Тело в шляпе
Шрифт:
— Да? — Леонид недоверчиво прищурился. — А что другое — не знаешь?
— Вот как раз еду выяснять. Вернусь — расскажу.
— Хорошо. На телефонные звонки я буду отвечать, что ты в кожно-венерологическом диспансере, — пообещал Леонид.
Василий недобро улыбнулся:
— В особенности, Леня, не забудь докладывать об этом лицам с женскими голосами. — Лечащим доктором женской части пионерского штаба оказался Шнейерсон Лев Маркович. Похоже, визит капитана из МУРа доставил ему бездну удовольствия.
—
Василий в ответ пообещал сделать все возможное для искоренения опасных болезней силами правопорядка. Благодарный Шнейерсон, в свою очередь, охотно извлек истории болезни членов пионерского штаба и изъявил готовность ответить на любые вопросы.
— Да, лечил, как же, около года назад. Вот они все, голубчики. Что могу сказать? С такими пациентами работать одно удовольствие. Видите ли в чем дело болезнь, с которой мы теперь будем бороться совместно с вами, имеет тенденцию расползаться в разные стороны. Самое трудное — быстро восстановить цепочку и найти всех носителей. Но попробуй убедить в этом больного! Кто-то скрывает свои связи, кто-то не знает ни телефона, ни адреса, ни имен тех, кого заразил. В результате число заболевших растет в геометрической прогрессии. С вашими пионерами все было не так. Они честно, без утайки, назвали всех, и, я вас заверяю, дальше болезнь уже не пошла.
— Ну, слава богу, — облегченно вздохнул Василий. — Прямо камень с души!
— Удивительные люди! — продолжал Шнейерсон. — Высокие, высокие отношения. Вас интересует, кто кого заразил? Сейчас нарисую. Сначала Оленька Мальцева, кстати, прелестная девушка, прелестная. Если бы не годы, я бы сам…
— И вас не пугает ее… диагноз? — спросил Василий.
— Голубчик мой! О чем вы говорите? Я ручаюсь за качество нашей работы. Если мы беремся лечить, то вылечиваем до конца, уж будьте уверены.
— Понимаю. Итак, она была первой.
— Да. Она заразила некоего Гарцева. Он — двоих: Грушину и Морозову. Она, Морозова, Попова, а он — .Кусяшкину…
— Кого?
— Кусяшкину. Ирина Кусяшкина, 62-го года рождения, трое детей, проживает…
— Знаю. С ума сойти! — Василий даже в ладоши хлопнул.
— Не нападайте на девушку, она, похоже, случайная жертва.
— А остальные — закономерные? Или — не жертвы?
— В каком-то смысле закономерные, если иметь в виду их отношения. Когда все со всеми спят, трудно сохранить стерильность. Если один член семьи заболел гриппом, вероятность заражения остальных очень велика.
— Семья — аналогия, наверно, правильная, только их-то скосила не воздушно-капельная инфекция, —
— Милый мой! Не чиханьем и кашляньем одним жив человек. В наше время… кстати, вы соблюдаете правила предосторожности? Сейчас в Москве опять начинается эпидемия. Опять же — звэри (он особо выделял звук Э в этом слове), звэри опять пошли.
— Кого же вы так неласково? — задал Василий не праздный вопрос, потому что сотрудники МУРа тоже весьма активно использовали термин «звери», но, как оказалось, совсем не в том смысле в каком его используют отечественные венерологи.
— Лобковую вошь, — охотно разъяснил Лев Маркович. — Пакостная, я вам доложу, штучка. Остерегайтесь, юноша, я серьезно (он опять хохотнул), очень серьезно вам говорю.
— Да-а, разумеется.
— Молодцом! А то ведь знаете…
— Не пугайте меня, доктор, а то, не ровен час, совсем завяжу с этим делом. И так не злоупотребляю. — Василий в восемнадцатый раз оглянулся и с ужасом посмотрел на стоящее в углу гинекологическое кресло. Он вообще-то к мебели относился критически, шкафов, например, терпеть не мог, а уж то, что стояло в углу…
Шнейерсон опять расхохотался.
— Нет, ни в коем случае. В жизни так немного радостей — выпить, вкусно поесть и все, что по нашему профилю.
— Хорошо бы только без вашего участия. Шнейерсон опять затрясся в приступе хохота, закашлялся даже:
— Ну почему же? Всегда милости просим. Старший оперуполномоченный ткнул пальцем в неполюбившееся ему кресло:
— Да я вам всю мебель переломаю, так что не настаивайте. — Шнейерсона просто скрутило от смеха. — И все же, доктор, как они вам показались? Мне интересна их реакция друг на друга — сильно они негодовали по поводу своих заразите-лей?
— Да нисколько. Самая дружелюбная реакция. В том смысле, что "чего в жизни не бывает". Милейшие, я вам говорю, люди.
— А вот Эта вот Кусяшкина… — подсказал Василий.
— Эта — стерва. Она, наверное, единственная из них, кто сильно переживал. И на Попова своего, который ее заразил, сильно гневалась. Я ее все успокаивал — зачем так переживаешь? Ты — девушка свободная, не замужем. Вот если бы неприятности с мужем возникли, тогда стоило расстраиваться.
— Лечиться у вас — сомнительное удовольствие, — гнул свое опер.
— Не скажите! У нас хорошо, чисто, быстро, качественно.
— Ее мужа вы не привлекали?
— Это вы привлекаете. Мы — помогаем. Нет, не вызывали ее мужа, бывшими браками мы не интересуемся. Для нас важны свежие связи.
— Хорошо, так как там дальше шел процесс заражения?
— Так, на ком мы остановились? Ага, Попов вывел нас на Агапову.
— То есть заразил ее?
— Нет, она уже была больна по причине связи с Камраевым.
— А этого — кто?