Темное дело (сборник)
Шрифт:
— Возможно, ты прав.
— А еще скажет, что это подозрительно, — продолжил рассуждать вслух мастер татуировки.
— Почему?
— Как почему?! С какой это стати мы вдруг занялись расследованием преступлений?.. Для него это прозвучит, по меньшей мере, странно…
— А разве мы занялись?
— А разве нет?
— Расследованием? Самым настоящим расследованием? Ведь это здорово. Слава! — неожиданно Вероника обрадовалась как ребенок. — Я всю жизнь мечтала сыграть
— Ника, прошу тебя, будь серьезней!
— А что такое? Ты не хочешь принять участие в самом настоящем расследовании?
В голосе Вероники было столько невинности и простодушия, что серьезный Слащинин Не выдержал и улыбнулся:
— Боюсь!
— Ты?! Боишься?!
— Очень боюсь. Страшно боюсь. Ужасно боюсь…
— Слава, ты меня разыгрываешь!
— Я боюсь за тебя. За тебя единственную. Неповторимую. Самую, самую… — Он обнял женщину, прижался к ней и замер в порыве нежности.
— Представь себе, что мы выслеживаем преступника…
— Маньяка! — поправил Слащинин.
— Ужасного маньяка! — подхватила Вероника. — Мы сидим в засаде, ждем, боимся…
— Например, в столовой, — невинно подсказал Слащинин. — Сидим, жуем анчоусы и ждем…
— Ты ничего не понимаешь! — воскликнула Вероника.
— Почему? Эго так романтично!..
— Да!
— Это так опасно!..
— Да! Да!
— Это так благородно!..
— Да! Да! Да!
— И это очень интересно… Но в кино, а не здесь!
— Значит, ты отказываешься? Ты бросаешь свою даму сердца?.. Полюбуйтесь, вот он — настоящий мужчина нашего безумного века!.. Вы все одинаковы!
— А кто еще?
— Все! — Вероника вырвалась из объятий, сделала прекрасный театральный жест, словно ожидая аплодисментов, застыла.
— Браво, Ника! — воскликнул Слащинин. — Но ты забыла о главном!..
— О чем?
— О том, что записка пришла к нам!
— Ну и что?
— Уа-ха! — деланно засмеялся Слащинин. — Моя дорогая, очаровательная и неповторимая мисс Марпл. Прошу прошения, юная мисс Марпл!..
— Разрешаю без титулов!
— Замечательно!.. Итак, я продолжаю. Мой нежно любимый детектив! Ты совсем забыла, что эта записка адресована нам. И ровно в 19.00 по местному времени, когда пробьют склянки… так, кажется, принято говорить? Так вот, ровно в семь часов вечера нас ожидает маленький сюрприз!..
— Какой? — поинтересовалась Вероника.
— О Боже, неужели ты забыла?! Нас ждет сердечный приступ! Нас! Ждет!! Приступ!!!..
— Мне кажется, он или они пошутили…
— Ника!
— А что? Страшно, конечно. Поджилки трясутся, ручонки дрожат, губы как оладьи…
— Будь серьезна!
— Я серьезна. Как институтка перед гинекологом!..
— Ника!
— Все, все. Слава! Я перестала! Ты только не волнуйся. Я, действительно, побаиваюсь и, видимо, оттого несу форменную чушь… Сейчас! — Вероника несколько раз несильно ударила себя по щекам. — Все, я в форме. Готова, как пионер!..
— К чему же?
— Ко всему! Приказывай, я повинуюсь!..
— Ника, ты неисправима!
— А зачем мне исправляться? Ведь ты же меня полюбил такую…
— Полюбил. И люблю… А сейчас хочу обезопасить.
— Как?
— Пока не знаю…
— А давай пойдем и спрячемся! — предложила беззаботная Вероника.
— Один уже спрятался — который день ищут! — пошутил Слащинин, имея в виду пропавшего Калачева.
— А мы спрячемся в таком месте, где будут люди!
— В казино?
— Нет. Холодно. Угадывай дальше…
— Ника!
— Я жду…
— О, Господи!.. В кают-компании?
— Уже теплее…
— Сейчас, сейчас… — неожиданно для себя Слащинин тоже увлекся. Видимо, и ему была нужна разрядка. — А-а… вдруг протянул он. — Я догадался!
— Ну?
— В медсанчасти. Правильно?
— Ты гений! Дай, я тебя обниму!..
Вероника обняла Слащинина и стала покрывать его лило частыми жаркими поцелуями…
— Подожди, подожди!.. А вдруг он нас выгонит?
— Кто?
— Блудов.
— Не выгонит.
— Почему?
— Он же давал клятву Гиппократа. Он врач. Он инженер человеческих душ…
— Это писатель — инженер, — поправил Слащинин.
— Половина писателей вышла из врачей, — парировала Вероника. — Чехов, Булгаков, Родионов…
— А это кто?
— Знаменитый советский сценарист. Я имела честь сниматься в его фильме.
— Ну и как?
— Обычное «Г» на палочке!.. Но мы отвлеклись.
— Да… Значит, идем к Блудову. И ждем семи часов… Ждем, ждем… А потом? Что будет потом?
— Посмотрим. Честно говоря, меня уже утомляет этот разговор. Мне надоело быть мисс Марпл…
— Юной мисс Марпл, — подыграл Слащинин.
Вероника внимательно посмотрела на любовника. Перемена в его голосе заставила ее насторожиться.
— Ты так думаешь?
— Да…
— Тогда иди в душ.
— Лечу!
— Нет, постой! Я пойду с тобой…
Слащинин легко подхватил Веронику и торжественно внес в ванную комнату, где их ожидали самые утомительные и самые прекрасные минуты предлюбовной интриги…
3