Темная Звезда

Камша Вера Викторовна

— Удивительная девушка…

— Она любимица отца и братьев. Ее единственная сестра умерла в прошлом году в родах. Ланка в отца — своенравна и готова постоять за свое счастье. Впрочем, — Рене улыбнулся, — девочка предпочитает гонять дичь по лесам, а не кокетничать в дворцовых залах, и не мне ее за это судить, я тоже в ее годы не любил двор.

Осенью я увезу Ланку в Идакону, она будет королевой Эланда, хотя заслуживает лучшей участи. Мой племянник слишком много пьет и слишком мало думает, чтобы быть достойным такой жены. С другой стороны, Ланка достаточно умна, она будет хорошей герцогиней… — адмирал задумался, перебирая бахрому скатерти. Роман его не торопил. В который раз его

приводила в недоумение внешность адмирала. Родословная владык Эланда была известна, тайн там вроде бы не числилось. И все равно точеные руки с длинными пальцами, неистово-голубые чуть раскосые глаза, уже доказанная примесь эльфийской крови в его племяннике, дружба с загадочными островными эльфами (с этим надо будет разбираться особо), слова Ушедшего о мистерии крови — все это заставляло задуматься.

— А Лара, — Рене оставил в покое скатерть и как ни в чем не бывало вернулся к прерванному рассказу — очень походила на мать, долг для нее был превыше всего, и она без колебания вышла за Эгона Илбайзинского. Брак тем не менее оказался удачным. Смерть Ларуни кажется вполне естественной, если не считать того, что женщины нашего рода обычно здоровы. По крайней мере, я не припомню, чтобы кто-нибудь в семье умер в родах.

— Ребенок выжил?

— Нет. Теперь сыновья. Стефана ты, похоже, теперь знаешь лучше, чем я. Скажу только, что никто из нас не сомневался, что он будет достойным королем. Сейчас ему тридцать три. Когда ему исполнилось двадцать девять, он по настоянию отца женился на племяннице арцийского императора Марине-Митте.

Я был на свадьбе, так что могу засвидетельствовать — более красивую пару вообразить трудно. Митта очень быстро стала звездой двора, оттеснив даже Ланку. О, Митта великолепно играла роль наследницы престола. Митта и Стефан производили впечатление очень счастливых и довольных друг другом, пока не началась история с Зеноном.

— Средним братом?

— Да. Зенон был изрядным шалопаем, слава о его выходках вышла далеко за пределы Таяны. Когда число бастардов стало угрожающим, а принц с молочниц и горничных переключился на девиц благородного происхождения, Марко решил принять меры. Чтобы «сокровище» остепенилось, ему просватали единственную дочь старого союзника и друга короля Герику Тарскую.

— Герика… Странное имя для принцессы. На староэльфийском «гэрикэ» означает вереск. Она, наверное, родилась осенью.

— Да, в месяц Волка. А что до имени… В Тарске, знаешь ли, смешались все легенды и сказки, которые когда-либо были в Благодатных землях. Церковь и та вынуждена с этим мириться. Просто к любому не каноническому имени клирики добавляют Мария или Анна, и все в порядке. Так что по-настоящему она Мария-Герика…

Тарска вообще странная земля. Три четверти княжества занимают Последние горы, коренных жителей могут считать людьми только придурки из Академии. Что до меня, то я моряк и не люблю гор, они, по-моему, воруют у нас небо… Но Марко хотел, чтобы союз Таяны и Тарски сохранялся и после смерти нынешнего герцога. Ведь преемник Михая, став властителем, пусть небольшого, но крайне удачно расположенного государства, смог бы диктовать Таяне свои условия.

— Драгоценные камни, руды, шкуры, древесина, которую сплавляют по рекам гоблины…

— Здесь предпочитают называть их горцами…

— Понимаю. Но мы отвлеклись.

— О Герике я могу сказать мало. Она не из тех женщин, на кого обращаешь внимание. Безропотна, послушна и неинтересна, несмотря на очевидную красоту и роскошь, которой ее окружал отец. Говорят, Михай не слишком хотел отдавать дочь за принца, хоть и обладавшего доброй душой, но шкодника и юбочника. Годой предпочел бы старшего из братьев, но Стефан к тому времени уже

был женат. Но детей у него не было и нет. Детей у него нет, эта чертова Митта хотела блистать при дворе, а не рожать.

— Стефан болен и бездетен, кого в Таяне теперь считают наследником? Марко?

— Не все так просто. Король может прожить еще лет двадцать, он здоров и крепок. Его отец умер в девяносто шесть лет, родив сына, когда ему было за шестьдесят. Сейчас наследник — Стефан, хотя многие, как я понял, его успели заживо похоронить. Если Стефан умрет раньше отца и бездетным, ему должен наследовать средний брат, но он пропал. По закону он жив, пока три свидетеля под присягой не подтвердят, что видели его мертвым.

— Расскажи об этом исчезновении.

— Я знаю очень мало. Известно, что против женитьбы Зенон восстал категорически. Однако, когда невесту ему все-таки показали, сменил гнев на милость. Как мне рассказывал Марко, Зенон даже казался влюбленным и торопил со свадьбой. Если он и притворялся, то делал это весьма искусно, а среднего Марковича можно было обвинять в чем угодно, но не в лицемерии.

— А невеста?

— Герика, как всегда, была ласкова и спокойна. Жених казался куда более нетерпеливым. Надо сказать, что симпатия между Герикой и Стефаном возникла сразу же, а Ланка, не жалующая Марину-Митту, во всеуслышанье говорила, что уж лучше бы королевой стала Рика, а не подлая и пустоголовая арцийка. Я, впрочем, считаю, что курица на троне не лучше шлюхи, но не в этом дело.

— А что говорил Стефан?

— Он с первого дня играл роль старшего брата и благородного рыцаря. Впрочем, они и виделись-то всего ничего, вскоре старый герцог (хотя он всего на два года старше меня, его частенько зовут именно так) увез дочь в Тарску.

До свадьбы оставалось два месяца, когда забросивший своих подружек Зенон засобирался в гости к невесте. Тайны из этого не делали. Весь замок видел, как принц с двумя оруженосцами и двумя дюжинами воинов ускакал на восток. Его ждали через три недели, но он не вернулся. Не вернулся никто. Поиски были напрасными, след терялся у развилки дорог, одна из которых вела в Тарску, другая — в Арцию. О разбойниках в том краю давно не слышали. К тому же справиться с отрядом Зенона могла лишь добрая сотня шпаг. Никаких ураганов и паводков не было, земли в тех краях паханые-перепаханые — ни лесов, ни болот.

Единственным разумным объяснением казалось, что принц предпочел семейной жизни скитания инкогнито по белу свету, а его эскорт подался на поиски приключений вместе с ним. Король был в бешенстве от выходки сына, но о нем самом не волновался. Чтоб загладить мерзкий поступок, он пригласил Герику в Таяну. Она и приехала со все той же телячьей покорностью и нежданно-негаданно стала любимой и единственной подругой взбалмошной Ланки, уговорившей «сестричку» перезимовать в замке.

— А как случившееся восприняли Стефан и его супруга?

— Стефан никак не мог прийти в себя после поступка Зенона и, мне кажется, продолжал поиски, когда все отступились.

— Он что-нибудь нашел?

— Спроси его сам. Вы же теперь друзья.

— Действительно. А Марина-Митта?

— Она Герику ненавидела. То есть ненавидела-то она Ланку, но с принцессой были шутки плохи — могла и хлыстом протянуть, а уж язычок-то у нее и вовсе змеиный. Тарскийку Ланка взяла под свое крыло, думается, из-за ее беззащитности. Дурочка никогда ни на что и никому не жаловалась, вот Митта и принялась ее изводить, когда этого никто не видел. Однажды рядом случился Стефан. Что между супругами произошло, никто не знает, но вечером Митта перебралась в отдельные покои. Марко же пригласил в замок своего троюродного племянника, владетеля Альвского плоскогорья…