Темное пламя. Дети Проклятия
Шрифт:
Судя по формулировке вопроса, наш неблагой готов спать дальше.
— Потому что в полночь зажгли на сигнальной башне серебряное пламя, — голос моего волка увещевает, а глаза Вороны, то резко распахиваются, то смеживаются опять.
Мой Дей мягко вынимает из пальцев Бранна опасно качающийся серебряный кубок.
— Пламя означает состоявшееся избрание короля. Был бы огонь зеленым, это бы означало Лес, голубой, естественно, Небо, но власть осталась в Доме Волка — и он горит серебром.
— Да, горит… — Бранн, сердито нахмурившись, пытается продрать глаза, он недоволен
— И горит во многом благодаря тебе!
Глава 34. Бранн при дворе короля Дея
Свой день наш неблагой начинает рано — в отличие от Дея он успевает выспаться к рассвету. А вчерашнее, первое, по всей видимости, знакомство с вином проходит без последствий.
Мой Дей спит, чем пользуются вьюнки, охватившие его целиком и целиком же целующие его нежными бутонами лимонно-желтых цветов. Моему волку снится мир, который он сможет видеть, снится Черный замок в свете магии, снится моя госпожа — и эти сны исцеляют его измученную душу.
Появившийся в дверях неблагой внимательно оглядывается, любопытно склоняет голову к ближайшей ветке вьюнка и тут же получает по носу! Тревожить Дея он не стал бы, но недружелюбное и явно магическое растение вовсе отбивает желание тут задерживаться. Вдобавок Бранну неловко вламываться к другу в спальню — и он уходит. Возвращается к дивану, вытаскивает из-под него походную сумку, приоткрывает окно…
Ой-ой! Я догадался!
Он хочет перелететь в свою комнату, чтобы оставить вещи, но его провожатый-то сторожит под этими дверьми! Причем с наружной стороны. Нет, никакого покоя с мальчишками! Приходится вспрыгнуть на Бранна: не бросать же его на растерзание Благого двора?
Ощущение полета на Вороне удивительное и очень особенное: уже от одного сидения верхом меня охватывает ветер его Дома, а тут вдобавок и ветер настоящий, ерошащий перья неблагого.
Комната, которую выбрал себе Бранн, оказывается бывшим чуланом для старой и разношерстной мебели. Надо признать, некоторый странный уют тут есть: каждый предмет удивителен и неповторим, обстановка легка и воздушна, всё можно переставить в любой момент. Здесь нет и намека на монументальность королевских покоев Майлгуира или строгий порядок Джареда. Можно забыть о лунках в паркете, кои продавлены за несколько тысячелетий и сами определяют месторасположенность всякой мебели. Можно расслабиться насчет понятий симметрии, порядка и прочих благих заморочек.
Неудивительно, что Бранну тут уютно.
Наш неблагой деловито засовывает сумку под стол, выбранный им в качестве письменного. Приглаживает перья, прикрывает на мгновение лицо и встряхивается: сегодня его первый самостоятельный день при Благом дворе. Похоже, он готов выйти из покоев.
Осторожно проверяет — как там за лоскутным воротником поживает Шайя, но фея спит себе и спит, как будто догоняет ощущение времени или восстанавливает потраченные силы. Все-таки столь крошечные волшебные создания нуждаются в большой магической поддержке. Ей повезло, что она нашла приют за шиворотом у мага.
А вот я пока не спешу пересаживаться с края его куртки на руку. Может
— Луг, там тебя видно. Залезай хоть под рукав, если не одобряешь меня в целом.
Ох, Ворона, ты одно целое разочарование!
И как заметил? Приходится перелезть под толстую куртку, которая дарит ощущение безопасности словно доспех. Очень странный неблагой доспех.
Бранн, наперво поправив воротник и рукава, отправляется в библиотеку. Кажется, книги ему вместо еды, воздуха и питья — по крайней мере, когда наш неблагой оказывается среди высоких стеллажей, вздыхает он с большим облегчением.
Ворона переворачивает листы, время течет, утро проходит, и сюда начинают заглядывать первые благие. Конечно, по делам. Шепотки за спиной не трогают нашего неблагого, кажется, он их даже не слышит, но разузнавшая о нем публика начинает стягиваться в библиотеку. Мелькает даже парочка друидов, несущих себя и свое достоинство так, будто они тут короли.
Пф. Король тут мой Дей.
Шепотки усиливаются, сопровождают Бранна, когда он садится и встает, отходит к стеллажам, бормоча что-то, берет новые книги, но в этой неблагой голове под перьями нет и мысли обратить внимание на растущий недружелюбный шум. Звуки задвигаются подальше, как прибой или завывания ветра в кронах.
Но стоит какому-то небесному высказаться близко и в полный голос, брови Бранна сходятся на переносице. Перья на голове топорщатся возмущенно, и я не понимаю, что настолько зацепило Бранна во фразе:
— Король Дей точно слепой, назвать королевским другом, королевским волком это недоразумение!
Это было не самым гадким заявлением в его адрес за последние полчаса.
Бранн бережно прикрывает книгу, поднимается из-за стола и подходит к спавшему с лица небесному. Все-таки оскорбление королевского волка прямо в стенах Дома Волка… Пусть Бранн смотрится скорее королевской птицей, и опять же не орлом.
— Вы говорите слишком громко, и это задевает мою свободу, — бесстрастное лицо Бранна не кажется особо страшным. — Что хуже, это задевает свободу нашего короля. В Неблагих землях за такое вам вырвал бы язык ближайший стражник, — равнодушный и монотонный голос Бранна не имеет цели напугать, потому со стороны кажется просто сонным.
Собеседники небесного тихо хихикают за его спиной, явно представляя Бранна еще и тупым.
— Но мы в Благих землях, — кривится небесный пренебрежительно. — Здесь не действуют ваши дикие неблагие условности!
— Но я-то не благой.
Ворона произносит слова отчетливо и раздельно, не угрожая, но логично давая понять, эти условности дороги ему как память и отказываться он от них не собирается.
— А вы только что усомнились в моем и своем короле. Озвучили личное убеждение громко, как истину, смущая умы прочих ши. Я убедительно прошу вас не делать так впредь.
Бранн не угрожает небесному лично, не рычит и не впадает в ярость, как обычно делают волки, но его собеседник, в отличие от своих сопровождающих, хихикать явно не хочет. Бранн запутал его, не разобрать: это злые извинения или вежливые угрозы. И вовсе неясно, кто кого в итоге обидел.