Технологии «Пятой Империи»
Шрифт:
Детальный анализ мировой динамики и процессов трансформации нашей страны позволяет сделать новый вывод: глобальный системный кризис уже начался, и не «за горами» формирование его проявленной фазы – периода смены самих основ привычного нам мира, а значит, у России появляется исторический шанс вырваться из уготованной ей западни, переломить судьбу, избежать участи «последней жертвы» глобализации.
Иными словами: преображение России становится из мечтаний конкретной практической задачей с определенным временным горизонтом. Но для этого надо быть готовым к Большому Кризису, уметь не просто устоять и жить в нем, а использовать открывающиеся возможности для творения новой реальности. Но как раз тотальная неготовность
Александр Проханов
Две сосны Владимира Путина
Президент Путин напоминает древнерусского князя Игоря в трагический момент его жизни. Две тугие сосны согнуты до земли. Ноги князя привязаны к древесным вершинам. Сосны дрожат, как луки. Князь водит по сторонам беспомощными глазами. Воины с отточенными мечами готовы разрубить веревки, удерживающие сосны. И тогда разорванный князь взлетит к небесам.
Российская политика раздваивается, расслаивается, взбухает противоречиями. Вводит в заблуждение. Способствует хаосу. Порождает болезненную невралгию.
Сколько сил было брошено на создание консолидированной власти, выстраивание «вертикали», монопольное господство в Думе. В итоге власть сама рассекла себя пополам, выделила из себя вторую «партию власти», столкнула с первой. Прошедшие региональные выборы показали, что две эти «правящие партии» раскололи земское общество, всколыхнули вражду группировок, создали шаткую ситуацию в регионах, особенно там, где близость Кавказа порождает непрерывные опасные вибрации. Перефразируя древних, скажем: «Горе власти, разделившейся в себе самой».
Внешняя политика не менее противоречива. «Мюнхенская речь» дала старт «холодной» войне-2. Была логичным ответом на наглые заявления Чейни, продвижение к границам России НАТО, размещение в Чехии и Польше элементов американской ПРО. Была откликом на свирепую антироссийскую и антипутинскую пропаганду, что требует системы ответов, иерархии ответных мер. Но, в лучших горбачевских традициях, умиротворяя Запад, мы отступаем, ссоримся с Лукашенко, единственным союзником на западных границах.
Власть, как она утверждает, начинает проводить долгожданную социальную политику. Развивает «национальные проекты». Стремится уменьшить разрыв между богатыми и бедными. Но «тарифное безумие», взвинчивание цен на газ, электричество, телефон, рост налогов на недвижимость – эта политика погружает население в еще большую бедность, плодит миллиардеров, продлевает «русский мор». Церковь на Русском соборе, устами митрополита Кирилла, высказалась за прогрессивную шкалу налогов, справедливо распределяющую бремя между имущими и неимущими. Но Путин в своем бюджетном послании настаивает на «плоской шкале», что в интересах свербогатых сырьевиков. Разве это не трещина в отношениях государства и церкви?
Провозглашается война с коррупцией как с главным злом, подрывающим национальные интересы. Но оставляется на своем посту «злой гений» Зурабов, ненавидимый народом министр, вокруг которого ширятся коррупционные скандалы.
То же и со Швыдким – власть призывает к базовым ценностям, патриотическому сознанию, сбережению русской культуры. Но поручает культурную политику господину, едва не вернувшему в Германию «Бременскую коллекцию», заявившему, что «русский фашизм страшнее немецкого», спонсирующему инфернальные биеннале.
Откуда эта путинская двойственность, грозящая безопасности страны и самого Путина? Это раздвоение, исходящее из Кремля двумя противоположными векторами, дробящими российскую реальность на множество осколков?
Вокруг Путина действуют две группировки, две соперничающие «школы». «Либеральная»,
По мере того как близятся президентские выборы и все острее становится проблема «третьего срока», две эти группировки начинают сражаться уже не за влияние на Президента, а за свое выживание, свой экономический и политический статус, за свою личную безопасность. Обострившаяся схватка начинает сотрясать всю страну. Проходит причудливыми трещинами по экономике, культуре, медийному пространству. Общественное сознание начинает раздваиваться, как в бреду. В нем перекатываются конвульсии этой раздвоенности.
Мы постоянно говорим об «организационном оружии» противника, которое ищет в России зоны противоречий, стыки конфликтов, трещины в структурах и смыслах. Одной из таких роковых трещин и является раздвоенность власти. Раздвоенность самого Путина. Его колебания. Предстоящий мучительный, экзистенциальный выбор. Если он идет на «третий срок», он перестает быть «преемником Ельцина». Становится историческим лидером России. Берет на себе колоссальное бремя народного вождя, спасающего страну от погибели. Если уходит из власти, как контрактник, чей срок вышел, то рушится вся духовная, религиозная составляющая русского Возрождения. Вновь возвращается «бироновщина», возвращаются реликтовые ельцинские персонажи. «Оргоружие» врага рассечет страну на множество ломтей, продолжая «четвертование», которому был подвергнут СССР.
Пятая Империя, этот восхитительный проблеск надежды, погружается в бездну, как Русская Атлантида, которой не суждено было всплыть, унося в пучину свой меркнущий золотой луч.
«На Муромской дороге стояли две сосны, мой миленький уехал до будущей весны…»
От Савла к Павлу
На лбах политиков электронной строкой пробегает горящая надпись: «Третий срок». Валентина Матвиенко, облачась в очередной туалет из гардероба императрицы Елизаветы Петровны, предлагает себя в «преемницы». Касьянов, окруженный свитой либералов и патриотов, выступает с предвыборной формулой «Империя Свободы». Владислав Сурков в политической песочнице, перебирая узорные формочки, лепит куличики и пирожки, именуемые «партиями». «Национальные проекты» все больше напоминают четырехколесный экипаж, на котором Медведев собирается въехать в Кремль. «Элиты» шепчутся, ищут себе новую ветку, на которую можно перелететь со старой. Готовы льстить, предавать, «являться с повинной». Народ угрюмо смотрит, как ползут вверх цены на бензоколонках, как меняются «ценники» в продовольственных магазинах, и сурово спрашивает: «Где деньги Стабилизационного фонда? Почему их прячут в американских банках, когда русский народ чахнет от оскудения, падают набитые пассажирами самолеты и тысяча дальневосточных детей готова умереть, зараженная менингитом?»
В этой реторте, под нарастающим политическим и экономическим прессом, зарождается кристалл новой русской государственности. И неясно: хватит ли температуры и давления, чтобы пепел сгоревшей страны превратился в алмаз Пятой Империи.
Путин не свободен. Движется в узком «коридоре возможностей» среди невидимых ловушек, лазерной сигнализации, скрытых камер слежения. Стоит неловко задеть протянутую световую струну, наступить на лепестковую мину, как раздастся взрыв, – страна останется без Президента, оранжевый огонь полыхнет по России, и «Империя Свободы» Касьянова вернет страну в девяностые, «семейные» годы.