Телефон Господень (сборник)

Иевлев Павел Сергеевич

Но есть же женщины в русских селениях, а?

Волшебные баночки

То, что за руль не стоит садиться уставшим, а уж тем более ехать в таком состоянии далеко, понятно всякому. Даже матерые дальнобои с каменным задом, которые давно превратились в автопилоты своих тягачей, и те четко соблюдают режим отдыха и ночуют большими стадами фур у придорожных кафе. Понимают, что кемарить за рулем себе дороже – проснешься, а вокруг ангелы, ангелы…Однако, есть еще такое слово – «надо». Иной раз так припрет, что наплюешь на все и едешь. Бывали в моей жизни такие ситуации. О том, к чему это может привести, я и хочу рассказать. Пришлось мне как-то ну очень срочно мчаться в Москву по делам. Какие дела – значения в контексте этой истории не имеет, важно лишь то, что я выехал туда в глухую зимнюю ночь, потом провел день в столичных пробках, решая всякие неотложные вопросы в разных районах города, а часиков в десять вечера уже выскочил обратно на М4, в сторону дома. То есть провел за рулем сутки, а впереди еще 500 верст. С одной стороны, сутки – не так уж и много, но это если

успел где-нибудь хотя бы пару часиков подремать. У меня такой возможности не было. Опять же зима, снегопад, на дороге склизкая соленая каша, дворники молотят, фары покрываются бурой непрозрачной коркой уже через километр. Короче, все радости жизни, плюс еще и спать хочется зверски – хоть спички в глаза вставляй. От выпитого за день поганого растворимого кофе в желудке не изжога даже, а просто Хиросима какая-то. На широкой Каширской трассе прокатана в снегу одна колея, по которой вяло тащатся унылые грязные фуры. Обгонять – только по целине, где снегу не так чтобы глубоко, но хватает. В каждый обгон выходишь как Гастелло, мысленно прощаясь если не с жизнью, то с кузовным железом – машину мотает, колеса скользят, из-под фуры летит липкая коричневая взвесь, моментально залепляющая стекла, так что маневр заканчиваешь уже вслепую. А что делать? Тащиться за фурой с крейсерской скоростью хромой кобылы? Вот тогда точно уснешь от тоски. А выплески адреналина, когда ловишь машину в снегу на скорости за сотню, очень взбадривают. Поэтому повторяю сей смертельный трюк раз за разом, обещая себе, что приделаю на свою «восьмерку» омыватель фар от «Волги» – если жив останусь. Ибо тусклый, заляпанный грязью головной свет полностью поглощается бурой дорожной кашей, только снежные обочины видны.

Проехав Каширу останавливаюсь на модной заправке, с кафе и минимаркетом, пополнить запасы топлива, а заодно и сигарет прикупить. Добрая молоденькая продавщица, глядя на мои выпученные, красные как у голодного вампира глаза, предлагает чашечку кофе…При одной мысли об этом желудок заявил такой решительный протест, что меня чуть не стошнило на прилавок. Во мне уже столько кофе, что от моей мочи унитаз пустится в пляс. Девушка мне сочувствует, и предлагает последнюю новинку – супер-пупер энергетический напиток в баночках. В составе – таурин, гуарана, куча витаминов и еще какая-то химическая дрянь – по химии у меня всегда была тройка. Однако – никакого кофе. Продавщица уверяет, что это пьют американские пилоты стратегических бомбардировщиков, пока летят из Америки через Северный полюс сбрасывать из бомболюков демократию. Сочувствую нелегкой доле пилотов и покупаю упаковку. Усевшись за руль, выпиваю первую – да, после этого действительно хочется кого-нибудь разбомбить…Напоминает средство для мыться посуды с запахом лимона и вкусом керосина. Но – действует! Организм в панике кричит: «Я больше не буду спать! Только не лей в меня эту гадость!». Злорадно ухмыляюсь и, зажав нос, выливаю в себя вторую баночку – для закрепления эффекта.

