Темная симфония
Шрифт:
Антониетта задохнулась от удовольствия и возбуждения. Как долго она мечтала о нем? Желала его прикосновения? С первого мига, как услышала его голос, она знала, что он окажется идеальным любовником. Интуитивным любовником.
Его рот скользнул ниже, место большого пальца занял его язык, омывая сосок, пока ее руки в ответ не стиснули в кулаках его волосы. Его рот был горячим и необузданным, с силой посасывая сосок по ее требованию. Она услышала свой собственный стон, тихий шепот желания, что распространилось от ноющей груди в тело, сгущая кровь. Голод и желание были острыми и ужасными настолько, что она испугалась. Она еще никогда не была в таком огне, ее тело управляло сознанием. Она не могла остановить себя от погружения
Его губы покинули ее груди, и она вскрикнула от такой утраты. Его руки сжались вокруг нее, полностью притягивая в объятия. Биение его сердца было быстрым и сильным. Ее собственное сердце подхватило ритм. Она простонала от страстного желания, когда его зубы начали туда-сюда поддразнивающе царапать ее предательский пульс, неистово бившийся на шее. Желание взревело в ее крови, когда она ощутила едва заметные укусы. Она не ожидала, что это окажется настолько эротичным.
Он что-то прошептал ей. Слов Антониетта не смогла уловить, а вот почувствовать — почувствовала. Она волновалась и нервничала, ее тело требовало облегчения, его обладания. Она металась в его руках, не в силах оставаться спокойной, когда каждый дюйм ее тела был в огне. Тем не мене, он не спешил, его рот спускался ниже, пока не достиг возвышенности ее груди. Она вновь почувствовала его зубы, и тысяча крыльев бабочек затрепетала в ее животе. Горячая влага желания потекла по ее бедрам. Ее мускулы сжались.
Затем была раскаленная добела молния, вспышка боли, которая принесла острое наслаждение. Инстинктивно она прижала его голову к себе, чувствуя себя так, словно принадлежала ему. Словно они были половинками одного целого, и теперь они соединились, кожа к коже, кровь к крови. Она услышала его голос, шепчущий у нее в голове, тихие слова на древнем диалекте, который она не смогла определить, хотя говорила на нескольких языках. Сами слова не имели для нее никакого значения, только звук его голоса, который словно проскользнул через ее защитные слои и оставил метку в виде своего имени на ее сердце. На ее душе.
Она не хотела его имени на своем сердце. Ей был нужен любовник безо всяких обязательств. Невероятная магия, которой он окружил ее, обернулась чем-то, что она не могла себе позволить. На мгновение она сделала все, что могла, чтобы вырваться, глотнуть свежего воздуха, найти способ заставить свои растаявшие мозги заработать вновь.
Байрон провел языком по укусам, шепотом отдав ей команду, в результате чего она перестала сопротивляться и еще сильнее подпала под его чары. Ее голова вновь опустилась ему на плечо, и он не смог устоять перед соблазнительным видом ее шеи. У нее был именно такой вкус, какой он и ожидал. Сладкой и мужественной женщины. Противоречивой смеси уверенности и неуверенности в себе. Противоречия невинности и опыта.
Он перевернул ее так, что его напряженная плоть прижалась к сосредоточию боли, показывая, он прекрасно знает, что собирается делать. Байрон расстегнул свою рубашку, уставился на свою руку, пока один ноготь не вытянулся, становясь острым как бритва, и он провел им по своей груди, после чего прижал к своей коже ее рот, шепотом отдавая другую команду.
При первом же прикосновении ее губ, он в экстазе откинул голову назад, потрясенный своей реакцией на ее прикосновение. На вид ее лица, такого красивого в темноте. На водопад ее волос, сияющих, как темное облако. Байрон знал, что за годы он научился терпению, устойчивой, тщательно развитой черте, которую охранял как зеницу ока. Антониетта же заставила его самодисциплину пошатнуться. Он хотел ее… хуже, он нуждался в ней. Он не торопясь узнал все, что мог, о ней и теперь знал, она и мысли не допускала о постоянных отношениях. Она бы не возражала иметь его в качестве любовника, но задумываться о браке или вечности не хотела.
Его первым
Его тело содрогалось от усилий, прилагаемых им, чтобы не произнести слов брачного ритуала, которые привяжут их друг к другу на все времена. Она должна оставаться на поверхности, а ему придется вернуться под землю и находиться там, пока солнце стоит высоко в небе. Дрожа от желания, Байрон остановил обмен, которого было достаточно для установления между ними истинной связи.
Сканировать и читать мысли большинства людей было сравнительно легко, но когда дело касалось Антониетты и большинства членов ее семье, это было очень сложно сделать. И дело касалось не только одной семьи Скарлетти, подобные люди встречались и в городе, также к ним относились некоторые слуги в палаццо. Строение их головного мозга было не совсем обычным. Если он просто с силой прорвется через барьер, то они поймут, он там, читает их мысли, вбирает их воспоминания. Ему необходимо разобраться с этим до того, как он совершит что-то, о чем впоследствии может пожалеть. Он понятия не имел, чем еще отличаются люди в этом регионе. Поэтому благодаря связи, которую создал между собою и Антониеттой, он сможет с легкостью найти ее, где бы она ни была, и при желании дотронуться до ее сознания. Теперь у нее не было никакого шанса сбежать от него, а у него появилось больше шансов прийти ей на помощь, если возникнет надобность. Это было единственное верное решение и единственный безопасный способ, который он смог придумать, чтобы быть уверенным в ее безопасности.
— Проснись, Антониетта, — тихо приказал он.
Она, моргая, уставилась на него своими огромными черными глазами, словно не могла сконцентрироваться. Подушечки ее пальцев безошибочно нашли его губы.
— Никто и никогда не целовал меня так, как ты. Боюсь, что зайди мы чуть дальше, я бы просто сгорела в огне.
— У нас нет на это времени. Ночь почти закончилась, а я еще не проверил тебя на наличие яда. Когда я займусь с тобой любовью, Антониетта, мне потребуется время, чтобы сделать это качественно.
Она подняла бровь:
— «Когда»? Не «если»?
— Думаю, не возникает никаких сомнений, что мы оба хотим этого, — он осторожно уложил ее на постель, его руки погладили мягкие полушария ее груди. — Лежи спокойно и позволь мне убедиться, что в твоем организме не осталось ни яда, ни снотворного.
Как же Антониетте хотелось видеть его. У нее создалось впечатление о невероятно сильном, высоком и широкоплечем мужчине. От Таши Антониетта знала, что Байрон красив и обладает длинными волосами. Ее кузина часто упоминала его грудь и твердые ягодицы… Странно, она ощущала себя совершенно по-другому. Ее слух и так всегда острый, теперь, кажется, стал еще острее, как будто она могла слышать каждый его вздох, двигающийся через его легкие. Она более остро осознавала присутствие Байрона, каждое его движение, знала точное местоположение в комнате.
— Спи, Антониетта. Завтра твоя семья начнет предъявлять свои обычные требования, ты должна быть отдохнувшей.
Ее ресницы опустились вниз, словно он заставил ее сделать это. Она чувствовала, как он собирает энергию, чувствовала тепло и силу, определила тот момент, когда он вошел в ее тело, чтобы найти следы отравления, как и в случае с ее дедушкой.
— Байрон, — прошептала она его имя, потому что проваливалась в сон, несмотря на свое желание остаться с ним. Ей не хотелось отпускать свою волшебную ночь.