Tell yourself
Шрифт:
— Но… Но я там буду! И будет весело! — она прошла в его мрачную обитель и подошла так близко к нему, что Улькиорра мог видеть, как она хлопает ресницами. — Не хотелось бы снова почувствовать песок под ногами?
Улькиорра долго смотрел на неё, думая. Даже слишком много думая. Какая нелепость, что эта история задела его так сильно.
Видела ли женщина в нём человека? Ненавидела ли она его за то, что он сделал в прошлом с ней и её друзьями? Он не слышал, чтобы она говорила когда-нибудь об этом, но он догадывался. Ещё один человеческий поступок. Был ли он человеком?
Было бы лучше, если бы и он ушёл от неё?
Орихиме нахмурилась. Она не была до конца уверена, но было что-то иное в том, как он смотрел на неё. Он заболел?
— Улькиорра, ты нехорошо выглядишь, — сказала она, потянувшись, чтобы потрогать его лоб.
Он схватил её за запястья прежде, чем её пальцы сумели дотронуться до него. Орихиме ахнула, но он проигнорировал её удивление. Вот что за неразбериха? В конце концов, всё так и должно было закончиться, правильно? Ответы на вопросы, которые он искал, нельзя было выразить словами. Нет, была вероятность неправильно всё сказать, а потом и неправильно это истолковать.
А вот пульс на её запястье и тепло её кожи соединяли воедино тысячи способов, какими она могла бы сказать, что считает его равным себе, что простила его за все те бесчеловечные поступки, иначе она бы никогда не предложила ему то, что держала в ладони.
Орихиме понимала, что творится что-то странное, но она не отстранилась от него. Только не сейчас, когда он так пристально рассматривает её ладонь. И тут её осенило. Она поняла, что происходит. Она готова была засмеяться.
Вселенная преподносила свой редчайший подарок: второй шанс.
Его хватка на её запястье ослабла, и она воспользовалась этой возможностью. Её рука медленно опустилась. Она дотронулась до твёрдой кожи. Пальцы выпрямлялись, двигаясь выше, пока их ладони не соприкасались вплотную. Её рука была меньше, поэтому очертания полностью не совпадали, но разве это было важно? Она подняла руку повыше так, чтобы соприкоснулись их кончики пальцев, словно отражение в зеркале.
Только чувствовалось тепло, а не холод стекла. Ничто не разделяло их. И Орихиме вспомнила об изначальном намерении, причине, по которой она потянулась к Улькиорре, когда перед ней не было руки, за которую можно было ухватиться. Ничтожное чувство боролось с комком в горле.
Не уходи.
Её пальцы переплелись с его, покрывая костяшки. Он мог чувствовать биение пульса между их ладоней. Он не мог сказать, было ли то его или её сердце. Возможно, оба, бьющиеся в унисон. Такие разные, они всё же смогли прийти к взаимопониманию, не сказав ни слова. Его пальцы сомкнулись поверх её, показав, что между ними есть связь, и их сердца пропустили удар.
Может, Дзиро никогда и не вернётся к Мицуко, но Улькиорра никогда более не покинет Орихиме.
***
Когда в понедельник погода прояснилась, Улькиорра показался у дома Исиды, удивив и отца, и сына своим появлением, когда они
— А, эм… — неуверенно начал Урю, пока Рюукен желал, чтобы голова Улькиорры самовозгорелась.
— Возвращаю, — Улькиорра протянул ему ДВД диск.
— О, — Исида взял его и уставился на обложку, затем посмотрел на Улькиорру, который вертел в руках — это что тамагочи? — Понравилось больше книг? — было как-то странно. Выражение лица Улькиорры ничуть не изменилось, но Урю внезапно почувствовал, что у бывшего Эспады очень хорошее настроение. Словно он вспоминал что-то приятное за своей непроницаемой маской безразличия.
— Было непротивно.
— Ну это… хорошо.
— И если ты пытался избавиться от меня, то это была тонко спланированная попытка, но она не сработает.
— Что? — Урю раскрыл рот от удивления, а Улькиорра пошёл вниз по улице, всецело довольный собой. — Нет же! — прокричал он, поворачиваясь к своему отцу с широко раскрытыми глазами. — Да не пытался я!
— Я ничего не говорил, — Рюукен поднял руки.
========== Слишком много мыслей ==========
«I was thinking, over thinking,
about exactly how I’m not exactly him.
I’ll break my heart in two more times than you could ever do,
‘cause you’re my dream, please come true»
«Я много думал, слишком много думал
Как раз о том, что я совсем не он.
Сам разобью своё сердце, и это будет в два раза хуже, чем могла бы сделать ты,
Ведь только ты моя мечта, пожалуйста, прошу, осуществись»
Синигами, ты и понятия не имеешь, как тебе повезло.
Так как ты не знаешь, я не могу поддаться этому детскому человеческому порыву возмущаться. Это будет напрасной тратой времени и сил. Какая-то мелочность. Я не опущусь до этого.
Я пробыл в мире красок, шумов, сменяющихся времён года достаточно долго, чтобы научиться лучше контролировать свои эмоции. Не смотря на то что в начале меня могло поразить любое проявления чувства, сейчас я уже близок к тому, каким я был раньше: спокойным, сдержанным, возвышающимся над этими путанными мыслями и необъяснимыми прихотями.
И всё ещё время от времени меня беспокоят ненужные вещи. Например, хорошее состояние этого устройства, которое дала мне женщина, чтобы я его «воспитал» (её слова). Я не должен тратить своё время на это. Женщина не тот человек, кто может заставить меня делать то, чего я не хочу.
Тем не менее, есть некоторые причины, по которым я согласился на это задание: мотивация доказать, что я на многое способен в этом слабом теле в мире, где я никому не нужен, и, конечно же, желание оградить женщину от ненужных проблем. Я сам могу о себе позаботиться. Ей и без меня есть, о чём поволноваться.
Удивительно, Синигами, это касается тебя.
Я думал, что пойму, что такое сердце, когда получу его, но всё оказалось не так просто. Сердца всех людей различаются. Что их раздражает, ради чего они живут, что заставляет их каждый день вставать с кровати и продолжать своё существование… Всё это уникально, как отпечатки пальцев.