Темное пламя. Дети Проклятия
Шрифт:
Магия поднялась совсем высоко, теперь видно и зависшего почти под клубком серебристых нитей Бранна, наш неблагой извивается молча, изворачивается, загибается пополам, ногами вверх, бьет клубок подошвами, тот вздрагивает тоже, в ответ паутина пропускает голубую вспышку по рукавам, но цели своей она не достигает, стекая голубой каплей по лоскутной куртке, падая на место, где Бранн стоял чуть раньше, шипя и искрясь возле волнистого меча, воткнувшегося в землю.
Сверху глумливо отзывается друид, теперь кажущийся серебристым пауком — сидящий на вершине камня в центре как
— Ну что скажешь, а, Пегий, может все-таки обещание сдаться? — клубок немилосердно дергает Бранна за руки, втягивая ладони без перчаток в самую свою середину. — У тебя нет шансов, пусть ты, похоже, умеешь быть ши в этом позабытом богами королевстве!
Наш неблагой, как за ним водится, не отвечает, вместо этого слегка раскачиваясь вперед-назад, словно хочет спрыгнуть, а ты видишь то, чего еще не замечает самодовольный друид: в левой руке Вороны разгорается злое золотое сияние. Беспокойство отпускает моего Дея, он оглядывается, пытаясь определить, где затаились оставшиеся друиды, снова подключает обоняние — чутко нюхает воздух, поводит головой влево и вправо. Один из друидов достаточно близко, можно до него дойти… И тут поляну прорезает вопль паука:
— Ах-х! Пегий! Да убейте его, что же вы стоите! — хрипит дальше неразборчиво.
Рядом приземляется раскачавшийся и отлетевший, чтобы не напороться на собственный меч Бранн, его руки все ещё сияют, правда, похоже, и кровоточат, рассеченные паутинкой, как леской, резкий запах крови моему волку решительно не нравится. Сверху догорают мгновенно вспыхнувшие серебряные нити.
— Ты как? — мой Дей затаскивает Ворону обратно за массив камней, напоминающих баррикаду. — Руки?
— Да, — вздыхает, встряхивается, — не убьем паука, не смогу залечить.
Мой Дей улыбается весьма многообещающе:
— О, его мы убьем обязательно! — Бранн справа хмыкает, даже улыбается своей длинной неблагой улыбкой.
— Надо забрать меч, — успевает произнести наш неблагой, когда сверху спрыгивают сразу двое друидов.
Туманное облако пакостной болотно-зеленой магии жадно тянется к окровавленным рукам Вороны, твой двуручник становится для них неприятным сюрпризом, рассекает даже облако, почти дотягивается до груди одного человека, заставляет отшатнуться обоих. Бранн пользуется случаем прокатить одну большую волну огня, она расходится от вас, не задевая ничего неживого, в мгновение пожирая магический туман, успевая обхватить одного друида, а второго только слегка лизнув по голове — такая же болотная, как его аура, водяная защита обволакивает фигуру целиком.
Волна огня останавливается, рядом тяжело дышит Бранн, позади все еще слышатся стенания гнусавого паука, впереди еще один проклинающий вас ругательствами друид, а еще двое пытаются зайти с флангов. Мой волк тянет Бранна еще правее, не позволяя вернуться за мечом, оставшимся на открытом месте, окровавленная ладонь тревожно скользит в руке моего волка, хотя раны маленькие, но неприятные. Ши приходится привалиться к одному из камней силы спиной, потому что в себя приходит паук:
— Ну-ну-ну, где-е, где-е моя добыча? Признаться, после вашей задиристости я проголодался
В гнусавом голосе чудится алкание, однако не еды, вовсе не еды, да, мой Дей, ты верно все чувствуешь. Друид жаждет магии, живой магии, которую так просто вытащить из ши.
— Вылезайте, вылезайте, поиграем ещё, я не буду шутить с паутиной больше, обеща-а-ю-у!
— Дей, — Ворона произносит шепотом, выразительно смотрит на тебя, привлекая внимание. — Надо слетать за мечом, потом зайдем с двух сторон, осторожно, камни силы могут отразить не то, что в них ударило!
— Бр-ранн, — мой волк, не сдержавшись, рычит, хоть и тоже шепотом, — ты увер-рен, что идея хор-роша? Пока ты р-рядом, я могу тебя пр-рикр-рыть!
— Их еще трое и паук, мне нужен меч, а нам план, — Бранн пожимает плечами, — кроме того, стоит паука отвлечь, — указывает вверх на новый клубок паутины, собирающийся почти над вами, мой волк!
— Остор-рожнее, — моему Дею все одно неспокойно.
Миг — и ворона со слегка окровавленными крыльями вылетает из-за камня. В него тут же летит пара заклятий, птица уворачивается, а они бьют о поверхность, а потом с нарастающим свистом отлетают обратно.
Наш неблагой предупреждал тебя не зря, мой волк!
Дей поводит носом в другую сторону, выскальзывает дальше по окружности, огибая центр поляны и скрываясь за очередным камнем. Душа моего волка поёт — он все видит! Легкость заливает все существо благого волка вместе с магией, кажется, прикоснись к ней — и исполнится любое желание! Пока мой волк просто жаждет дотянуться до друидов.
Словно в ответ на эту жажду на него пытаются упасть сверху серебряные нити, прикасаются к волосам, стараются заползти за шиворот, по ним бежит голубая вспышка, но солнечный меч быстрее: обугленные концы паутины извиваются от боли, гнусавый друид вскрикивает, на другой стороне поляны слышен звон, Ворона тоже явно нашла себе противника.
— Ах-х, Пегий, — друид-паук скрипит зубами, — у тебя и калека, похоже, дрессированный, как тебе удалось? Обычно волки безумно дики и безумно тупы!
Бранн не отвечает, но земля вздрагивает по всей поляне, заставляя камни силы покачнуться и нагреться, они дрожат и обжигают, моему волку приходится отстраниться… Ощущение разнонаправленной беды бьет по нервам, видение поляны подсказывает — следует броситься вниз!
Над прикрытой руками головой проносится что-то дикое, неразличимое даже новым зрением, похожее на отзвук Дикой Охоты, древнее, спящее, но разбуженное. Один из друидов, не успевший пригнуться, вскрикивает слева, оттуда, откуда ты пришел, да, мой волк.
Этот опасный порыв распространяется от камней, они нагреваются и дрожат все больше, как будто живые и в ярости, в воздухе повисает палая листва, поднимаются створки упавших дверей, обелиски подтягивают к себе сброшенные временем вершины!..
Я не знаю, мой Дей, что разбудил Бранн, но это что-то существовавшее задолго до Проклятья!
— Спасибо, Пегий! — гнусавый смеется с вершины камня. — Ты преподнес мне небывалый подарок! Ну надо же! Оживить место силы! Да ты вкуснее, чем кажешься!