Темное сердце
Шрифт:
Она испустила скорбный вопль, затем затихла, продолжая всхлипывать. Карамон неловко стоял, желая успокоить ее, но не зная, как это сделать.
— Кажется, ты хороший альпинист. Может, ты сможешь достать его?
Карамон выдохнул, его голод и усталость улетучились под ее умоляющим взглядом. Он снова посмотрел на мяукающего полосатого кота. Затем мальчик решительно подтянул штаны, крепко ухватился за одну из нижних веток и полез вверх.
После того, как Китиара и Гилон ушли, мастер-маг последовал за Рейстлином в маленькую спартанскую комнатку и предложил ему сесть на один из стульев. Затем Морат вызвал
Из-за этой двери Рейст иногда слышал приглушенные шаги учеников Мората, которые пользовались библиотекой. Они разговаривали шепотом, несомненно стараясь не потревожить мастера-мага. Рейстлин предположил, что в основном они занимаются в комнатах, мимо которых он проходил в длинном, вьющемся коридоре.
Комната, в которой находились Морат и Рейстлин, была самой что ни на есть заурядной: известняковые стены, без окон, цвета или оформления. Даже маленький Рейст понимал, что это было сделано для того, чтобы минимизировать отвлечение внимания и сосредоточить концентрацию. Морат несколько часов допрашивал его и полдень уже давно миновал. Его вопросы казались не мудреными, а открытыми и имели больше философский подтекст. Возможно, на них не существовало правильных ответов.
В любом случае Морат, казалось, больше заинтересован реакцией Рейста на вопросы, чем тем, насколько правильный ответ он даст. Черные глаза мастера-мага неуклонно сверлили маленького мальчика. Рейстлин, оставшийся без обеда, все сильнее и сильнее чувствовал головокружение и голод, но продолжал стараться оставаться бдительным.
— Ты хорошо говоришь для простого ребенка, — неохотно говорил Морат, — Но давай еще поговорим о добре и зле. Маг должен изучить и понять обе стороны. Не только очевидные различия, но и общие черты. Что общего между ними? И как бы ты, Рейстлин, определил зло?
Любой другой шестилетний растерялся бы при таком вопросе. Конечно, Карамон бы в замешательстве почесал голову. Но Рейст был одиноким ребенком, физически слабым и опасающимся дружков. Он много времени провел в одиночестве, думая только об этом. Особенно после прошлогодней ярмарки, когда он посмотрел и перенял немного элементарных магических фокусов.
Во-первых мальчик воображал, что он станет добрым магом и будет бороться против злодеев и страшных существ, используя свой ум и способности, как Карамон использует свои навыки воина. Маги, посвящавшие себя нейтралитету, заинтересовали Рейста, хотя на данный момент он почти ничего о них не знал. И, конечно, он думал о зле как о враге добра.
— Я думаю, было бы ошибочно определить зло слишком точно или просто, — глубокомысленно сказал Рейстлин, его голос был слабым и звучал устало, как он ни старался, — Но, во всяком случае, зная, что зло — противоположность добру, мы должны также знать и добро.
— Умный и здравомыслящий ответ, — коротко сказал маг, — Но скажи мне, как нам определить зло в отсутствие добра?
— Ну, — нахмурился Рейст, — На самом деле не бывает полного отсутствия зла или добра. Одно не может существовать без другого. Они находятся в своего рода равновесии, всегда противостоя друг другу. Одно может доминировать, второе бездействовать, но никогда не отсутствовать.
— Ты можешь привести мне пример зла? — спросил мастер-маг.
— Нет идеального примера… кроме, конечно, богов тьмы, — торопливо добавил мальчик.
Морат выглядел удовлетворенным.
— Тогда
— Оно постоянно меняет облик.
— И все же маг должен стремиться узнать и идентифицировать зло — и в себе, и в своей магии, и в остальных.
— Да, — согласился Рейст, — Нужно изучать его явные формы. Более того, — он сделал паузу, подыскивая подходящие слова, — маг должен учиться распознавать зло. Тот, кто носит белую мантию, идентифицирует его как проклятие. Черная мантия узнает в нем союзника.
— А красная мантия?
— Хм, — сказал Рейстлин утомленным голосом, — Я не уверен. Я думаю, что красная мантия узнает его как часть себя.
Все эти несколько минут разговора глаза Мората были интригующе сужены. Теперь мастер-маг прекратил шагать по комнате и сел на второй деревянный стул, впервые с момента начала собеседования. Он наклонился вперед и коротко рассмеялся.
— Ха! — воскликнул Морат, — Очень умно. Поверхностно, я бы сказал, но чрезвычайно умно для шестилетнего мальчика!
Рейстлин решил использовать эту краткую вспышку дружелюбия, чтобы попросить прервать разговор. Он хотел заслужить одобрение Мората, но ощущал, что ему это не удалось.
— Пожалуйста, господин, — уважительно сказал Рейстлин, — Теперь я могу съесть свой обед и попить?
Немедленно вернулись грубые манеры Мората. Он живо встал и отошел от стола. Затем он повернулся, скрестил руки на груди и впился взглядом в маленького голодного мальчика.
— Маги должны быть в состоянии посвящать многие часы своим исследованиям, хотят они при этом есть или нет, — наставительно сказал Морат, — Если ты не можешь продержаться в течении одного дня простого собеседования, значит ты слишком молод, слишком юн еще и не можешь начать учебу.
Рейст продолжал сидеть, скорчившись от усталости и голода. Его детское лицо было бледным и измученным, глаза слезились, но он и не думал извиняться.
— Если это ваш ответ, — раздраженно сказал он, — То давайте продолжим. Надеюсь, вы не будете наказывать меня за эти несколько слов.
На самом деле Морат сам хотел есть, хотя ему не очень хотелось признавать это. Обычно он прекращал занятия в полдень и ел свой скромный обед в компании избранных учеников. Но сегодня он отказался от обеда, решив поставить в тупик этого мальчишку, у которого имелся ответ на любой вопрос. Даже если иногда ответы были необычны, то мастер-маг был вынужден признать, что они были хорошо продуманны. Он был так же впечатлен, как и раздражен серьезностью и вызовом этого мальчика, его самообладанием и отказом признавать поражение.
— Возможно, сейчас действительно время немного прерваться, — наконец смягчился Морат, — Сюда принесут легкую закуску вдобавок к тому, что ты принес с собой из Утехи. А пока что я оставлю тебя и пойду проверю моих учеников.
Мастер-маг открыл дверь в библиотеку и, перед тем как выйти, повернулся к Рейстлину.
— У тебя есть десять минут, — сказал он, — Не больше.
Рейстлин быстро съел свой обед, едва успев запить его прохладным пенистым напитком, принесенным молодым человеком в рабочей одежде, когда вернулся Морат. Мастер-маг стоял в дверном проеме и ворчал, затем жестом показал, чтобы Рейстлин вошел в библиотеку. После часов, проведенных в неудобном положении, Рейстлин чувствовал себя оживленным и взволнованным, последовав за Моратом в эту обширную круглую комнату с ее приглушенным водоемом светом и книжными полками.