Тебе держать ответ
Шрифт:
— Да только ни мне, ни моим родным от этого не легче, — горько сказал Адриан. Рейнальд Одвелл смотрел на него с искренней жалостью.
— Я знаю. И мне действительно очень жаль. Я… мы очень виноваты перед вами. Я знаю, что однажды месть придёт. Но я люблю свой клан и верен ему, и сделаю всё, чтобы отсрочить этот день. Я не хочу воевать с тобой, Адриан Эвентри, с твоим братом и твоим кланом. Я предпочитаю договориться с вами, пока это ещё возможно. Пока бонды, которых поднял твой брат, не поняли, что на самом деле он не нужен им, и не начали собственную войну. Я хочу придушить всё это в зародыше, пока не стало слишком
— Вы уже пытались придушить в зародыше, — грубо перебил Адриан. — На тинге. Это вы называете — всё уладить, пока не поздно? Не больно-то вышло!
— Откуда ты знаешь про тинг? — быстро спросил Рейнальд и тут же сам себе ответил: — Ты был там?
Адриан досадливо закусил губу и отвёл взгляд. Сын лорда Одвелла шагнул к нему и схватил его за плечо — не больно, но крепко. «Точно так же, — снова подумал Адриан, — точно так же, как брал меня за плечо его старший брат».
— Я не ошибся в тебе, — сказал Рейнальд со странным удовлетворением. — Ты замешан в этом глубже, чем может показаться.
— И что вы хотите? — переведя дыхание, с трудом спросил Адриан. — Чего хотите от меня?
— Нелегко быть средним сыном, верно? — сказал вместо ответа Рейнальд Одвелл, и Адриан с изумлением посмотрел на него. Тот как будто ждал ответа. Адриан поневоле задумался. Нелегко?.. Он не знал. Никогда об этом так не думал. И всё же, если подумать теперь…
— Нелегко, — ответил вместо него Рейнальд. — Сам знаю. Когда-то у меня был старший брат, Тобиас, и младший брат тоже был. Мартин. Любимец отца, матери, всей домашней челяди, всей дворовой скотины. Красивый, как младенец Эоху, крепкий, рослый, смышлёный. Все его обожали. И все ценили и уважали Тобиаса, ведь он был наследником отца. А мы с Рэдом были ни нашим, ни вашим. Как будто и не в тягость, но никакой от нас пользы, ни уму, ни сердцу. Родители всю любовь отдавали младшему, всё уважение и внимание — старшему. Потом Тобиас предал нас и был проклят, а ещё через год Мартин умер. И остались только я да Рэд… и ты теперь тоже остался один, да, Адриан? Ты и твой брат. Он тоже был средним, как и ты. И если вы оба недополучали ласки и внимания, то теперь надежды нет ни на кого, кроме вас.
— Чьей надежды? — прошептал Адриан. — Чьей? Надеяться-то некому…
Рука на его плече сжалась. Не грубо. Скорее, ободряюще.
— Вашим детям. Вашим внукам. Тем, кто продолжит клан Эвентри после вас. И благодаря вам.
Адриан зажмурился. Всё это было так странно, так неправильно — слышать такое от Одвелла, находясь в его руках в своём собственном замке…
— Что вы хотите? — снова спросил он.
— Помощи.
— От меня?
— От тебя.
— И… что я… должен сделать? — было трудно даже выговорить это, но он сумел. И Рейнальд снова улыбнулся, лучисто и заразительно.
— Да, в сущности, почти ничего. Просто — быть хорошим заложником. Быть послушным, не пытаться бежать или напакостить. Я уже послал гонца к твоему брату. Вскоре он узнает, что ты здесь. Я предложу ему сложить оружие и прекратить поднятый против нас поход в обмен на тебя, здорового и невредимого. И я уверен, что, подумав как следует, он согласится. Клан — это не земли и замки, Адриан. Клан — это люди. Вас в клане осталось всего двое. Ты в руках врагов, а твоего брата могут убить на поле боя. И кто выиграет от этого? Бонды, посредством которых воюет
Он объяснял, уговаривал, он почти просил. И о чём просил? О такой малости… Адриан, разве не этого ты хотел с самого начала? Просто сложить руки и тихо дождаться, пока придёт Анастас и заберёт тебя отсюда. Вот именно это ты и должен делать теперь. Это самый правильный выход. И это так легко.
— Мы договорились?
Рейнальд всё ещё держал руку на плече Адриана. Тот сглотнул. Потом снова.
— Мне можно выйти отсюда? — спросил он — и не смог удержать вздоха, когда Рейнальд с сожалением покачал головой.
— Индабиран вообще считает, что тебя надо держать в темнице. А поскольку мы порешили отдать замок Эвентри ему, то он здесь теперь хозяин… Он слушается меня, до определённого предела, но всё же я — не мой отец. Я выторговал для тебя всё, что мог. Тебе придётся пожить здесь какое-то время — если всё пойдёт как следует, то не дольше нескольких дней. В ближайшие дни будет пир. Я хотел бы, чтобы ты появился там. Ты сделаешь это?
Адриан снова сглотнул — и кивнул. Он чувствовал странную, глупую благодарность к этому человеку, который пришёл и вот так просто объяснил ему, что надо делать.
И старательно гнал от себя тихое, упрямо скрежещущее в глубине души чувство, что не должен, не должен поступать так, как его пытаются убедить.
— Спасибо, — сказал Рейнальд Одвелл. — Я правда рад, что мы друг друга поняли.
Он наконец отпустил его плечо и отошёл. Адриан окинул взглядом комнату, бывшую, как он вдруг ясно понял, камерой его заключения.
— Вы не могли бы…
— Что?
— У мэтра Лорана… у лекаря… есть одна книга. Точнее, выписки из книги. Я хотел бы их переписать. Если позволите. Мне надо бумаги, чернил и всего такого…
— Конечно, — улыбнулся лэрд Одвелл. — Ты умеешь читать? И любишь, как я понимаю? Это редкое свойство.
Адриан не ответил. Он не знал, почему вспомнил сейчас о «Miale Allerum»; именно сейчас, после разговора о судьбе его клана, которая и впрямь не в малой степени зависит от него. Просто остаться на месте и ждать… и переписывать книгу, которая содержит тайну спасения тысячи жизней. Что, спрашивается, может быть лучше?
— Спасибо, — сказал он, эхом отозвавшись на только что услышанные слова.
Рейнальд Одвелл посмотрел на него со странным чувством. Потом протянул руку и коснулся пальцами его щеки.
— Ты славный мальчик, — сказал он. — Я думаю, ты вырастешь толковым человеком.
«Твой брат думает иначе», — едва не вырвалось у Адриана — и ему нестерпимо захотелось сказать это вслух. Сказать, что знает Тома… Тобиаса. Что он до сих пор жив. Сказать — и посмотреть, что отразится в лице этого красивого, умного, холёного мужчины, так складно и, казалось, так искренне говорившего о своей любви к клану. И понять, тогда в самом деле понять, так ли уж он искренен в действительности.