Телохранитель для дочери генерала драконов

Лунёва Мария

Я выдохнула, чувствуя, как щиплет глаза от подступивших слез. Устала. Как же я устала терпеть его постоянное ворчание, слышать вечное недовольство всеми. С ним одним воздухом было тяжело дышать.

Душный. Сварливый. Склизкий…

Сжав ладони в кулаки, обуздала эмоции. Поставив на стол еще одну свечу, зажгла ее щелчком пальцев, чтобы было ярче. Когда-то я могла создавать целые пульсары, зависающие над головой и освещающие пространство. Но не теперь.

Потянувшись, пригладила пальцем огонек. На мгновение стало так хорошо. Я будто силу от

него переняла. Конечно, глупость, но мне было приятно так думать.

Развернув перед собой оба свитка, зависла над ними как коршун. Нужно было сделать так, чтобы и Сабрина из дома никуда не ушла и смогла хотя бы черту совершеннолетия переступить, а меня этот ханым не достал.

Оборотень…

Я внезапно улыбнулась. Перевертыш! Они чтят свои традиции и никогда не тронут ту, что все еще дитя в глазах окружающих. Даже своих истинных они терпеливо ждут годами, следят за ними издалека и не мешают им быть беззаботными девочками.

Этот ханым никогда не примет в качестве откупа за меня сестру. Посчитает оскорблением, если ей ее предложат. Не стерпит!

А я… А я могу отправиться к пустынникам. И пусть это будет путешествие в один конец, но таким образом я смогу и сестру уберечь, и сама не стать договорной женой предводителю волков.

Отец попадет в немилость. Его отлучат от двора, и он просто не сможет продать Сабрину. Она выиграет время, чтобы встретить своего избранного, ну или хотя бы того, кто ей как человек приглянется.

Или… Мое сердце забилось сильнее. Или я смогу забрать ее. Но для этого нужно пристроиться где-нибудь самой.

Конечно, я понимала, что все белыми нитками шито. Что могу сгинуть, но…

Все лучше такого ужасного для меня брака. Все равно подо мной земля горит, так что из двух зол просто нужно выбрать меньшее. Отправиться в пустыни вместо сестры. А вдруг приглянусь там какому дракону?

Меня перекосило от таких перспектив. Оглянувшись на портрет, оскалилась в улыбке.

— Не видать тебе, папочка, двора императора как собственного зада, — зашипела, особо не выбирая выражения. — И Греноа придётся взяться за голову, а не использовать Сабрину, подставляя её под твою немилость. Пусть берёт в руки книги и учится. Начинает тренироваться с мечом, а не лежит в кровати днями напролёт. Да… Я устрою тебе подарок. Жаль, не увижу, когда с тебя за меня спросят. Как ты будешь гадюкой на раскалённых камнях вертеться, пытаясь найти ту щель, в которую можно уползти от гнева императора. За всё отомщу. За всё!

Обойдя стол, я открыла нижние ящички и достала чистый лист специальной бумаги. Поднесла его к свиткам. Не отличается. Осталось только переписать указ. Это было уже не проблемой. На душе стало вдруг так хорошо.

Оказывается, месть — вкусное блюдо.

Макнув перо в чернильницу, я принялась внимательно переписывать указ, касающийся Сабрины. Один в один, слово в слово. С одной лишь разницей — я вписала туда своё имя.

Завтра отец зайдет, вскроет сумку и возликует. Вызовет меня и в издевательской манере начнет отчитывать за

то, что я могу опозорить его перед делегацией или не понравиться песчаным драконам. Он будет топтаться по моему самолюбию и унижать, и даже не подозревать, что сам оказался в дураках.

Поставив последнюю точку, я жестоко усмехнулась. Обман вскроется, только когда я не явлюсь к этому ханыму Руньярду.

Пока он расшевелится.

Пока доберется с жалобой до императора.

Пока они вызовут в столицу отца…

Времени, чтобы добраться до Пустыни, у меня будет предостаточно. Ничего — не пропаду. А если совсем все удачно сложится, еще и Сабрину выкраду! Я не позволю торговать своей маленькой сестренкой. Взглянув оценивающе на свиток, поняла, что кое-чего не хватает.

Восковая печать императора.

Но это проще простого, особенно для пусть и слабого, но мага огня. Подставив палец под настоящий свиток, нагрела этот самый оттиск и аккуратно канцелярским ножом сняла его. А затем переместила на подделку и разместила куда надо. Воск быстро схватился остывая.

— Замечательно, — похвалила сама себя.

Взяв императорские указы, подошла к окну. Зажала их в ладони и призвала пламя. Свитки ярко пылали, не обжигая мою кожу. Оборачивались в пепел и разлетались по ветру. Дарили такое умиротворение. Хоть раз я позволила себе выразить неповиновение.

Я не товар! И я не продаюсь!

Глава 8

Всю ночь я сражалась с собственными эмоциями, которые все никак не отпускали. В душе клокотала обида, гнев и ослепляющая ярость. Дикая, затмевающая разум.

Как уснула — не помню.

Но снилось нечто пугающее: каменные стены, решетки… И храп… Я закрывала уши, а кто-то смеялся рядом и говорил, что это мое наказание — вечно слушать этот сводящий с ума звук.

Открыв глаза, я с облегчением выдохнула.

Сердце в груди билось как сумасшедшее. Приснится же такой ужас. Поднявшись, я одернула смявшийся подол ночной рубашки и тут же услышала странный шум в коридоре. Будто что-то упало.

Выглянув, заметила, как молоденькая служанка ползает на четвереньках, собирая раскатившиеся по разным углам яблоки, а над ней, похабно ухмыляясь, возвышается братец.

— Греноа, — рявкнула я на него, — сотри это выражение со своего лица.

Он поднял на меня взгляд. Дерзкий и гадкий.

— Вспомни о воспитании, — мой голос обратился в шипение. — Женщин нужно уважать.

Ответом мне была мерзкая улыбка.

«Весь в отца» — мысленно выругалась.

Присев, помогла скидать красные фрукты в деревянную миску и поднялась. Брат показушно зевнул и скрылся в своей комнате. Столько высокомерия, самомнения… Отец постарался забить ему голову разговорами о мнимом величии.

Отправив служанку вниз, вернулась к себе. В умывальне уже стоял таз с теплой водой. Приведя себя в порядок, спустилась в холл. Тревога не покидала, напротив, только усиливалась. Сон все никак не шел из головы.