Тело в шляпе
Шрифт:
— Слушай, — сказала я, стоя на четвереньках около него и заглядывая ему в лицо, — а твоя фамилия случайно не Зеленявский? А то ты почему-то не синеешь, а зеленеешь.
Синявский шутку не оценил и смеяться не захотел.
Согласившись наконец, что пойманный гражданин опасности не представляет, Вася переклю-.чился на меня.
— Ну как ты, девочка? Испугалась? — В его голосе явственно прослушивались тревога и забота. — Все, теперь без меня шагу не сделаешь.
Синявский не без изумления смотрел на Васю.
— Скажу больше, Санечка, — продолжал Вася, — здесь тебе оставаться опасно, и ты сейчас же переезжаешь
— Я возражаю, — вдруг подал голос Синявский, чего в этой ситуации никто не ожидал- Никуда она не поедет.
— Что-о?! — Теперь уже Вася смотрел на Синявского с изумлением. — Ты возражаешь? Да кто тебя спрашивает-то? — . И, повернувшись ко мне, скомандовал: — Собирайся! Быстренько.
Квартиру мы покидали все вместе, то есть втроем. Синявский выразительно молчал, Вася без умолку тараторил, расспрашивал, как выглядели бандиты, как друг к другу обращались, на чем приехали (вот! не зря я в окошко-то выглядывала).
Когда мы выезжали из двора на Васиной машине, Синявский стоял у подъезда с видом человека, который никуда не собирается идти. И я была абсолютно уверена, что в ближайшее время мы с ним не увидимся. И даже не созвонимся. То есть я была абсолютно уверена, что моя мечта прекратить, наконец, наш дурацкий роман сбылась. Но смотреть на него мне было больно, и хотелось только одного: выскочить из машины, подойти, погладить по голове — он очень любит, когда я его глажу по голове, — и попросить прощения. Еще хотелось дать Васе в ухо. Ну почему он такой грубый? Нельзя же так с людьми.
Глава 44. ВАСИЛИЙ
Саня посидела в холостяцкой квартире старшего оперуполномоченного часок и поехала домой. Ей, правда, не удалось убедить Василия, что ей уже ничто не угрожает и что снаряд в одну воронку два раза не падает. Старший оперуполномоченный деликатно напомнил своей юной помощнице, что в эту воронку снаряд в виде трех злодеев падал как раз два раза. Но Саня твердила, что раз уж они проверяют Рэне на вшивость, то не стоит бросать эксперимент на полпути. К тому же она была так печальна и так раздражена, что Василий счел за благо не связываться с ней и отпустить ее с богом. Единственное, что он заставил ее сделать в качестве меры предосторожнос-. ти, это позвонить Рэне. Саня позвонила:
— Рэне Ивановна? Это Митина из "Городского курьера". Имейте в виду, что я немедленно отправляюсь в милицию с тем, чтобы все рассказать о ваших бандитах.
— О моих бандитах? — Рэне изо всех сил старалась казаться искренно возмущенной. — Я не понимаю вас.
— Все вы прекрасно понимаете! — Саня была неотразима в своем праведном гневе. — Ко мне в дом вломились три мерзейших типа, угрожали, перебили всю посуду. — Василий сделал страшные глаза — "блин, Саня, при чем тут посуда, о главном надо говорить, не ко времени эти баб-ские вздохи об утраченном имуществе".
Рэне по-прежнему шла в несознанку:
— Я тут ни при чем! По какому праву вы бесконечно предъявляете мне претензии? Мало ли кто и зачем вам угрожает. У людей с таким скандальным характером действительно бывает много врагов.
— Они объяснили «зачем»: требовали ничего не публиковать о вашем пансионе. Как вам это?
— Я ничего не должна вам объяснять, — заорала Рэне и бросила трубку.
— Ну как? — спросила
— Достаточно. Но дверь никому не открывай. Саня страдальчески закатила глаза:
— Знаю, знаю. Если я спрошу: "Кто там?", а мне ответят: "Грабители и убийцы" — в квартиру их не пускать, а если и пускать, то ужином не кормить. Зато если придете вы с Леонидом — вынести холодильник на лестницу и скормить вам все содержимое; зачем же на лестницу? — Василий смутился. — Мы и в кухне поедим.
Целый день капитан Коновалов крутился в МУРе, а вечером решил Саню все ж таки навестить, не столько в смысле холодильника, сколько в смысле душевного беспокойства. Однако дома ее не оказалось. В редакции, куда он тут же позвонил, ему сказали, что она уехала часа два назад. Василий разозлился — ведь умолял же ее не шляться, а сидеть на месте. Оставив на двери записку угрожающего содержания, старший оперуполномоченный поехал домой и весь вечер угрохал на то, чтобы ей дозвониться. Глухо. Трубку никто не брал. Во втором часу ночи Василий навестил ее опять с твердым намерением взломать дверь. Увы, этого делать не пришлось — дверь оказалась незапертой. Сыщик грязно обругал себя за то, что не заметил этого, когда был здесь в прошлый раз. В переводе на литературный язык претензии старшего оперуполномоченного к себе самому могли бы звучать так: "У меня уже виски седые, а простого взлома не заметил".
Войдя в квартиру, он убедился в том, что неприятности продолжаются. Если бы на месте капитана Коновалова оказался лейтенант Зосимов, который имеет дурную привычку в каждой гадости видеть что-то хорошее, он бы сказал: "Саня наконец затеяла генеральную уборку". Двери шкафов были открыты, вещи валялись на полу, письменный стол и вовсе был перевернут. Посуда — да, не зря Саня так за нее волновалась — была перебита с тщательностью, достойной лучшего применения.
Капитан пулей выскочил на улицу и рванул в поселок Николиха, где располагался не милый его сердцу санаторий «Леса». Никакой уверенности в том, что он застанет там президентшу пансиона, у него не было, но шанс был.
Глава 45. АЛЕКСАНДРА
Вопреки Васиным запретам после работы я отправилась по магазинам. Не умирать же с голоду из-за того, что Вася к старости стал излишне подозрителен и пуглив. Домой я притащилась с полными сумками, умирая от голода. Да, еды у меня было много, но я совершенно не планировала сегодня вечером принимать гостей, поэтому, когда я на этих самых гостей наткнулась, радости никакой не выказала.
— Ага! — сказал один из них, зловеще вращая глазами. — Наконец-то. Тебя только за смертью посылать.
Интересное дело, можно подумать, им было назначено на определенное время. Поэтому я тут же попыталась восстановить справедливость и отмести необоснованные нападки:
— Кто ж знал, что вы придете сегодня? Предупреждать надо. У меня и ужина нет, и не убрано. — Я огляделась, поморщилась — ну это ж надо устроить такой погром! — Да и посуда как раз кончилась, так что кормить я вас не буду. Что вы здесь искали, варвары?
— Мы не жрать сюда пришли, — любезно отказался от ужина гость, по-видимому, единственный из их бандитской шайки, обладающий правом голоса. Искали кассету, на которой что-то там записано.