Телохранитель ее величества: Страна чудес
Шрифт:
Я благоразумно молчал. Время поговорить у нас было, сейчас же слова бесполезны.
– Мы поговорим с тобой. Я и Лея. Мораторий тебе уже пообещали, - сбавила обороты сеньора, видя мою непробиваемость.
– Что еще?
– Картинно обернулась.
– Ах, да, покрасоваться перед девочками.
– Лицо ее вновь перекосило.
– Хуан, если не хочешь проблем, давай оружие и пойдем со мной!
– Нет!
– повторился я. Я чувствовал, что в данный момент не совсем прав. Однако, свернуть уже не мог.
– Щенок!
– зло
Жаль. Искренне ее жаль. Переоценка собственного авторитета для человека ее должности - смертный грех. Мой палец нажал на гашетку. Тр-р-р-р!
Раздался вскрик. И только тут запоздало пронеслось: "Господи, что я делаю?"
Да уж, запоздалая мысль. Крайне запоздалая. Сеньора Гарсия, она же Железная Сеньора, припав на здоровую ногу, опустилась на пол, пытаясь осмыслить, что только что произошло и как себя вести дальше.
– Я сказал, буду разговаривать только с королевой!
– почти закричал я, чувствуя, что руки задрожали.
– Даже если я трижды, четырежды неправ, я все равно буду говорить только с ней! Вам я не верю! Никому!
* * *
Ситуация изменилась, мгновенно, причем, не в мою пользу. Сеньору Гарсия оттащили, с ее стороны слышалась матерная тирада в адрес некого... Не буду приводить эти эпитеты, но говорил их человек, знающий толк в окололитературных выражениях. Девчонки же у стен гудели, переговариваясь друг с другом. Поддержку я не потерял, но моя бескомпромиссность, а так же эпитеты Железной Сеньоры резко снизили ее уровень, заодно повысив градус напряженности.
На какое-то время повисла пауза, "решающие" держали совет. Причем, как я понял даже со своей позиции, главная наказующая в не менее красивых эпитетах, чем награждала меня, запретила остальным применять какие бы то ни было силовые методы обезвреживания. Опыт которых у ангелочков наверняка имелся, как и средства реализации.
Наконец на линию держащих меня под прицелом наказующих вышла Мишель. Осмотрела недовольным взглядом и коротко бросила, указав на разметочную линию:
– Тринадцатое звено! Становись!
Я сместил взгляд на свой взвод. Девочки во главе с Кассандрой робкими неуверенными шагами вышли вперед, встали на отведенное нашему взводу место. Сзади них встало трое "морпехов" с винтовками, красноречиво приведенными в боевую готовность.
– Кассандра, - продолжила сеньора Тьерри, - ваш напарник не в себе. Обезвредьте его.
Сука! Руки, удерживающие в руках артефакты, до боли сжали их, я чудом не надавил на гашетку. Да уж, знают стервы куда бить, опыт не пропьешь!
– Кассандра, нет!
– крикнул я.
Итальянка затравленно посмотрела на меня, затем переглянулась с остальными. Она мялась, не решаясь исполнить приказ, и
– Лейтенант Лаваль! Выполнять!
В этот момент Маркиза вздохнула, и с гулким "бум" опустила винтовку на землю.
– Я - пас!
Через секунду руки наказующих выдернули ее назад и заломили, надев наручники. Причем, "морпехов" сзади девчонок находилось уже пять.
– А я чем хуже?
– рассмеялась Паула, опуская свое оружие. И, естественно, последовала примеру Гюльзар.
– Кассандра, Мия, Роза, - начала Мишель шоколадным голосом, - видите, судьба ваших напарников в ваших руках. ВСЕХ напарников.
– Пауза.
– Ангелито не в себе, несет бред, ведет себя, как заправский шахид.
– Усмешка. У кобры не такая ядовитая, честное слово.
– Ему нужна квалифицированная помощь, как и другим вашим напарницам, поддавшимся его магии убеждения. Но если вы убедите своего мальчика сложить оружие, мы закроем глаза на противоречия между уставом и традицией. Ты же согласна, устав и традиции корпуса не должны быть на разных чашах весов?
– Сука!
– вырвалось у меня вслух. Мишель снова ядовито улыбнулась.
– Выполняй приказ, Кассандра. Так нужно. Так правильно.
– Да... С-сеньора!..
– выдавила итальянка, вновь переглядываясь с Сестренками.
– Кассандра, не смей!
– крикнул я. Она затравленно обернулась... Я и понял, что проиграл.
– Оружие оставьте, - медовым голосом скомандовала Мишель.
– Нам только не хватало, чтобы вы стреляли в напарника!
Логичное обоснование. Было бы, если бы девчонки действительно могли выстрелить в меня психологически. Мне осталось лишь скрипеть зубами.
Девчонки сложили винтовки на землю и по знаку Кассандры начали рассредотачиваться, обходя меня со всех трех сторон.
– Роза! Мия! Нет!
– все еще пытался достучаться я.
– Чико, положи оружие!
– пробовала поговорить со мной итальянка, кошачьим шагом обходя по дуге. Но пыталась убедить этим разговором не меня, а себя.
– Пожалуйста!
– Нет!
– я покачал головой.
– Патрисия, нет! Они не правы, пойми! Пожалуйста, не надо!
– Хуан, все будет хорошо.
– Что хорошо? Хорошо, что они вертят вами?
– Они отдают приказ. И с тобой, действительно, ничего не случится.
– А с ними?
– сделал я кивок назад, на девчонок, которых не видел, но чувствовал за спиной. И их самих, и их обалдение от происходящего, не лезущего ни в какие привычные ворота.
– С ними тоже все будет хорошо. Их помилуют.
– Ты сама в это веришь?
– Да.
– Голос ее дрогнул.
Жаль, очень жаль. Но итальянка так и не поняла, что теперь дело совсем не в сорок четвертом взводе. И не в приговоре. Который, после подобного демарша, наверняка изменят - слишком много шума на пустом для их высоких офицерских особ месте.