, Л. Толмачева — Елизавета Александровна
Л. Крылова — Наденька, А. Мягков — Александр Адуев
Л. Толмачева — Елизавета Александровна, В. Гафт — Петр Иванович Адуев
О. Табаков — Александр Адуев
Традиционный сбор
...В. Розов, всегда пристальный и внимательный аналитик нравственных устоев человека, затрагивает в «Традиционном сборе» острые проблемы ответственности перед собой и обществом, отношений между личностью и коллективом, душевной щедрости и замкнутости...
Все эти линии как бы аккумулируются в образе Сергея
...Зрелость Олега Ефремова и «Современника» проявилась в том, что они пошли, в согласии с автором, на смелое изменение композиционного строя пьесы. Создав атмосферу жизнелюбивой заинтересованности каждого во встрече с бывшими одноклассниками, показав, как они и доныне нуждаются друг в друге, в том, чтобы сверить приобретенное и утраченное, театр смог органично обратиться к картинам прошлого, к обстоятельствам быта, труда, формирования характеров...
Л. Толмачева — Агния, Е. Евстигнеев — Усов
На редкость ровный и актерски сильный ансамбль отличает этот спектакль. Сергей Усов в исполнении Е. Евстигнеева соединяет в себе естественную для этого актера легкость воспроизведения характера со значительностью и глубиной его. Тонкими средствами Л. Толмачева развенчивает Агнию Шабину, преуспевающую в ученой карьере и теряющую в человечности. Живописна, как всегда, Н. Дорошина. Обаяние жизнелюбия ее героини Ольги Носовой возрастает по мере того, как зрителю открывается трудная судьба этой женщины. Правдив Г. Фролов в раскрытии характера Максима Петрова...
А. Солодовников. «В «Современнике» на «Традиционном сборе». «Литературная газета», 1967, 14 июня
Л. Толмачева – Агния, Е. Евстигнеев - Усов
Сцена из спектакля
А. Вознесенская — Инна, А. Мягков — Игорь
Л. Иванова — Белова, Г. Соколова — Лиза Хренова
Сцена из спектакля
Е. Евстигнеев — Усов, Л. Толмачева — Агния
М. Козаков — Каменев, А. Вознесенская — Инна
Декабристы
Полосатая, серая с черным, как будка времен николаевской империи, суконная рама, окаймляющая место действия. А над сценой парит и давит золотая царская корона... В этом символически очерченном и неподвижном пространстве стремительной чередой проходят события и годы — 1816, 1817, 1820, 1824, 1825, балы, пирушки, сходки, споры, апофеоз заговора, поражение, допросы и казематы Петропавловской крепости... Театр ведет спектакль не как развлечение, а как урок: спектакль без любовной интриги, почти без женских ролей, без юмористических дивертисментов... Пьеса Леонида Зорина названа трагедией. Это оправдано. И не только потому, что в зрительном зале ни смешка, ни улыбки, что трагичен конец — пять петель, свешивающихся над сценой, разгром, казнь... Трагично все — начиная с раздоров и споров в тайном обществе.
...Театр «Современник» был прав, когда романтическому ореолу предпочел более близкий ему и созвучный духу времени реалистический анализ, помогающий изобразить исторических героев, по известным словам Маркса и Энгельса, «суровыми рембрандтовскими красками, во всей своей жизненной правде»...
Едва войдя в атмосферу действия, мы выделяем для себя в пестрой сутолоке лиц — двух, за встречами, спорами, внутренним поединком которых будем теперь неотрывно следить до конца действия. Это — Пестель и Никита Муравьев...