Tell yourself
Шрифт:
— Думаю, нет, — Орихиме всё же шла вперёд и, нахмурившись, смотрела на абзац. — Я не согласна с тем, что в них говорится, — произнесла она, проходя мимо ярко-жёлтого знака с надписью «Осторожно: идёт стройка. Пожалуйста, воспользуйтесь другой стороной улицы». Улькиорра снова ступил на тротуар и почувствовал новый порыв легкомысленности, когда заметил, что женщина направляется прямо к огромной дыре, созданной отбойным молотком. Проигнорировав приступ боли, вызванной небольшим столкновением с машиной, он побежал на другую сторону, прыгнув, оттолкнулся от кирпичной стены и накрыл собой дыру, с трудом ухватившись пальцами рук и ног за края.
—
Увидев, что она находится в безопасности, Улькиорра перестал держаться ногами и, присев, оттолкнулся, с кувырком приземлившись на твёрдую землю. Женщина была в нескольких футах впереди, направляясь к местному парку, где группа детей играла в футбол. Улькиорра заметил её, когда один ребёнок ударил по мячу в неверном направлении.
— Не знаю, — проворчала Орихиме, перевернув очередную страницу, совершенно не подозревая, что клетчатый снаряд несётся ей в голову, — кажется, что таким образом ничего не получится, понимаешь?
Улькиорра в мгновении ока оказался рядом с ней, упав на руки и вытянув ноги вверх, он ударил по мячу с такой силой, что запульнул его в ворота на другой стороне парка. Дети с открытыми от удивления ртами начали радостно кричать, а несчастный вратарь испуганно уставился на сдувавшийся мяч.
— Ну, в случае конкретно этой книги философы не пытаются чего-то добиться, — услышав это, Орихиме разочарованно вздохнула.
— Тогда зачем надо было писать книгу вообще? — её взгляд словно был приклеен к страницам, что она не заметила группу из пяти парней из колледжа, хитро посматривающих в её сторону. Один из них направился к ней, и остальные покинули своё прежнее место на аллее, последовав за Орихиме.
Серьёзно? Серьёзно? Улькиорра положил руку на плечо первого парня прежде, чем тот даже сумел выпрямиться. Кулаки прошлись по ртам, ноги познакомились с животами, локти посылали резкие удары в рёбра, голова ударила по челюстям, отправляя на тротуар переломанные зубы. Парни подходили к нему разобщённой массой, и он отплатил им устрашающей яростью, как у спровоцированного роя шершней. Наконец, когда все они валялись на земле и руками закрывались от него, Улькиорра одарил их холодным взглядом, отчего они сразу же поползли к улочкам подальше.
Он уже боялся поворачиваться, чтобы увидеть, от какой опасности на этот раз придётся защищать женщину (потому что в таком случае он не ожидал чего-то меньше астероида), но когда он взглянул, Орихиме, определённо, была в безопасности, и библиотека была совсем рядом. Он подбежал к ней, запыхавшись больше, чем должен был.
— Они написали эту книгу, чтобы показать, что это нормально — иметь другое мнение.
— Как у нас с тобой? — Орихиме подошла к металлической коробке, помеченной как «для возвращения книг», закрыла книгу и протянула её Улькиорре, улыбаясь. Взяв книгу из её рук, он встретился с её взглядом и кивнул.
— Да. Как у нас с тобой, — эта была та минута спокойствия, во время которой его злость и напряжение начали таять, сменяясь очарованием дня; он отвернулся, чтобы бросить книгу в металлическую коробку.
— Ай! — Улькиорра тут же взглянул в сторону женщины. Она потирала голову, ища что-то на земле
Но было уже поздно останавливать его. Бывший Эспада стоял над жёлудем, всё его терпение испарилось, поэтому он с жестокостью наступал на него, пока жёлудь не превратился в маленькие неузнаваемые кусочки. И когда он стал таким маленьким, Улькиорра начал стирать его в порошок; его кулаки были сжаты; плечи подрагивали от гневного рыка. Прошло где-то пять секунд, и он поднял ногу, чтобы посмотреть на нанесённое разрушение, после этого расслабился. С преступником нужно было разобраться.
— Эм…, — Орихиме уставилась на остатки жёлудя.
И тут Улькиорра извинился бы за своё жестокое поведение, но когда он открыл рот, что-то ударило его по голове сзади так сильно, что подтолкнуло вперёд. Яркие вспышки света заискрили в глазах, и, сам этого не поняв, он упал на землю, схватившись за голову, и стал широко открывать глаза, чтобы мир прекратил кружиться.
— О-ой! Простите, господин Шиффер! — до него донёсся знакомый голос библиотекарши Кумико. Видимо, он стоял перед окном, когда она беспечно открыла его. В поле зрения Улькиорры показалось лицо Орихиме; её брови сочувственно поползли вниз, словно она знала, каково это.
— Боже, должно быть, ужасно больно! — она печально улыбнулась. — Тебе надо смотреть, куда ты идёшь.
========== Любовная история III ==========
Улькиорра почти что не сталкивался с библиотекаршами в своём следующем приключении в библиотеке, но увидев, что в здании нет секции, чётко отмеченной как «человеческая любовь», он так и не понял, где ему следует искать самому. Так он оказался перед информационным столом, где три женщины ссорились из-за того, что же лучше подойдёт его вкусам; он уже привык к этому.
— Знаете, господин Шиффер, — сказала веснушчатая Рина, — ваш интерес к этим любовным историям заслуживает внимания.
— Не понимаю, почему, — раздражённо ответил Улькиорра, когда две другие быстро схватили друг друга за лица и начали надавливать большими пальцами на глазные яблоки. Разве это не больно?
— Я хочу сказать, что обычно, когда молодой человек интересуется подобными вещами, — продолжила она, пока две другие визжали и ворчали на заднем плане: в ход пошли ноги, — это связано с тем, что… Ну, он в кого-то влюбился, — две другие библиотекарши застыли, их интерес возрос. Улькиорра уставился на них, словно он споткнулся о группку диких мартышек, кидающихся в друг друга какашками.
— Глупости, — тогда отверженные библиотекарши возобновили свою битву: Кумико громко возмущалась, что в прошлый раз книгу предлагала Юри. Рина закатила глаза и предложила Улькиорре проследовать за ней.
— Пока они отвлечены, — прошептала она, таинственно улыбнувшись, но он никак не ответил. Вместе они пришли в секцию, где Рина стала внимательно осматривать полки; её веснушчатый нос сморщился. — Вы очень задумчивый молодой человек, — небрежно отметила она, быстро взглянув на него, чтобы удостовериться, что не оскорбила его. Даже если бы так и было, она бы этого не поняла: у него было взволнованное и немного страдальческое выражение лица, как у кого-то, кто сидит на лекции о делении клеток. — Значит, я думаю, вам нужно… Это тамагочи?