Темница тихого ангела
Шрифт:
– Слава приходит вместе с поцелуем красивой женщины, – сказала Алиса, глядя в подъехавшую камеру. – Нашему сегодняшнему гостю в тот момент позавидовала, наверное, вся мужская половина планеты. Николай, скажи, что ты почувствовал в тот момент?
– Мне показалось, что проснусь сейчас, и сказка закончится.
– А сказка только начиналась! – провозгласила Алиса. – Очень скоро наш герой стал самым популярным писателем в Америке и России. Он пишет на двух языках, что само по себе уже необычно. Он действительно необычный человек: в Штатах его считают плейбоем, он в центре
Тут же на экране появились фотографии выходящих из отеля «Плаза» Николая и Мишел. Потом пошли кадры видеосъемки: Торганов сажает в такси известную кинозвезду, оборачивается и с усталым лицом произносит в направленную на него камеру по-русски: «Да пошли вы все…»
– Твоя связь с миссис Майлз до сих пор обсуждается в американской печати. Говорят, что именно она стала причиной того, что известная кинозвезда сейчас разводится со своим мужем.
– Разве? – удивился Николай и опомнился: – У нас с ней дружба, и только.
– У тебя много друзей в Голливуде, – парировала Алиса.
И обернулась к экрану, на котором тут же появился Стивен Спилберг в съемочном павильоне с декорациями улицы дореволюционной Одессы. Известному режиссеру поднесли микрофон, но он не взял его, а только поправил очки, а потом почесал бороду.
– Специально для русского телевидения скажу, что Ник Торганофф – очень хороший писатель. Сейчас по его сценарию я ставлю новый фильм. Идея пришла мне в голову давно, но только Ник сумел воплотить ее в хороший сценарий. Он схватывает все на лету.
Камера отъехала, и в кадр попал Шварценеггер в мундире российского полицейского. И не только он.
– Ник – очень талантливый человек, – с серьезным лицом произнес Арнольд, поддерживая приклеенные усы.
– И великолепный любовник, – добавила мулатка – бывшая секретарша, вышедшая замуж за своего босса. – Мы долго были вместе еще в те времена, когда он только начинал творить и жил в убогой квартирке в Вест-Сайде.
– Господи, – не удержался Николай. – Она-то откуда здесь?
– Это одна из актрис Спилберга, – пояснила Алиса, довольная естественным удивлением Коли. – Еще кое-что хотели сказать о тебе Джек Николсон и Дастин Хоффман, занятые на этой картине, но…
– А миссис Майлз? – растерялся Торганов. – Она-то где? Ведь Мишел тоже должна была сниматься.
– Странно, – пожала плечами Алиса, – где же она?
В этот момент вспыхнули прожекторы. Коля обернулся и увидел в золотом свечении Мишел, поднимающуюся из-за дальнего столика в углу. Он чуть не рванул ей навстречу, но вовремя остановился, удивляясь своей наивности – ведь знал же! Алиса едва успела выдернуть микрофон, прикрепленный к лацкану его пиджака.
Мишел не бросилась к нему на шею, а только обняла и, прикоснувшись губами к его щеке, прошептала:
– Прости, но я скучала. А тут мне предложили сто тысяч за возможность увидеться с тобой.
– Сколько времени будешь в Москве?
– Завтра, то есть уже сегодня вечером улечу в Болгарию: у нас там натурные съемки. Это дешевле, чем снимать в Одессе.
Николай подвел Мишел к столу, возле которого их ожидала довольная собой Алиса. Теперь она понимала, что смоталась
– Миссис Майлз, – произнесла Алиса, – как мы и договаривались, вопросов о личной жизни я задавать не буду.
Произнеся эти слова, она кинула многозначительный взгляд на Николая, чтобы все посмотревшие будущую передачу сразу поняли, кто именно является личной жизнью известной кинозвезды.
– Несколько слов о новом фильме, который ставит Спилберг по сценарию Ника Торганова.
Это было похоже на начало рекламной раскрутки картины. Вполне возможно, что Алиса и на этом пытается заработать. Или уже заработала? Впрочем, неважно. Николай сидел и слушал то, о чем рассказывала Мишел, улыбался и злился от неловкости: ему приходится теперь общаться с двумя женщинами – с одной он уже спал, ей, судя по всему, он нравится до сих пор, и с другой – сидящей рядом, он живет сейчас, и она нравится ему, в отношении нее есть определенные планы, но она сама же и организовала это нелепое и ненужное общение втроем. Ощущение такое, будто он пришел на прием к врачу, его попросили раздеться догола, а сквозь замочную скважину на него любуются, хихикают и злорадствуют тысячи посторонних и незнакомых ему людей, жестоких и грязных. Зачем только Алисе это надо?
Мишел рассказывала о фильме, который ставит Спилберг, о своей роли, о замечательном сценарии, о глубоком смысле всего, что окружает ее в последнее время. Какие-то вопросы Алиса задавала и Торганову, все так же многозначительно улыбаясь. Он отвечал и спешил: ему очень хотелось прикрыться чем-нибудь и исчезнуть.
Наконец включили свет, съемки закончились. Алиса предложила всем остаться, но Мишел покачала головой:
– Простите, но у меня уже нет времени.
Николай тоже сказал, что устал.
Алиса не стала его задерживать, только поцеловала и спросила:
– Ты домой?
Он кивнул, и только садясь в арендованный лимузин, понял, что не знает, где его дом. Съемная квартира в высотном доме на Мосфильмовской улице – вряд ли. Нью-йоркская с видом на Центральный парк – может быть, но там тоже одиноко и скучно. Отцовская квартира в Москве – и в ней он чужой, среди незнакомой мебели и запахов. Может быть, бабушкина в Петербурге, но бабушки уже нет, и в тех комнатах прозябают теперь лишь смутные воспоминания детства: будущее не постучится туда никогда. Дни пролетают неприкаянные, а о том, где ночует его собственная душа, Николаю думать не хотелось.
– Только не в отель, – произнесла Мишел, прижимаясь к его плечу. – В отеле меня караулят папарацци.
Он привез ее на Мосфильмовскую, где они проговорили до рассвета. Потом Николай вызвал такси и довез Мишел до гостиницы, но из машины не выходил, хотя никаких папарацци вокруг не было. Из-за крыш домов вылезало неспешное осеннее солнце, отражаясь в стеклах припаркованных у гостиницы автомобилей.
– Ты любишь эту девушку? – спросила Мишел.
Торганов пожал плечами, еще совсем недавно не стал бы задумываться. Но теперь что-то изменилось в нем, а может, и в мире. Мысли об Алисе отошли и стояли теперь в сторонке, видимые ему, но почти посторонние.