Тебе не сбежать
Шрифт:
После вердикта врача, другой реакции мачехи я и не ожидала, но вот отец… тут я почувствовала боль. Он даже слова не сказал, пока эта властная женщина кудахтала. Мне было так больно, что еле сдерживала рвущийся наружу ужас, осознавая, что без обследования и операции, я попросту стану инвалидом.
Спасибо, что ребята меня не оставили и хотели мне помочь, но не хотелось, чтобы Игорь жертвовал своим любимым мотоциклом, о котором рассказывал мне. Стоит он, конечно же, много, отец соседа мог себе позволить купить такую игрушку для сына. Хотя сейчас у них не самые
Мой же родитель поступает еще хуже, даже не пытается мне помочь. Я просто его не узнаю и не могу понять, когда он успел стать таким бесхребетным. Он стал бледной копией себя.
— Ну что ты тут смотришь несчастной сироткой? — возмущается мачеха. — Саша, ты посмотри, уже и видит все снова, а притворялась несчастной! — продолжает наезжать на меня.
Словно не им доктор объяснял возможные последствия бездействия. Но я продолжаю стоять и просто нет сил возразить, ощущение, что сейчас из меня все силы вышли вместе с воздухом из легких.
— Но доктор сказал… — попытался отец донести мысль до Ирины, которая тут же перебила его.
— Да ты нашел кого слушать! Да этим докторам лишь бы деньги наши тратить, — не успокаивалась женщина.
А мне стало так противно на это смотреть, что просто молча решила уйти в свою комнату, жалко, что приходится делить ее с Юлькой, и не могу побыть одна.
— А ты куда пошла? — заприметила Ирина, как я уже направилась в коридор.
— А смысл мне тут оставаться, ты уже все решила? За всех! — не выдержала я, посмотрев презрительно на отца. — Да, папа? — и так выделила это "папа", что он аж поежился.
Только этого недостаточно, я ждала, что он стукнет кулаком по столу и скажет свое мужское слово. Но этого так и не произошло, он лишь виновато посмотрел на меня, а я просто ушла из кухни, понимая, что надеяться я могу теперь только на себя.
— Нам еще тратиться на твои капли придется! — крикнула Ирина мне в след.
Ар-р-р… Скряга.
Как же она меня бесит, сама почти ничего не зарабатывает. Приживалка. Захожу в комнату, где на меня внимательно смотрит Юля. Такое ощущение, что тоже пытается меня в чем-то уличить, только я, не сказав и слова, ложусь на свою кровать и, закрыв глаза, одеваю наушники, включаю любимый трек, стараясь успокоиться. Но разве в этом доме можно спокойно спрятаться или прийти в себя. После таких новостей? Три раза ха-ха.
— Да отдадим ее в интернат, если совсем ослепнет, и дело с концом! Или ты мне предлагаешь за ней тут утки выносить? — кричала мачеха так, что я слышала, музыка играла не настолько громко. Да из-за любопытства сделала тише.
— Ирина, она же не инвалид, — попытался возразить отец.
— А я что прямо сейчас ее гоню? — с удивлением спрашивает эта злобная женщина. — И вообще мне нужно думать об отпуске, я уже задыхаюсь в этом пыльном городе.
Точно… отпуск, который мы планировали давно, как раз выпадает на осенние каникулы. Только вот меня брать на море никто не собирался. Да и я четко помню запрет врача на перелеты. И билеты стоят немалых денег, я смотрела в инете, если их сдать, то может хватить
Не выдержав такой безразличности собственно отца, решила позвонить маме и попросить о помощи, уж она-то должна меня спасти. Вышла на балкон — это единственное место, где я могу поговорить без свидетелей.
— Алло! Мама… привет, — радостно начала говорить, как только услышала родной голос, а в горле опять ком, который не дает нормально говорить.
— Ксюшка! Привет, родная! Как дела? Только давай быстро, времени у меня совсем мало, — щебечет радостным голосом женщина, которая дала мне жизнь, а потом переложила ответственность на папу.
— Ма… тут такое дело…
— Говори громче, я тебя плохо слышу, — перебивает меня.
— Мне нужны деньги… много, на обследование и, возможно на будущую операцию… я могу потерять зрение, — начала говорить срывающимся голосом, в надежде, что она сейчас меня пожалеет, успокоит и пообещает переслать нужную сумму, взяв ее у своего состоятельного нового мужа.
— Ксю… тут дело такое, Алекс только вложился в новый проект и свободных денег нет, — начала она говорить, словно чужой мне человек, а я какая-то попрошайка. — Пусть папа меньше тратиться на свою лохудру и будет тебе обследование и операция. Все, люблю тебя, мне нужно бежать на массаж. А то меня уже ждут, — и не дождавшись моего ответа положила трубку.
А я стою как пришибленная и смотрю расплывчатым зрением на свой мобильник и не могу поверить, что мой родной человек отбрила меня так жестоко. Слезы текут ручьем, обжигая щеки, я просто задыхаюсь и не могу понять, как так. За что?
— Ксю? Ты что там плачешь? — слышу голос Игоря, доносящийся сверху и не могу ответить, нет сил, нет воздуха. — А ну, быстро иди ко мне домой! — слышу строгий его голос, да такой, которого раньше не было. — А то если я спущусь, будет хуже, втащу бате твоему. И так еле сдерживаюсь.
Меня его слова испугали, мне еще этого не хватало, потом же я буду виновата, и Ирина меня просто заклюёт. Не заметила, как по стенке сползла на пол, ноги совсем не держат, и голова кружится, глаза почти ничего не видят.
— Ты плохо меня слышишь? — рычит сосед, а я понимаю, что его гнев направлен не на меня, а на папу.
— Иду… — это все, что я могу сказать.
Плетусь, чуть ли не сшибая косяки, почти на ощупь одеваю уличные шлепки. Выхожу из квартиры, спотыкаясь об порог и тут же попадаю в объятия Игоря.
— Держу, ангел, — говорит мне тихо, но я услышала. И так приятно стало, осознание теплом разлилось по телу, что я в этом мире не одна и он рядом, пусть только на время, но такой нужный. — Пойдем ко мне. Там мама чай травяной заварила.
А мне плакать хочется, ненавижу свою беспомощность, истерика уже на подходе. Ответить не могу, просто не получается, только киваю ему, а сосед, не убирая с моих плеч рук, ведет по лестнице в свою квартиру, где мне намного лучше, где чувствуется уют и тепло, как должно быть дома.