Техник-ас
Шрифт:
Кроме того, добыли большое количество так называемого «рациона Д» (Ration D), представлявшего собой плитку весом около ста граммов, состоящую из смеси шоколада, сахара, овсяной муки и сухого молока. На вкус, так скажем, сильно на любителя, зато пищевая ценность трёх таких плиток составляла тысячу восемьсот килокалорий и равнялась суточному минимуму питания. Самое то в блокадном городе.
Взлетали тяжело. Перегруженный «дуглас» с трудом оторвался от полосы и медленно начал набирать высоту. Командир экипажа, капитан Ермолаев, хотел было оставить второго пилота и бортмеханика, чтобы взять побольше
Так же тяжело взлетали истребители первого и второго звена: их тоже загрузили до предела. Старшина Федянин лично контролировал, как в фюзеляжи запихивали мешки и ящики. Только что на коленях у лётчиков не было груза. Третье звено и я со своим бессменным ведомым, уже лейтенантом Санчесом, шли пустые, на случай если придётся принять бой. Прямо сердце кровью обливалось, когда видел оставшийся на аэродроме груз. Хотелось плюнуть на всё и дать команду грузить и в наши истребители, но здравый смысл всё же возобладал. Не дай бог, нарвёмся на фрицев, и не поможет никакое лётное мастерство. Перегруженные истребители в полёте были похожи на утюги: манёвренность точно такая же.
Глава 9
Ленинград Суровый февраль сорок второго
Местом нашего базирования нам определили недавно построенный аэродром в Сосновке. Благо тут была возможность сесть и нашему транспортнику. Кроме нас здесь уже базировались 159-й истребительный на истребителях P-40 Tomahawk, 26-й истребительный на МиГ-3, И-16 и И-153, 13-й разведывательный и 44-й бомбардировочный на СБ авиаполки, а также 38-й батальон аэродромного обслуживания. Последнее для нас было особенно актуально. В общем, то ещё столпотворение.
Долетели без приключений с посадкой на дозаправку на аэродроме в Череповце. Маршрут наш был довольно длинным и изломанным. Вначале от Кубинки до Череповца с посадкой, затем от Череповца предстояло пройти между Волховом и Лодейным полем и уже там повернуть над Ладожским озером на Питер. Над Ладогой нас должны встретить истребители ЛаГГ-3 44-го истребительного полка.
Наш прилёт, что вполне естественно, не остался незамеченным. Как и везде, где мы появлялись, к нам началось паломничество любопытствующих. Ну так ещё бы, ставшая уже легендарной целая эскадрилья Героев Советского Союза. А сколько восхищения и надежды было в глазах обслуживающего аэродром гражданского персонала!
Техники тут же принялись разгружать истребители от их груза и устанавливать палатки-ангары, а мне предстояло найти местное начальство и доложить о прибытии. Но сначала нужно было пристроить наш груз. Думаю, с этим нам поможет местное руководство.
– Товарищ майор! – окликнул меня Гайдар. Рядом с ним шёл невысокий человек в военном полушубке и белой командирской шапке-ушанке. – Вот, знакомьтесь. Интендант третьего ранга [60] Кучумов, начальник склада материально-технического обеспечения.
60
Интендант 3-го ранга соответствует званию капитана.
– Здравия
– Видите ли, товарищ интендант третьего ранга, – начал я, – все продукты доставлены сюда по нашей личной инициативе. И, понятное дело, документов на них нет. Нам бы пристроить весь груз в детские сады, детские больницы и детдома. В общем, детям. Может, подскажете, как это лучше сделать?
– У вас тут чуть ли не контрабанда, – хмыкнул Кучумов. – Ладно, что-нибудь придумаем. Лизавета! – громко крикнул он. – Подь сюда!
К нам быстро подбежала закутанная в пушистый платок женщина.
– Что, Вить?
– Вот, – Кучумов чуть приобнял женщину, – моя супруга Елизавета. Работает у меня кладовщиком-учётчиком. Умница и аккуратная, всё у неё под строгим учётом и контролем.
От похвалы женщина чуть засмущалась. Красавицей её, конечно, не назовёшь (особенно портило вид родимое пятно размером с пятикопеечную монету над левой бровью), но и не дурнушка.
– Давай-ка займись делом. Нужно принять весь груз у товарища майора и выписать ему все положенные накладные. Груз принимай по факту, так как документов на него у них нет. Они всё это привезли по собственной инициативе. А как примешь на склад, я скажу, куда распределять. Вы не волнуйтесь, товарищ майор, – это уже мне, – всё сделаем, как вы и сказали, и распределим в самое ближайшее время. И спасибо вам огромное.
– Да не за что, – я даже сам слегка смутился, – понимаем, какая здесь ситуация.
Так, одно дело вроде сделал. Теперь найти бы начальство. Вон и с транспортника уже начали перегружать мешки и коробки в подъехавшую вплотную полуторку. Гайдар там всем руководит, так что можно быть спокойным.
Начальство нашло меня само. Известие о нашем прибытии докатилось и до них, и командование решило лично посмотреть на таких молодцов. Едва успела уехать последняя полуторка с продуктами, как к нашей стоянке подъехали две «эмки».
Среди приехавших командиров одного я знал по фотографиям. Генерал-лейтенант авиации Новиков Александр Александрович. В настоящее время командующий авиацией Ленинградского фронта, но уже в конце февраля его переведут в Москву на должность первого заместителя командующего ВВС Красной армии, а с апреля он станет командующим и заместителем народного комиссара обороны СССР по авиации. Его биографию мы изучали в военном училище по предмету «Военная история».
– Товарищ генерал-лейтенант! Командир тринадцатой отдельной гвардейской истребительной эскадрильи специального назначения гвардии майор Копьёв! – представился я по всей форме, вытянувшись по стойке смирно и вскинув ладонь к зимнему шлемофону.
– Ну, здравствуй, герой! – Рукопожатие у Новикова было крепким. – Вот, товарищи, познакомьтесь. Гвардии майор Копьёв, дважды Герой Советского Союза, рыцарь Британской империи и самый результативный ас наших, да и союзных ВВС.
Когда я перездоровался со всей его свитой, Новиков продолжил: