Темная симфония

Фихан Кристин

— По крайней мере, они завернули его в лучшие кружева, которые только можно было достать.

— Это не смешно.

Влад крепко удерживал Элеанор в своих руках.

— Добро пожаловать в семью, Антониетта. Для нас было настоящим удовольствием познакомиться с тобой. А сейчас мне необходимо забрать свою Спутницу жизни домой и позаботиться о ней.

— Grazie за все, что вы сделали, вам обоим. Надеюсь, при следующей нашей встрече все будет в порядке.

— Тогда до встречи.

Антониетта прислушалась,

но не услышала никаких шагов. Она знала, что их больше в комнате не было.

— Как вы делаете это? Просто растворяетесь в воздухе? Не используете двери?

— Я научу тебя, — он придвинул кресло к краю кровати. — Пол будет другим, более осведомленным, как и ты. Его слух, его зрение, все будет более острым. И я всегда смогу дотрагиваться до его сознания. Это будет происходить несколько по-иному, чем у нас, но связь будет.

— Тебе удалось уловить, что произошло с ним?

— Я с легкостью могу разбудить его, чтобы мы смогли поговорить. Он будет слаб. Его тело не может исцеляться так же быстро, как и мое, — Байрон взял ее за руку. — Я знаю, у тебя ко мне множество вопросов, и я отвечу на все прежде, чем закончится эта ночь, — он поднес ее пальцы к своим губам, прикусив чувствительные подушечки. — Пол. Пол, возвращайся к нам. Скоро ты сможешь отдохнуть, но сейчас ты обязан поговорить с Антониеттой. Ты хотел что-то рассказать ей. Для тебя очень важно сказать ей правду.

Антониетта услышала давление, скрытое в глубине его голоса, и была поражена тем, что смогла распознать его.

— Твой голос гипнотизирует, не так ли?

— Да, когда я захочу.

Пол пошевелился, тихо простонав.

— Тони?

— Я здесь, Пол, — она протянула свободную руку, чтобы положить ладонь на кузена. — Ты будешь жить, но пока не должен лишний раз двигаться.

— У меня был странный сон.

— Я знаю. Это бывает, Пол. Как все произошло? Расскажи мне. Нам необходимо сообщить в полицию.

— Нет. Ты не можешь сделать этого, Тони. Обещай мне. Пообещай мне, что не пойдешь в полицию, — его волнение резко возросло.

Байрон положил руку на его плечо, мгновенно успокоив.

— Скажи нам, Пол. Вместе мы с этим справимся, чтобы это ни было. Не упоминай больше про власти. Он погубит все, над чем мы так трудились.

— Я знаю, ты думаешь, что это я ворую у семьи, Тони. И я не обвиняю тебя за такие мысли. Мне хотелось, чтобы ты думала, что я вновь принялся за азартные игры.

— Почему, Пол? — обида слышалась в ее голосе, боль ощущалась в сердце.

Пальцы Байрона обхватили ее за основание шеи, начиная медленный, успокаивающий массаж, чтобы изгнать из нее напряжение.

— Несколько месяцев назад я отправился на вечеринку на яхту. Владелец показал нам бесценную картину. Она была одной из наших, Тони. Я тотчас же отправился в

полицию, и они сказали мне, что расследование кражи сокровищ из известных семейств идет уже в течение нескольких месяцев. Я понял, что кто-то из членов нашей семьи, должно быть, помогает тому, кто стоит за кражами. Никто не знал пути к хранилищу, не говоря уже о коде, кроме тебя, nonno и Жюстин. Я знал, что ни ты, ни nonno никогда бы не предали нашу семью. Поэтому я вызвался помочь полиции найти воров.

— Пол, о чем ты только думал?

— Я идеально подходил для этого. У меня уже была плохая репутация. Я всегда нуждался в деньгах. Я был правдоподобным. Начать обращать внимание на Жюстин было достаточно легко, — голос Пола был слаб, дыхание затрудненным, — Она была под подозрением, единственная персона, которая имела доступ ко всем кодам безопасности. И ей было известно, как добраться до комнат с произведениями искусства и сокровищниц.

— Для тебя это слишком трудно, — заметила Антониетта, — мы поговорим, когда тебе станет легче.

Рука Пола накрыла ее.

— Я влюбился в нее, Тони. Знаю, ты зла на нее, и она, вероятно, заслуживает, чтобы оказаться в тюрьме, но я прошу тебя отпустить ее. Вели ей возвращаться в Америку. Только не сажай в тюрьму.

Байрон покачал головой.

— Она не вовлечена ни во что противозаконное, кроме как в попытки помочь Полу найти способ расплатиться с его игровыми долгами. Она ничего не украла у семьи Скарлетти. В отличие от твоей семьи, Жюстин очень легко прочитать.

— Я бы никогда и не поверила в подобное. После всех этих лет, с какой стати ей внезапно решаться на кражу? — спросила Антониетта Пола.

— Это должна быть она. Больше никого нет, — ответил Пол. — У нее есть доступ ко всему. Именно она нарисовала мне карту к хранилищу и дала код доступа.

— Ты был готов умереть вместо того, чтобы отправиться в больницу, лишь бы она не попала в тюрьму? Лгать и взять на себя вину за пропавшие вещи, и все ради Жюстин? Пол, ты мыслишь неразумно. Тебе следовало бы немедленно со всем этим прийти ко мне.

— Антониетта, Жюстин не воровка. Она уже сожалеет, что дала Полу коды доступа и карту. Она хотела дать ему деньги, но он отказался. Она верила, что он в беде, и хотела, чтобы он все рассказал тебе, но он не согласился и на это. Он заставил ее поверить, что со стороны тех людей, которым он должен, ему угрожает опасность. Явно, он полагал, что в таком случае она будет вынуждена вовлечь его в воровской круг, но она сделала единственную вещь, которую могла. Она дала ему карту и пароли. Я чувствую, это было предательством твоей дружбы и ничем более. Она не задействована ни в какой воровской шайке.