Театр теней
Шрифт:
— Нет, из-за меня надо. Пока ты ничего не видел, он треснул меня по голове этой штуковиной. — Она показала на лопату в его руке. Потом приподняла волосы, и Джастин увидел огромный синяк.
— Ладно, — сказал он. — Пора выбираться отсюда. Как можно скорее. Я потерял его из виду, но он может попытаться помешать нам. — Он протянул ей нож. — Размахивай им, ладно? Главное, чтобы вид был угрожающий.
Откровенно говоря, она готова была пырнуть этим ножом самого Джастина. Он, конечно, спас ей жизнь, бросившись на Койна вслепую. Но ведь ее жизни ничего бы и не угрожало, если б не его безумные идеи! О чем она только думала? А ведь
Сэлли почти висела на плече Джастина и старательно размахивала ножом. Они выбрались из гаража той же дорогой, что и вошли. Оба промолчали о том, что чувствуют одновременно и облегчение, и беспокойство из-за того, что на обратном пути так и не встретили Койна.
78
Джоан, лежа без сна в темной спальне, услышала наконец шаги Дэвиса. А ведь уже за полночь. Он тяжело опустился на левую половину кровати. Он вздыхал, что-то бормоча и постанывая, и она сразу поняла, что муж пришел не потому, что хотел спать. Ему нужно было убежище, где он мог спрятаться от усталости, от тяжких мыслей, все это время державших его в напряжении и делавших таким несчастным. И хотя это убежище находилось так близко от нее — на этой кровати они занимались любовью и до, и после свадьбы, — она была убеждена, что он мучается, потому что считает их брак ошибкой.
И все же она положила руку на грудь мужа и спросила:
— Что с тобой?
— Я должен рассказать тебе кое-что.
Господи боже, что еще?
— Я не говорил тебе, потому что боялся твоей реакции. Я знаю, ты считаешь, что все это в прошлом.
Она еще не понимала, о чем он, но почувствовала: все очень плохо. Плохо для нее. Плохо для них.
— Я знаю, кто это сделал, — с усилием произнес Дэвис. — Я знаю, кто ее убил.
— Что ты такое говоришь?
— Сэм Койн. Это мальчик из ее класса. Он убил Анну Кэт.
В комнате было полутемно: тяжелые красные шторы почти не пропускали свет фонарей и луны, — и она смутно различала его лицо, только светились седые волосы.
— Ты знаешь, где он сейчас?
— В Чикаго. Он адвокат. «Гинсбург и Адамс».
— Не может быть. Ты ошибаешься.
— Нет.
— Милый, ты уверен? Откуда тебе это известно?
Дэвис глубоко вдохнул и начал:
— Ко мне приходил Джастин. — Он поднял руку, предупреждая ответные реплики. — Я не звонил ему. Даже не видел его несколько лет. Он сам пришел ко мне несколько месяцев тому назад. Осенью.
И он обо всем рассказал, постоянно прерываясь и возвращаясь к предыдущим событиям, когда требовалось объяснение.
Наконец он закончил:
— Джоан, я не знаю, что теперь делать.
Она подвинулась поближе:
— Ты можешь заявить в полицию?
— Если задача в том, чтобы меня посадили в тюрьму за подлог и преступное использование генетического материала, то могу.
— Знаешь, — сказала она, тихонько вздыхая (ей очень хотелось его убедить), наверное, тебе покажется странным то, что я скажу, но можно вообще ничего не делать. Просто забыть. Столько жизней покалечено и даже загублено с тех пор, как тобою овладела идея отомстить! Я помогала тебе и не отказываюсь от ответственности. Но если ты не можешь достать этого парня так, чтобы при этом не пострадал кто-нибудь еще — а это не только ты и я, это еще и Джастин,
— Да, доктор Бертон, это все верно. Вот только боюсь, я больше не контролирую ситуацию.
— Что ты имеешь в виду?
— Джастин. Он зациклился на Койне. По-моему, он что-то задумал.
Джоан приподнялась на локте:
— Думаешь, он может его убить?
— Не знаю. Он уверен, что Койн и есть маньяк из Уикер-парка, и пытается это доказать.
— Боже! А ты тоже думаешь, что Койн — серийный убийца?
Дэвис нахмурился:
— Сложный вопрос. Способен ли он на такое? Конечно. Он доказал это. Джастин начал собирать информацию о маньяке из Уикер-парка еще до того, как узнал, что он — клон, причем клон Сэма Койна. Он играет в эту игру, как ее…
— «Теневой мир».
— Вот именно. И хочет доказать, что Койн — серийный убийца, используя события, улики, добытые в игре. Как многие увлеченные геймеры, он говорит о том, что происходит в игре, так, словно это случается на самом деле. А потом сам же опровергает себя, говоря что-нибудь вроде: «Ну, вы же понимаете, это всего лишь игра…»
— Но ты думаешь, что он не видит разницы между игрой и реальностью.
— Нет, по-моему. Мне кажется, он воспринимает реальную жизнь как соревнование. Как будто жизнь — это ребус, который нужно разгадать. Как будто у жизни есть конкретная цель. Есть победители и проигравшие. Есть некая задача. Он вбил себе в голову, что его задача — наказать Сэма Койна за то, что он убил Анну Кэт.
Джоан прошептала:
— А откуда ты знаешь, что он не прав?
— В каком смысле?
— Может, у каждого из нас действительно есть свое предназначение, и мы должны посвятить свою жизнь тому, чтобы понять, в чем оно заключается? Нет, правда, Дэвис. Ведь Джастин действительно был создан с определенной целью. Вполне конкретной целью. И знаешь, он совершенно правильно понял свою задачу.
Дэвис приподнялся:
— Я создавал Джастина не для того, чтобы он нашел убийцу Анны Кэт. На меня вообще нашло какое-то затмение, я не должен был этого делать. Вопрос в том, что мне делать теперь? С сознанием того, что монстр, отнявший у меня дочь, живет и процветает, и даже дорос до партнерства в известной юридической фирме? Как я могу смириться с этим? И что мне делать с Джастином? Ведь я за него в ответе.
Джоан погладила мужа по спине. Спина была мокрой от пота. Она поднялась, взяла из шкафа полотенце и чистую футболку, сняла с мужа влажную и протерла его полотенцем, как сестра милосердия.
— Мы что-нибудь придумаем, — сказала она. — Только пообещай мне, что, когда эта история закончится, не важно как, мы не станем больше ничего друг от друга скрывать, и ты будешь безраздельно мой, только мой.
Он улыбнулся в темноте.
— Я никогда никому этого не обещал, — сказал он. — Но тебе обещаю.
79
Когда «фантазер» заболевает или получает травму, ему, как правило, позволяют умереть. В «Теневом мире», как и в реальном, в больницах веселого мало. Никому не охота терпеть боль и ждать осмотра, когда можно просто начать все с начала. И только два сорта игроков обращались в виртуальные больницы, потому что им было что терять: игроки, добившиеся в игре огромного успеха, славы или богатства, и «реалисты». К счастью, это означало, что очереди в травмопункт были здесь короче, чем в действительности.