Темная грань любви
Шрифт:
– Шулер… Вы ведь не зря употребили это слово? Катар был картежным игроком?
– Да. Поэтому и ввязался в тот глупый спор – парнем он был неплохим, предложил Ядвиге свое имя и поддержку. Вот только он сам нуждался в помощи, но не захотел признавать это даже перед самим собой.
Воцарилось молчание. Давелиец о чем-то задумался – глубокая морщинка прорезала переносицу.
– Теперь вы понимаете, что Ядвиге не было смысла убивать мужа?
– старательно пряча волнения, уточнила Анника. – Ядвига – хорошая подруга,
Кромешник с нечитаемым выражением лица несколько секунд молча рассматривал боевичку, прежде чем холодно спросить:
– Вы ведь понимаете, что если Томчин в ближайшее время не вернется, ее контракт передадут вам? Вы также подходите графине Монфрери.
Магичка ухмыльнулась.
– Я предполагала, что подобнoе возможно. Но я себя уважать перестану , если не помогу подруге.
***
Я открыла глаза с ощущением непоправимой беды. Сделать глубокий вдох получилось не сразу – что-то сдавливало грудь.
Белый потолок. Белые стены. Я же лежала в ванне, заполненной зеленым желе. Точнее это первое сравнение пришло мне в гoлову. Вязкая субстанция лишила подвижности, не давая толком даже головой вертеть. И все же, приложив усилия, я сумела чуть приподняться – этого хватило, что бы оглядеться. И тут же силы закончились – я упала обратно в прохладную жижу и застонала. Слабость разливалась по всему телу. Беспомощность – ужасное состояние, такое не пожелаешь и врагу.
Воспоминания возвращались тоненькими ручейками: медленно, несмело, но вскоре их стало так много, что заболела голова.
Я находилась в комнате одна, а значит, проснулась раньше, чем рассчитывал Доминик. Мысленно поблагодарив судьбу за фарт, занялась разработкой онечностей.
Обычно люди никогда не задумываются, как управлять своим телом. Теперь же я мысленно молила его встряхнуться, отреагировать на раздражители, пошевелить хотя бы пальцами. Пока не сталкиваешься, не осознаешь какая это замечательная вещь – послушное тело, которое все делает машинально. Просто ходить, что-то делать руками – уже чудо, которое многие не замечают.
Когда есть цель, не удержит и клейкое желе.
Первыми подчинились пальцы на руках, потом – ноги,и я смогла перевернуться набок. Ухватившись за белоснежный бортик, приподнялась.
Как и думала, в лаборатории никого больше не было , если не считать заспиртованных змей, пауков и всевозможной нечисти.
– Молю вас, еще слишком рано! Ваше высочество, особых результатов нет!
Истеричный вопль Кларка звучал далеко и глухо.
Я была еще не готова встретиться ни с ним, ни с принцем. Слабая, слишком слабая, чтобы сражаться за свою свободу и судьбу открыто, а значит, придется притворяться и врать.
– Не переживай, я сделаю скидку на то, что прошло слишком мало времени, – снисходительно произнес принц Флориан, открывая
Я лежала, словно и не думала просыпаться, как спящая красавица из сказки. Красавица, которая по ночам высасывала всю кровь у женихов, которые покушались на ее королевство, а не на ее саму. Жаль, с принцем Флорианом так нельзя. Вот кого я бы не пожалела.
После погружения в желе, наружу остался торчать нос и левое ухо со стороны стены. И все же разговор я слышала плохо, посетитель лаборатории остановился у двери и там расспрашивал, как продвигается мое изменение.
Успела задремать, поэтому вздрогнула из-за следующих слов:
– Красивые, правильные черты лица и при этом кажутся закомыми. Возможно, я видел ее родственников? – Голос принца зазвучал прямо надо мной.
Развезло меня знато, раз пропустила момент, когда мужчины подошли к резервуару.
– Ты хорошо поработал, Доминик, с меня двойная премия.
– Ваше высочество, моя задача до конца не выполнена, регенерация поврежденных тканей не завершилась, - вкрадчиво произнес целитель.
– Сколько тебе нужно ещё времени?
– Неделя.
– Слишком много просишь, даю три дня. Менталиста я уже нашел.
– Ваше высочество, вы же собирались сначала поговорить с девушкой! – вроде бы искренне возмутился Доминик. – И лишь потом пригласить мозголома!
– Так будет быстрее, - беззаботно сообщил принц.
Мне захотелось свернуть ему челюсть: отбирать у человека последнюю свободу, память и самостоятельность мысли могут только негодяи, уроды, которым есть дело только до своих чувcтв. Нет, я больше не испытываю никакого пиетета перед Флорианом.
Кто знает, до чего бы я себя накрутила, если бы не сонливость и слабость, которые никуда не делись. Дрема подкралась на мягких лапках, обвилась вокруг, ласково предлагая ещё немного отдохнуть.
Нет, уже не дрема. Тьма. Нежно баюкая, она обещала , что исправит то, что исправить нельзя.
Вместе с Тьмой пришло прошлoе. То, о чем меньше всего хотелось вспоминать.
ГЛАВА 5. Скелеты в шкафу
Темно-вишневые перила призывно блестели. Через несколько дней слуги натрут их воском, а сейчас по ним впoлне неплохо скользить.
Платье на мне роскошное – небесно-голубое, с изумительным кружевом и вышивкой жемчугом – я сама себе казалась куклой, настолько новый наряд изменил привычный облик. Горничная собрала мои волосы в замысловатую прическу и вплела несколько серебряных нитей.
Я прекрасно понимала , зачем мачеха пошила мне платье с декольте чуть глубже, чем полагалoсь юной девице – хoтела подчеркнуть, что я вышла из детского возраста и вполне подхожу для замужества. Семнадцать, ладно, почти восемнадцать лет... Какое замужество для магички? Особенно такой любопытной, как я?