Темная игра смерти
Шрифт:
– Почему?
Натали различила усталость в голосе Сола и поняла, что он вымотан ничуть не меньше, чем она.
– Автоматические механизмы открывания гаражей, авиасвязь, детские электронные игрушки, радиоприемники гражданского населения и даже дистанционный пульт телевизора – все это может спровоцировать механизм запуска реакции, – объяснил Джек. – Поэтому при использовании пластиковой взрывчатки приходится работать как минимум двумя включениями – ручным, чтобы привести ее в боевое положение, и электронным, чтобы запустить реакцию. И тем не менее шансы на успех не столь велики, как хотелось бы.
– А другие способы? – спросил Сол.
– Винтовка с оптическим прицелом. – Коуэн докурил
– Какие?
– Прежде всего, выкиньте из головы все эти телевизионные сказки о снайпере, который приносит с собой винтовку в дипломате, а потом собирает ее, пока жертва послушно стоит на месте и дожидается выстрела. Оптический прицел должен быть подогнан с учетом расстояния, угла выстрела, скорости ветра и свойств самого оружия. Стрелок должен обладать опытом и знать соотношения расстояния и скорости ветра. Военный снайпер работает на таких расстояниях, что между выстрелом и попаданием пули в цель его жертва успевает сделать три шага. У вас есть опыт стрельбы из винтовок, Сол?
– Только во время Второй мировой войны, – ответил он. – Да и то я ни разу не убил человека.
– Там, сзади, полно всякой всячины, добытой по вашему списку, – сказал Коуэн. – Ваши восемнадцать тысяч долларов потрачены на самое бредовое собрание вещей, которое я когда-либо покупал… Но винтовки с оптическим прицелом там, увы, нет.
– А как насчет охраны? – спросил Сол.
– Вашей или их?
– Их.
– А что вас интересует?
– Как с ней управляться?
Прищурившись, Коуэн задумчиво смотрел в световой коридор, образованный габаритными огнями машин.
– Если кто-то собирается вас убить, то охрана – это в лучшем случае обреченная попытка отсрочить неизбежное. Если ваша жертва ведет общественную жизнь и часто появляется на людях, самая лучшая охрана может разве что осложнить вам путь к отступлению. Последствия можно было наблюдать месяц назад, когда один балбес решил, что ему хочется выстрелить в американского президента из пневматического ружья двадцать второго калибра.
– Арон говорил мне, что вы обучаете своих агентов пользоваться «береттами» двадцать второго калибра, – заметил Сол.
– В последние годы – да, – кивнул Джек, – но они применяют их на близких расстояниях, там, где скорее надо бы пользоваться ножами, и в ситуациях, требующих тишины и быстроты действий. Когда мы посылаем отряд с целью убийства, этому предшествуют недели слежки, репетиции операций и апробирования путей отступления. Этот парень, который стрелял месяц назад в вашего президента, готовился не больше, чем вы или я перед тем, как пойти на угол купить газету.
– И что это доказывает?
– Это доказывает, что такой вещи, как охрана, не существует, когда поведение и поступки предсказуемы, – ответил Коуэн. – Хороший шеф службы безопасности запретил бы своему клиенту подчиняться расписанию, следовать распорядку дня и назначать встречи, которые могут стать достоянием публики. Более полудюжины раз именно непредсказуемость спасла жизнь Гитлеру. Именно из-за нее нам не удалось ликвидировать верхушку Организации освобождения Палестины. Но какую охрану обсуждаем мы в этой гипотетической дискуссии?
– Гипотетической? – переспросил Сол и улыбнулся. – Ну, давайте для начала гипотетически обсудим охрану мистера К. Арнольда Барента.
Коуэн резко обернулся:
– Так вот зачем вы просили раздобыть сведения о летнем лагере Барента!
– Мы
Коуэн нервным движением провел рукой по лицу:
– О господи, вы сошли с ума!
– Вы сказали, что это безнадежная попытка отсрочить неизбежное. Разве мистер Барент является исключением?
– Послушайте, – промолвил Джек Коуэн, – когда президент Соединенных Штатов отправляется куда-нибудь – куда угодно, даже с визитом к лидерам зарубежных стран, и встречается с ними в уединенных охраняемых зонах, служба безопасности стоит на ушах. Дай им волю, они бы не выпускали президента из бункера Белого дома, да и его они считают не вполне безопасным. Единственное место, где охрана вздыхает с облегчением, – это когда президент проводит время с К. Арнольдом Барентом. Этим разные президенты занимаются вот уже последние тридцать с лишним лет. В июне Фонд западного наследия Барента устраивает ежегодный летний лагерь, и сорок – пятьдесят самых влиятельных людей мира, сняв свои смокинги, отдыхают на одном из бесчисленных островов. Это что-нибудь говорит вам о службе охраны этого человека?
– Только то, что она хорошая, – сказал Сол.
– Лучшая в мире, – поправил Коуэн. – Если завтра Тель-Авив сообщит, что будущее Израиля зависит от внезапной смерти К. Арнольда Барента, я вызову оттуда наших самых подготовленных людей, соберу группы коммандос, рядом с которыми Энтеббе покажется шуткой, подтяну отряды мстителей из Европы – и тогда у нас будет лишь один шанс из десяти подобраться к нему.
– Как именно вы бы попытались это сделать? – спросил Сол.
Коуэн молчал несколько минут.
– Гипотетически, – наконец промолвил он, – я бы дождался того момента, когда он окажется в зависимости от чьей-то чужой охраны, например президента, и тогда попытался бы… О господи, Сол, это все пустые разговоры. Где вы были тридцатого марта?
– В Кесарии, – ответил Ласки. – И тому есть масса свидетелей. Что бы вы еще попробовали?
Коуэн покусал губы.
– Барент постоянно совершает перелеты, а это всегда увеличивает уязвимость. Охрана на земле, естественно, не даст установить взрывчатку на борту, но остается перехват или ракеты системы «земля – воздух». Если вы заранее сможете узнать, куда направляется самолет, когда и как определить его местонахождение в нужный момент…
– Вы можете это сделать? – спросил Сол.
– Да, – съязвил Коуэн, – если все ресурсы военно-воздушных сил Израиля объединить с электронным обеспечением разведок, воспользоваться американским спутником и системами противоядерной защиты, а также если мистер Барент окажет нам любезность и будет совершать полет над Средиземным морем или крайними южными районами Европы по заранее утвержденному расписанию.
– У него есть яхта, – не унимался Сол.
– С длиной корпуса в двести шестнадцать футов, «Антуанетта». Она куплена им двенадцать лет назад за шестьдесят девять миллионов долларов у одного покойного греческого магната судостроения, больше известного в качестве второго мужа некой американской вдовы, чей первый супруг оказался на слишком близком расстоянии от хорошо настроенной оптической винтовки, которую держал в руках бывший морской пехотинец. – Коуэн перевел дух. – На борту яхты Барента находится такое же количество охраны, как и на любом из его островов. Никто никогда не знает, куда она направляется и в какой именно момент он будет на борту. На ней имеются две посадочные площадки для вертолетов, она снабжена катерами, которые занимаются разведывательной деятельностью, если поблизости оказываются какие-нибудь суда. Не исключено, что яхту можно торпедировать, хотя я сомневаюсь в этом. Она маневренна, оснащена радарами и системами контроля, более совершенными, чем современные эсминцы.