Телестерион. Сборник сюит

Киле Петр

А л е к с а н д р а Ф е д о р о в н а На Трепове там все держалось, верно; С его уходом князь был обречен. Н и к о л а й Есть промысел во всем. А л е к с а н д р а Ф е д о р о в н а Теперь он с нами, Как верный пес, пугливый и бесстрашный, С чутьем опасности, и мне спокойней; Недремлющее

око стережет Покой и жизнь семьи; ты верь, как я, Войну и смуту превозмочь сумеем, Как сына мы дождались наконец, Наследника российского престола. (Ласкаясь, задумывается.) И если что случилось бы с тобой, С младенцем сможем мы взойти на трон. Н и к о л а й Ну, да? Какие бравые цари! А л е к с а н д р а Ф е д о р о в н а Прими же генерала; он приехал По случаю к барону Фредериксу, Но лучше сам доложит то, что хочет. (Уходит.)

Н и к о л а й. Ну, хорошо. Я учредил санкт-петербургское генерал-губернаторство для него; я назначил министром внутренних дел Булыгина по его предложению; ему все мало, пишет мне почти ежедневно.

Т р е п о в (входя, без церемоний). Ваше величество! Я осмеливаюсь вас беспокоить лишь потому, что ход событий ныне чрезвычайный. Высочайшие акты от 18 февраля 1905 года, воспоследовавшие после известных происшествий, — указ, рескрипт и манифест, вместо успокоения, в виду бросающихся в глаза противоречий между ними, возбуждают недоверие и все усиливающиеся протесты.

Н и к о л а й (с улыбкой). Бросающиеся в глаза противоречия в актах, подписанных мною, одной и той же рукой?

Т р е п о в. В указе обещано рассмотреть предложения о государственном благоустройстве; в рескрипте на имя министра внутренних дел Булыгина предписывается привлекать избранных от населения людей к участию в предварительной разработке и обсуждении законодательных предположений. Спрашивается, о каком государственном благоустройстве речь? С участием народных представителей? Это приветствуется обществом как обещание Конституции, но тут же рядом — в манифесте звучит призыв к искоренению крамолы и к укреплению истинного самодержавия и объявляются злоумышленными вождями мятежного движения те, кто желает учредить новое управление страною на началах, отечеству нашему не свойственных.

Н и к о л а й (рассмеявшись). Где же тут противоречия? Они в умах.

Т р е п о в. Да Булыгин с поручением вашего величества привлекать избранных от населения к обсуждению законодательных предположений оказывается во главе мятежного движения.

Н и к о л а й (с удивлением). Если он будет слишком уж стараться, пожалуй.

Т р е п о в. Ваше величество! К несчастью, высочайшие акты, призванные внести успокоение в обществе, обнародованы в дни нашего тяжелейшего поражения под Мукденом, и брожение в стране нарастает с каждым днем. Я не говорю уже о забастовках рабочих, о митингах. Все возбуждены. Даже художники умудрились составить такую резолюцию, что я не знаю, как с ними поступить, в целях искоренения крамолы.

Н и к о л а й (хмуро). Художники? И много их

у нас?

Т р е п о в. Подписались под резолюцией много больше ста человек.

Н и к о л а й. И чего они требуют?

Т р е п о в (вынув бумагу, читает). "Мы, как художники, по натуре своей воспринимая впечатления от жизни во всех ее разнообразных проявлениях, с особенной ясностью видим всю силу бедствий, переживаемых родиной, и глубоко чувствуем опасность, грозящую нам еще неизмеримо большими бедствиями, если администрация будет затягивать дело реформы и ограничится репрессиями. Поэтому и мы присоединяем наш горячий голос к общему хору нашей искренней и мужественной интеллигенции, видящей мирный исход из гибельного современного положения только в немедленном и полном обновлении нашего государственного строя путем призыва к законодательной и административной работе свободно выбранных представителей от всего народа. Осуществление же этой задачи возможно лишь при полной свободе совести, слова и печати, свободы союзов и собраний и неприкосновенности личности."

Н и к о л а й. Довольно! Вы увлекаетесь, генерал.

Т р е п о в. Опасности можно избежать, государь, только глядя правде в глаза. В моем распоряжении достаточно сил и средств, чтобы подавить выступления студентов и рабочих, но смуту в умах людей подавить невозможно, можно лишь усилить ее, если не найти мирного исхода. И прежде всего на Дальнем Востоке, государь. Войска вскоре понадобятся здесь, для усмирения, когда смута перерастет в мятеж.

Н и к о л а й. Ну, ну. Ты умеешь напугать и вселить надежду. А среди подписавшихся, небось, и Серов?

Т р е п о в. И Серов, государь. Он ведь вышел из Академии художеств как действительный член, вместе с Поленовым, заявив против великого князя Владимира Александровича, что президент Академии и командующий войсками 9 января несовместимы в одном лице.

Н и к о л а й. Какой умник! И вообще нахал.

Т р е п о в. Барон Фредерикс говорит, что ваше величество и слышать не хочет о Витте, о том, чтобы именно его направить на переговоры о мире с Японией. Это дело крайне неприятное и трудное, однако же мир нам нужен, чтобы избежать худших бедствий. Никто не справится, если не Витте; но с кого же и спросить, если дело провалится?

Н и к о л а й. Думаю, вы с бароном приглашены к обеду. Идемте. О Витте не упоминать.

Т р е п о в. Но императрица, скрепя сердце, согласилась с доводами барона.

Н и к о л а й (с облегчением). С доводами барона, который, даже читая по бумажке, заговаривается? Бедный старик! Он бывает незаменим. (Задумывается.) Мы с ним много спорили. Я говорю о Витте. Он накаркал войну. Пусть-ка заговорит этих макак!

Т р е п о в (рассмеявшись и вытягиваясь). Простите, государь!

7

Москва. Квартира Андреевой М.Ф. и А.М.Горького на Воздвиженке. Мария Федоровна в маленьком кабинете рядом с гостиной.

М а р и я Ф е д о р о в н а Пишу сестре и словно бы с детьми Переговариваюсь, как бывало, С утра, в часы досуга, до уроков, Счастливая, не ведая о счастье Простых забот и лучезарных дней, Что ныне кажется всего лишь грезой Девичества и юности моей. И вдруг движенье за окном и крики, И возглас радостный: "Студентов бьют!" Ужасно. Вот тебе Татьянин день.