Техник-ас
Шрифт:
– Ула-а-а!! – завопила маленькая непоседа. – Мой папа гелой и лыцаль. Он всех фасыстов убьёт и ко мне велнётся. И бойсе никуда не подевается. Обесяесъ?
– Обещаю, – ответил я, глядя на утирающую слёзы Светлану.
– Её отец погиб? – тихонько спросил у неё Гайдар.
– Погиб. Давно. В конце тридцать седьмого. На заводе, где он работал, была авария, и он спасал людей. Всех вытащил, а сам уже не смог. Катенька его никогда не видела, она родилась через три месяца после этого.
В кастрюльке была сварена похлёбка из тушёнки и нашедшейся у Светланы щепотки пшённой крупы. Хозяйка выложила на стол что-то завёрнутое в чистую тряпицу и развернула её. Там были несколько кусочков хлеба. Как я знал,
Также Светлана достала четыре тарелки и хотела было разлить всем похлёбку.
– Благодарствуем, Светлана, но мы уже пообедали. – Похоже, Аркадию, как и мне, кусок в горло не идёт, хотя мы сегодня успели лишь позавтракать. – Мы с Ильёй кипяточку попьём, чтобы согреться. А вы кушайте, не стесняйтесь.
– Но… А как же…
Светлана не находила слов. Гайдар с большим трудом уговорил её поесть самой и не обращать на нас внимания.
Вот кого уговаривать не пришлось, так это Катюшку. Ложка в её руке летала со скоростью пропеллера на моём истребителе. Как бы ни хотелось им есть, но Света смогла сдержаться и налила себе и дочке понемногу, чтобы не стало плохо с непривычки. Она и сама, хоть и была голодна, старалась есть аккуратно, но нет-нет да и срывалась, начиная быстро работать ложкой. Потом спохватывалась, и в этот момент её щёки заливала краснота.
Наевшаяся Катюшка начала клевать носом за столом, и Светлана повела её укладывать спать, а мы с Аркадием подсели к печке. Дрова уже прогорели, и дыма почти не было. Гайдар достал папиросы и закурил.
– Я вот что думаю, командир. – Он сделал паузу и затянулся. – Оставайся-ка ты здесь до утра. Погоды всё равно не будет, и вылетов тоже, а мы с Данилиным в случае чего тебя прикроем. А я утром с Кузьмичом приеду. Пусть он посмотрит эту конструкцию, – кивнул Аркадий на дымоход. – Заодно кое-что из продуктов привезём.
– В смысле «оставайся»? – опешил я. – Зачем? Я с тобой уйду, а утром, конечно, приеду и помогу. Ты вообще это к чему сейчас предложил?
Мы разговаривали вполголоса.
– Ты успокойся. Я тебя здесь прошу остаться не для чего-то худого, а чтобы за ними, – Гайдар кивнул в сторону Светланы, – присмотрел. Сам видишь, в каком они состоянии. И ты что, думаешь, я не заметил, какими глазами ты на Свету и Катюшку смотришь? И сразу скажу тебе, что полностью тебя одобряю. Так что…
Он хлопнул меня по плечу.
– У меня к вам просьба будет, – обратился Аркадий к Светлане, когда она, уложив дочку спать, подсела к нам. – Не могли бы вы приютить до утра товарища майора? А утром я за ним приеду.
– Да, конечно, оставайтесь, – Света смотрела на меня, – вы нас нисколько не стесните. И вы тоже оставайтесь, – повернулась она к Гайдару. – Тем более что Катюша мне не простит, если вы уйдёте, а я не разбужу её, чтобы вас проводить.
– Я бы рад, но у меня служба, – лучезарно улыбнулся Аркадий. – Так, значит, мы с вами договорились, и я заеду за Ильёй утром.
Глава 10
Блокада. Жизнь сильнее смерти
Дверь за Аркадием закрылась, и я остался наедине со Светланой. Вот ведь ситуация, я совершенно не знаю, как себя вести. Я-Силаев всю свою жизнь был однолюбом, и, кроме жены, других женщин для меня не существовало. А Копьёв вообще был, по сути, ещё пацан, двадцать три года всего.