Через десяток километров меня уже не напрягают тусклые фары, заносы при обгоне вызывают только веселый смех, а глаза, кажется, сияют как ксеноновые фонари. При этом – отличная реакция, сумасшедшая бодрость, и в попе шило. Периодически усилием воли заставляю себя сбросить газ – 150 по такой дороге слегка быстровато… Едва эффект начинает ослабевать – заливаю вдогонку следующую баночку. Вкус почему-то стал гораздо лучше. Чувствую, что выиграл бы сейчас ралли в Монте-Карло даже на трехколесном велосипеде – если бы прошел допинг-контроль. Одно меня слегка смущает – постоянно веду интересные беседы с пассажирами, хотя отчетливо помню, что еду один. Пою им песни, и сам поражаюсь, какой у меня, оказывается, шикарный голос! Почему я этого раньше не замечал? И почему я не на самолете? – сейчас бы сделал пару мертвых петель, просто так, для веселья.

Кажется, мне где-то кто-то махал полосатой палкой, но пока я сообразил, что ему надо, махальщик давно скрылся за горизонтом. Однако, остатки самоконтроля у меня все-таки сохранялись – перед стационарными постами я сбрасывал скорость, прокатываясь тихо и аккуратно, хотя и подпрыгивал на сидении, борясь с желанием нажать на газ. В один из таких моментов, сзади появляются мигалки, и неразборчивый скрежещущий голос в матюгальнике сообщает: «Хрррыть, тыррыдыть, вправо! Грррым, брррым колонну!». Через некоторое время до меня доходит, что он обращается, возможно, ко мне. Хотя бы потому, что больше никого на дороге нет. Не сразу понимаю, чего от меня хотят, но фраза: «Фрргрды, дрррыть, твою мать!», пробуждает какие-то глубинные ассоциации, и я прижимаюсь к обочине, пропуская колонну. Впереди гордо мчится ГАИшный «Форд» с мигалками, а за ним – что-то черное и длинное. При советской власти это называлось «членовоз», а теперь – даже и не знаю, как. Утрачена партийная романтика.

Сообразив, что ехать за колонной завсегда приятнее – пусть расчищают дорогу своими мигалками, пристраиваюсь за черным лимузином. Скромно, на приличной дистанции, но из вида не теряю. Шуруют они – дай дорогу, километров 130 в час. И только было я начал расслабляться, как сзади снова раздается гневное: «Хырррыть-тырыдыть!» Вижу в зеркале приближающиеся огни мигалок и чудовищно яркие фары, и понимаю, что слегка ошибся – пропустил не всю колонну. Видимо, замыкающий джип охраны слегка приотстал, а теперь догоняет. Так что я еду прямо за ВИП-машиной, что не есть порядок – а вдруг я террорист какой? Из матюгальника несется что-то уже совсем неразборчивое, но, несомненно, матерное, а здоровенный джип начинает меня догонять и практически толкает кенгурятником в задний бампер. Я бы и рад его пропустить, но колея одна, а на такой скорости уходить на обочину – верная гибель. Подталкиваемый сзади, прибавляю скорость и почти упираюсь в лимузин.

Джип напирает, а голос в матюгальнике приобретает интонации форменной истерики. Изо всех сил сигналю, и пытаюсь обойти слева, но чертов членовоз меня не пускает! Похоже, боятся, что поравнявшись я начну стрелять по окнам… Пытаюсь протиснуться справа – та же картина! Здоровенная дура перекрывает мне траекторию как в автокроссе. Охрана в джипе с ума сходит и напирает все сильнее. Чувствую, сейчас они либо начнут палить по колесам, либо просто сковырнут меня с дороги своим танком. Впрочем, что башкой об пень, что пнем по башке – лежать мне в кювете. И тут, похоже, переключатель «голова/задница» падает у меня в нижнее положение – управление принимают на себя волшебные баночки американских пилотов…

Боюсь, что продавщица перепутала – эту дрянь пьют пилоты не бомбардировщиков, а истребителей. Сначала мне становится дико смешно, а потом… Метнувшись влево, дожидаюсь ответного маневра, закрывающего траекторию, и, сбросив передачу вниз, резко давлю на газ, уходя вправо. Здоровенная туша лимузина не успевает среагировать, и я втискиваюсь между ним и отбойником. Тахометр уходит в красную зону, мотор визжит, но я вжимаю педаль в пол, продолжая хохотать, как полный кретин. Миновав лимузин, я атакую головной «Форд», и его водитель рефлекторно освобождает мне дорогу. Впритирку обгоняю – но тут мотор выдает пулеметную строчку подвисших клапанов. Перекрутил. Тяга на секунду падает, машина рыскает, и левое зеркало с хрустом отлетает. К счастью, ГАИшники обалдели от такой наглости – какой-то придурок их таранил! – и отреагировали с запозданием, когда я уже воткнул пятую и понесся вперед. Только потом они врубили сирену и рванули вслед – но уже поздно. Чтобы догнать меня в ту ночь, нужно было быть таким же безумцем – я летел, как в последний раз, проходя повороты в заносе и не отпуская педаль газа еще километров 50.

