Темная грань любви
Шрифт:
Лорд был прямолинеен и суров:
– Ваше желание не отменяет того факта, что у вас есть задатки некроманта.
– Нет, нет… Это шутка, что бы позлить мачеху.
Я подняла кладбище, что бы убить своих родных? О боги, страшнее клеветы не придумаешь!
– Шутка перестала быть смешной. Одевайтесь, Габриэль!
– Зачем?..
– Я не понимала, чего добивается от меня барoн Лескорэ.
– В доме вашей бабушки гостит маг-дознаватель, который славится самыми быстрыми приговорами. Когда раненный кучер вернулся
Пришибленная страшной новостью, я заплакала.
– Я не некромант и не убийца! И я любила oтца,и терпела мачеху, наше противостояние велось из-за ее попыток контрoлировать мою жизнь.
– Габриэль, дознаватель запечатает вам дар , если не покинете дом, а то и похуже…
де-то гневно закричали люди.
Застонав с досадой, Алессандр бросился в коридор, велев мне не покидать комнату. Жалобно хнычущая служанка поспешила за ним.
Боги… Неужели я убила отца?.. Я стала некромантом, пройдя во сне инициацию?
Нет. Не верю. Нужно разобраться самой. Убедиться…
Я произнесла слова заклинания, снимающего похмелье, которое выучила специально для поступления в университет. Приключенческие романы утверждали, что это очень нужное умение – всегда сохранять ясную голову.
Боль, тисками сдавливающая виски, отступила. Помогло… Значит, это не последствия стихийной инициации, меня чем–то опoили. Кто и зачем?.. Обязательно узнаю, но позже. Сейчас важно другое – уйти из особняка. Барон Лескорэ – не тот человек, которому я могу довериться.
В голове прояснилось, но принять факт, что папы больше нет, я не могла.
олщовая котомка с необходимыми в дороге вещами давно лежала под кроватью. Я допускала , что мне не разрешат поступить в КУМ, и готовилась к побегу.
В итoге я оказалась права: отец не разрешил, потому что уже не сможет ничего – ни разрешать, ни запрещать…
Богиня! О чем я только думаю? Надо верить, что Алессандр соврал! Что мои близкие живы! Но лучше подготовиться к самому плохому...
Переодевшись в мужские штаны, рубаху и легкую куртку, я закинула котомку за плечи и открыла окно, стараясь не шуметь .
Выбравшись на узкий карниз, я застыла. До земли далековато – если свалюсь, меня и судить не надо будет.
В памяти смутно сохранилось, как шла по карнизу к ветке старой яблони, как спускалась по шершавому, потрескавшемуся cтволу. асплывчато помню, как бежала через парк. Перелезла через ограду – магическая защита выпустила беспрекословно, опознав дочь владельца поместья.
У главного въезда собралась толпа с факелами и магсветильниками. Были разозленные мужчины с вилами,топорами и кoсами. Жители ближайшей деревни требовали выдать черную ведьму…
Зычный голос Алессандра Лескорэ, взывающего к разуму
Хрип справа. Я сбилась с шага и повернулась к темным зарослям орешника. Затрещали ветки, пропуская высокую, костлявую фигуру.
Я застыла, с ужасом чувствуя, как холодеет тело и oтнимаются ноги. От страха я не могла сдвинуться с места, даже пошевелиться не сумела. Все боевые заклинания, которые выучила с репетиторами, вылетели из головы.
Существо нестерпимо воняло – ветер дул мне в лицо, и я едва дышала. Tолько бы не упасть в обморок от невыносимого смрада!
Я не двигалась – стояло и костлявое, в истлевшем саване существо. Может, оно меня не видит? Это ведь серый могильщик, а у него плохое зрение…
Я не успела додумать мысль – словно огнем обожгло щеу. Боль в плече.
Я отшатнулась, уходя в сторону из-под следующего удара. Порождение некромантской магии прыгнуло, метя мне в грудь когтями – длинными, белесыми. Я закричала , уcлышав треск материи.
Когти не задели тело. Это не я такая ловкая – в последнюю минуту сдержался могильщик. И жалобно взвыл. Опустившись на корточки, он пополз в мою сторону.
– Про… сти, про… сти… – перемежаемые мычанием, вырвались глухие слова из слюнявой пасти.
Прости? Он извиняется? А за что?..
В голове, точно вспышка молнии, мелькнуло заклинание.
– Орхо-молэ!
Могильщик осыпался пеплом, жирным, черным пеплом.
Я тоже упала. Боль была настолько сильной, что я ничего вокруг не видела.
Темнота. Далекие огни. Шепот, который будто прорастал в мое сознание.
…я плыву на теплых волнах. Нежные, чуточку прохладные руки. Женщина склоняется надо мной и гладит по голове – я не вижу ее лица, но слышу ласковый голос, которые обещает, что все будет хорошо. Не будет… не верю…
Пробуждение. Как же больно! Tело ломило, чесалась щека, я хотела пить.
– Воды…
Думала, что проговорила просьбу в пустоту, но нет – раздались шаркающие шаги.
Я с трудом открыла глаза. Деревянные толстые балки, к которым подвешены сотни трав, собранных пучками.
Пожилая женщина с седыми, коротко обрезанными волосами принесла мне кружку прохладной воды. Нет, есть какой-то привкус, значит, лекарственный отвар.
– Уходи, девонька. Скоро тебя здесь найдут. Найдут и не пощадят, – старуха шептала, как будто боялась, что ее услышат.
– Кто?..
– Сама узришь, если останешься, – она страшно захихикала.
И я узнала ее – это же Вельма, старая, выжившая из ума знахарка, которая не лечила людей, сторонились их, собирала в лесу и на болоте травы, которые потом продавала в городских лавках зельеварам,и на вырученные деньги жила.