Темное пламя. Дети Проклятия
Шрифт:
— Попробуй связь дружескую, — еле слышно, но непреклонно произносит Джаред, и теперь печально вздыхает Гвенн. — Вдруг тебе понравится, — добавляет уже громче: — И ванная, и женская одежда имеется. И еще еда.
— И часто ты так, — забавляется Гвенн, — проводишь ночи?
— Всякое бывает.
Не иначе как про неблагого вспомнил. Слышала бы Гвенн, что об этой ночи говорит наша Ворона! «Ваш Зверь-советник»! Хотя нет, нет! Ей лучше этого не знать, а то еще приревнует.
— Может, ты тоже перестанешь закрываться ото всех в свой плащ Советника? Ты удивился заботе Алана, а
— Ты очень наблюдательна, Гвенн. Благодарю, моя принцесса.
Уф, надо умерить радость, а то Джаред косится на левую перекладину, на которой так удобно висеть. А я показываюсь только Дею и Алиенне! Ну, разговариваю с Бранном, а Джаред, маг он или не-маг, еще не заслужил моего доверия! Разве немножко.
И я слежу за тобой, Джаред!
Джаред с Гвенн рука об руку выходят из его покоев лишь к обеду. Гвенн хочется спрашивать, а уклончиво Джаред отвечает лишь про себя.
Их встречает повешенный на дверь венок из вереска. Гвенн, сияя, надевает его на светлые волосы своего верескового супруга. Он снимает венок, отрывает один цветок и вдевает в петлицу, а венок кладет на голову Гвенн.
Однако тренировка состоится не сразу.
— У нас просто не может быть слепого короля, — шепчет Финтан незнакомому ши из небесных. Тихо, но различимо для слуха волчицы. — Он недостоин править Благим двором.
Лесной принц никогда не говорил подобного при жене! И не думал, что она услышит теперь. Видимо, сильно озлился.
Гвенн отпускает руку Джареда и подходит к беседующим.
— Рада видеть вас, Анант, в стенах Черного замка, — обращается Гвенн к собеседнику Финтана. — Пусть Небо всегда будет милостиво к вам. Как оно милостиво одарило любовью племянницу вашего лорда, Алиенну, и Дея, нашего короля. Нет ничего крепче истинной любви, а именно она соединяет наши дома.
Гвенн ослепительно улыбается небесному, её голос низок и соблазнителен.
Но она говорит искренно! Волшебная ночь с советником, не иначе!
— И я рад вас видеть, принцесса, — с поклоном отвечает Анант. — Я согласен с вами, истинная любовь прекрасна.
Кивает завороженно, кажется, забывая, где он находится, о чем и с кем говорил.
— Не стоит слушать моего мужа, — все тем же зачаровывающим голосом произносит Гвенн. И он очень похож по тембру на голос Мидира. — Он, хоть и имеет глаза, иногда не видит того, что творится у него под носом, — и Гвенн легкомысленно поправляет розовый венок на голове, притягивая всеобщие взгляды.
Затем поворачивается к Финтану и перестает улыбаться. Гвенн не Лили, и она оправилась от своей вины — или учится с ней жить.
— Оскорбление короля Благого двора карается смертью.
От двух коротких ударов под челюсть и в живот он сначала вскидывает голову, а потом отлетает на помост.
— Однако я всего лишь женщина, — по-прежнему пленительно улыбается Гвенн, потирая кисть. — Анант, простите, что вы стали свидетелем наших внутрисемейных дел.
Небесный не сводит глаз с Гвенн, а Финтан смотрит на отца, пробившегося в первый ряд. Фордгалл коротко и недовольно качает головой, и Финтан жестом останавливает лесовиков, метнувшихся к нему.
— Я
Кривит губы, но держит себя в руках. Стирает кровь с лица, не торопясь вставать. Шепчет, не разобрать, то ли с ненавистью, то ли с восхищением:
— Волчица!
— Наш король Дей, может, и не видит! — произносит Гвенн Финтану. — Но есть те, кто видят за него. Жалеешь, что подарил мне такое большое кольцо?
Гвенн пытается снять его, но оно держится плотно. Бросает с досадой:
— Не могу вернуть, мой супруг. Законы Благого двора нерушимы… И я остаюсь твоей женой. Но тебе — нет больше доступа в мои покои!
Мужчины, собравшиеся потешить себя в поединках и показать свою стать дамам, и дамы, прикрывающиеся веерами, ахают: Гвенн под корень режет заплетенную для боя косу.
— Возьми на память, — и бросает ее Финтану.
Черные волосы вызывающе треплет ветер.
Как опечалился лорд Фордгалл! Обрезание волос не смена имени, но во многом —
прощание с прошлым. Начало новой жизни. Вряд ли Гвенн знает об этом, скорее всего она — редкий случай — действовала по наитию. Теперь Финтану и в новый брак не вступить, и со старым он распрощался.
— Джаред! — зовет Гвенн.
Советник подходит ближе, в его глазах пляшет северное небо.
— Это было красиво. Стоит потерять хвост, чтобы вырваться из капкана.
Гвенн, подбираясь сбоку мягкими шагами и хищно сгибая пальцы, подманивает Джареда.
— Ты обещал показать мне тот бросок!
Глава 42. Конец второй эпохи
Поздний вечер, а Дей не спит, хотя два первых дня правления, переживаний и решений всевозможных дел должны были вымотать его. Грей отпущен побегать, мой волк совсем один. Побеги вьюнка ластятся к нему, сидящему, напоминают о его солнце, и мой Дей, осторожно потянув за серебряную цепочку, достает из-под ворота медальон. Долго держит в руке, затем все-таки открывает. Привычно гордо поднятая голова склоняется.
«Если все волки посчитали вас достойным, неужели та, что любит…» — очень осторожно начал Джаред, но Дей остановил его. И второй вечер, запершись в кабинете, они опять проговорили обо всём, кроме Алиенны.
Он не хочет, не хочет говорить и со мной, а мне так много нужно ему сказать!.. Дей обводит пальцем прядь волос Лили на одной створке, и она кажется ему теплой, потом касается ее портрета на другой створке. Пытается разглядеть, но видит лишь призрачные контуры подвески. Сжимает в руке так, что края врезаются в ладонь.
Я тоже очень, очень соскучился по нашей госпоже, хотя ощущаю каждый вздох Алиенны — ее ощущает весь этот дом, он дышит вместе с ней, и светлеет, и наполняется сиянием и чистотой.
Сегодня Лугнасад, время перемен, время вереска, свободы, магии и любви. Мне кажется, нет, я почти уверен, в этот поворотный день моя солнечная госпожа должна проснуться окончательно. Пусть раньше, чем говорил советник. Ведь Алиенна торопится — хоть во сне, но она торопится, очень торопится.
Она бежит к моему Дею.