Итог – я, как ни странно, доехал. Бог бережет идиотов. Никаких неприятностей со стороны ГАИ тоже не последовало – машина была настолько покрыта грязью, что куда там номера – модель было не разглядеть. Увы, мое гусарство не прошло даром – один поршень треснул, из сапуна хлестало масло, в общем – капремонт. Но с тех пор на небо иногда посматриваю с опаской – как там американские пилоты? Не перебрали?

Всем жить хочется…

Началась эта история с простой просьбы – один приятель попросил перегнать ему машину из славного города-героя Москвы в не менее славный город-негерой Воронеж. Досталась она ему там каким-то стечением обстоятельств – не то крайне задешево, не то в возмещение какого-то долга, не то вовсе в подарок – сейчас и не упомню. Сам приятель водительских прав на тот момент не имел, потому ехать не мог, но собирался в ближайшее время ими обзавестись, и на этот автомобиль очень рассчитывал. В общем, все выглядело довольно просто – я должен был прибыть в Москву поездом, встретиться там в условленном месте с предыдущим владельцем и получить от него ключи, документы и, собственно, саму машину. Поскольку приятель оплачивал все путевые расходы, а у меня как раз было свободное время – почему бы и не помочь человеку влиться в дружное сообщество автомобилистов?

Бывший владелец оказался мрачноватым молодым человеком в приличном костюме. Встретились мы с ним на станции метро, и, поднявшись на поверхность, долго шли какими-то дворами. Я оглядывался на каждую припаркованную машину, с мыслью: «Ну, вот, наконец, она!» – но нет, мы шли все дальше и дальше, углубляясь в лабиринты помоек, заборов и детских площадок. Наконец молодой человек ткнул пальцем в некий пыльный агрегат неопределенного цвета, сказал: «Вот! Счастливой поездки», и сунул мне в руку пакет документов. Когда я обернулся, его уже не было, только мелькнул за углом кожаный «дипломат».

Надо сказать, что приятель мне рассказал о своем приобретении крайне скупо. Похоже, что он и сам его никогда не видел. Единственное, в чем он не сомневался, так это в том, что автомобиль носит гордое имя «Жигули». Характеристику «в отличном состоянии» приятель произносил гораздо менее уверенно, но я не вслушивался в интонации. И зря. Покрытая толстым слоем пыли и продуктами жизнедеятельности нахальных московских голубей машина была сизого цвета «копейкой» чуть ли не первых лет выпуска. Во всяком случае, судя по документам, мы с ней были почти ровесниками – но наша любовь не сложилась. Прежде всего, она отказалась заводиться – аккумулятор был пуст, как пересохший колодец. К счастью, в багажнике лежал «кривой стартер» и минут через десять физических упражнений мотор выдал первое облако дыма и, прочихавшись, бодро затарахтел неотрегулированными клапанами. Проклиная свою отзывчивость и человеколюбие, подвигнувшие меня на эту поездку, я подпер отпадающую спинку водительского сиденья лысой «запаской» и осторожно вырулил из двора. Так началось мое знакомство с этим агрегатом.

Оказалось, что автомобиль, несмотря на пенсионный возраст, оснащен множеством современнейших технических решений. Как то: подруливающая задняя подвеска (болтающийся задний мост едет куда хочет, заставляя корму выписывать странные зигзаги), газонаполненные амортизаторы (масло вытекло, остался один воздух), антиблокировочная система тормозов (как ни дави на педаль тормоза, колеса не останавливаются), прямоточный выпуск (внутренности глушителя вылетели ржавой трухой вместе с дымом) и голосовое управление коробкой передач (без мата не переключишь). Старинная магнитола издала несколько ужасающих звуков, потом ее стошнило полупережеванной магнитофонной лентой, и она умерла. Видимо, от стыда. Поворотники сначала не включались, потом не выключались, а потом из-под панели пошел синий едкий дым. Матерясь и обжигаясь, я вытащил антикварную двухкопеечную монету, заменявшую предохранитель и решил плюнуть на этот момент – зачем мне на трассе поворотник? Вряд ли я соберусь кого-то обгонять…