Воспоминания об оставленной где-то там, в будущем, семье, кольнули в сердце. Я опять сел у открытой дверцы буржуйки и поворошил жаркие угли кочергой. Память
А дальше было всяко. Мотания по гарнизонам, жизнь в бараках, на съёмных квартирах. Безденежье, когда после службы я снимал форму, одевался в гражданское и шёл либо таксовать, либо ещё на какую шабашку. А она ни разу ни словом не упрекнула меня и тянула лямку вместе со мной. Мне завидовали все сослуживцы. От многих из них жёны ушли, не выдержав тягот и лишений воинской службы, а моя всегда была моим самым надёжным тылом.
Когда через полтора года после свадьбы родилась наша старшая дочь Надежда, мы служили на Дальнем Востоке, и я отправил молодую супругу с ребёнком к её маме почти на год: новорожденной в продуваемом всеми ветрами бараке было явно не место. Так они и уехали прямиком из роддома. Это был единственный раз, когда мы расставались. Через год меня перевели на Урал, и мы воссоединились. Жена категорично заявила мне, что больше она меня никогда не покинет, и слово сдержала.
Потом с разницей в три года у нас родились вторая дочь Оксана и сын Виктор. И только благодаря супруге они, все трое, успешно закончили школу, а потом и институты. Сын Витька так вообще, можно сказать, продолжатель династии – военный лётчик, моя гордость. Правда, выбрал не стремительные истребители, а винтокрылые машины.
Уйдя в свои воспоминания, я не заметил, как Светлана подсела ко мне. Видно было, что её тоже немного напрягала сложившаяся ситуация. Она задумчиво смотрела на переливающиеся огненными всполохами угли, держа обеими руками кружку с кипятком. Вот совершенно не похожа на мою жену, но почему же меня к ней тянет с того самого мгновения, как там, на промёрзшей улице, я увидел её глаза? Хотя ничего удивительного. Я давно уже заметил, что ни Силаева, ни Копьёва больше не существует. Я стал другим, отличным от них обоих.
– Света, выходи за меня замуж, – неожиданно даже для самого себя произнёс я.
– Замуж? – Она удивлённо посмотрела на меня, но в её взгляде не было отторжения, что меня порадовало. – Вот так сразу? Мы же даже толком не знакомы. Ты всегда так быстро принимаешь решения? – Не меньше меня радовало то, что мы как-то сразу стали с ней на «ты».
– Ну, значит, нужно познакомиться. – Я подкинул в печку небольшое полешко. – Я Копьёв Илья Андреевич, тысяча девятьсот девятнадцатого года рождения. Родился в Саратове. Наверное. Сирота, – уточнил я. – Воспитывался в детском доме там же в Саратове. Потом работал на заводе и учился в ФЗУ, занимался в аэроклубе. Когда призвали в армию, то попал на курсы авиатехников. Воюю с первого дня, стал лётчиком-истребителем. Сейчас в звании майора командую эскадрильей. Ну, сбивал немцев, за что и награждали. Вот, собственно, и всё.
А что касается принятия решений, то да, привык всё решать быстро. У нас, истребителей, на принятие правильного решения в бою есть мгновение, а то и меньше. Замешкаешься – и собьют. И потом, тебе не кажется, что кое-кто уже принял решение за нас?
Я с улыбкой кивнул в сторону спящей на кровати Катюшки. Девочка с головой укрылась одеялом и видно было лишь её личико. Она улыбалась во сне.
– Да уж, Катя меня удивила. – Светлана отхлебнула из кружки. – За мной ведь пытались ухаживать, но она всех принимала буквально в штыки. Такой рёв поднимала, стоило лишь увидеть рядом со мной какого-нибудь мужчину, даже если он просто подходил что-то спросить. Так всех и распугала, а я уже смирилась. И я очень удивилась, когда она сама пошла к тебе и назвала папой.