Темная лошадка
Шрифт:
— Нет, позвольте! — взъерепенилась я. — А чем в этот момент занималась охрана дома?! Сантехники въехали в гараж, не известно сколько времени оставались там, а охрана даже не почесалась?!
Вместо раздосадованного моим выступлением следователя, ответил Туполев. Хмурые органы решительно не желали отчитываться перед потерпевшей, Хозяин знал, насколько упряма эта потерпевшая и снял страсти:
— В доме ремонтируют две квартиры, это раз. Машины строительно-отделочных фирм въезжают на стоянку беспрепятственно, это два. Ремонт в этом доме перманентное состояние и охрана привыкла
— И эти болваны не видели, как в машину затаскивают бесчувственное тело?!
Ответил капитан Ковалев:
— Они обсуждали, что случилось пентхаузе, раз одна из жильцов выскочила с заплаканным лицом. На Ренату Михайловну они смотрели, а не на мониторы. — И себе под нос: — Действительно, болваны…
Признание данного факта меня малость успокоила:
— На пленке из камеры наблюдения, остались лица похитителей?
— Камеры наблюдения расположены в гараже не лучшим образом, — продолжал сознаваться капитан. — Они, в основном, фиксируют въезд, выезд автомобилей, общую панораму гаража, и не просматривают каждый метр пространства. Преступники, судя по всему, заранее ознакомились с обстановкой и похититель, оставшийся в гараже, все время прятался за столбом. И более того, на обоих мужчинах были лыжные маски.
— Но хоть что-то полезное, пленка зафиксировала?! — провыла я.
— Два смутных мужских силуэта в лыжных масках, — устало проговорил уже следователь. — Судя по всему, похищение было не плохо подготовлено. Преступники хорошо знали расположение камер наблюдения и действовали быстро, но осторожно. Разъездную машину фирмы сантехников, они угнали ранним утром от стоянки возле дома шофера.
— Заранее присмотрели, — вздохнула я. — Хорошо. А что в этот момент делала личная охрана вашей дочери, Михаил Петрович?
Кутепов растерянно посмотрел на следака, но отвечать пришлось все же самому:
— У них не было повода заезжать в гараж. Они ждали Ренату на выезде, «каблук», конечно, видели, но ведь они не знали, что там бандиты едут! Они должны были фиксировать центральный выход из дома и выезд из гаража. Они уже видели Ренату и никак не могли знать, о том, что тебя в этот момент загрузили в другую машину. Так, Сергей Андреевич?
— Так, — кивнул согласный следак и вовсе убрал тему лопоухой охраны с повестки дня. — Что вы можете сказать относительно голосов похитителей? Они не показались вам знакомыми?
— Нет. Категорически, нет.
— Вы были знакомы с Алексеем Хорским?
— Нет, нас не успели представить.
— Если мы предъявим вам запись голоса Хорского, вы сможете его опознать?
— Думаю, да. Ни один из преступников не говорил измененным голосом, я обратила на это внимание, когда слушала их разговор из-за двери в сарае. Все было натурально. И если первоначально, мне показалось, что более молодой мужчина говорил несколько театрально, как бы по подготовленному сценарию, то позже он перешел на нормальный
— Отлично, — без особого энтузиазма, пробурчал следователь. — Сколько времени вы были в пути, помните?
Я задумалась, сосредоточилась, даже глаза прикрыла на мгновение. Капитан Ковалев тем временем подкатил к дивану журнальный столик, разложил на нем подробную карту города и окрестностей и указал пальцем на фиолетовый кружок:
— Вас подобрали здесь. Посмотрите внимательно и скажите, — вы скатились на обочину по ходу следования «каблука», или перекатились на другую сторону? Ваша голова лежала вот так, — он снова ткнул пальцем и провел черту параллельно дороге. — Вы переворачивались, вы меняли положение? В каком направление уехала машина?
Я смотрела на карту. Рядом с фиолетовым кружком автостраду под прямым углом пересекала тонкая нитка грунтовой дороги.
— Мне кажется, что «каблук» съехал с трассы куда-то сюда, — медленно произнесла я. — Я слышала по работе двигателя, что машина сбавила скорость и свернула… куда не знаю.
Мужчины переглянулись, и я рассказала о бешеной гонке большегрузной машины и Москвича. Призналась, что совершенно ополоумела от страха и вряд ли могу с точностью сказать, сколько раз перевернулась и в какую сторону укатилась, выпав из кузова.
— А время? Как долго длилась езда и гонка? Вы помните, когда и какие маневры, повороты совершала машина?
— Только вначале. Потом началось это сумасшедшее ралли, и я потеряла счет времени. Может быть, они соревновались две минуты, а может быть пятнадцать. Я не помню. Время изменилось. Мне было очень страшно.
На лице следователя отразилась не прикрытая сочувствием досада:
— Жаль, очень жаль. Я надеялся на вашу помощь. Так что прошу вас еще раз сосредоточиться, вспомнить и посмотреть на карту.
Я сосредоточилась. И взглянула на карту. Дорога, на которой меня нашли, полукольцом огибала город и была второстепенной. При все желании, я не смогла бы сказать в какую сторону меня везли, — на запад или на восток ехал «каблук». Я не помнила сколько раз меня перекувырнуло через голову и прокрутило вокруг оси, в тот момент я думала об одном, — как бы не треснуться лбом об асфальт и не угодить под колеса следующей или встречной машины. Я была так напугана, что не смогла бы с уверенностью сказать, перекатывалась ли я через шоссе или осталась на стороне следования «каблука». Все воспоминания стер ужас.
— Нет, не могу. Оставьте мне вашу карту, возможно потом, когда отдохну, получиться что-то вспомнить, но сейчас, извините, — я вас только запутаю.
— Жаль. Но карту я вам оставлю, — сказал Сергей Андреевич. — А сейчас, Софья, давайте поговорим обо всем с самого начала и во всех подробностях. Вы не очень устали?
Я устала как ездовой Бобик на финише гонок собачьих упряжек. Саднили отбитые и стертые ползаньем колени, в голове отчетливо поскрипывали натруженные извилины, толку от меня было, как от того самого Бобика, но если ничего не рассказывать то его, толка этого, вообще не будет. Только что, потряхивая от усердия ушами, я взялась за рассказ.