Темные изумрудные волны
Шрифт:
И все повернулись в сторону Моничева. Под этими взглядами – насмешливыми, свирепыми, глумливыми – гендиректор поёжился и сильнее забился в угол. Тарас подошёл к нему, и, присев на корточки, спросил:
– Ты чего такой грязный? Тоже мне, директор, – сидишь, как кот помойный.
Обернувшись, он спросил:
– За какую фирму шёл базар?
– «Три-Эн», – ответило сразу несколько голосов.
Тарас повернулся обратно к Моничеву:
– Слыхал, гумозник?!
– Что-то слышал про «желтяк». Кто-то из областного УВД. Кажется,
– Но точно не мы? – пробасил Иван. – В смысле… не «офис»?
– Точно, – подтвердил гендиректор.
Тарас, Иван, и Сергей, награждая Артура красноречивыми взглядами, стали приближаться к раскрытой двери сейфа. Владимир, бросая в сторону мешков с деньгами вожделенные взгляды, высказал мысль, что милицейская «крыша» – тоже серьёзное дело, два «офиса» всегда дружили. Поэтому надо принять в какой-то степени промежуточное решение: все деньги не брать, а взять, допустим… половину.
Послышалась новая буря протестующих выкриков. Все говорили громко, каждый хотел, чтобы слушали только его, и при этом старался придвинуться к сейфу хоть на длину мизинца. «Офисные» работники кричали, что им всё равно на ментов, а с Каданиковым они, в случае чего, сами договорятся. Пусть он по-прежнему дружит с УВД, но щедрое подношение… скажем, одна треть мешка… этой дружбы не испортит.
Бросив кровожадный взгляд на Моничева, Иван выкрикнул:
– Всё, пацаны, решаем вопрос по беспределу, и валим отсюда!
– Берём тити-мити и валим на Таити, – съязвил Алексей. – Мальчик фильмов насмотрелся.
Снова разговор принял бурный характер. Пререкания грозили перейти в свалку. Артур почти не говорил, напряженно обдумывая что-то. Затем ворвался в разговор, как волк в овчарню:
– Вот вы дятлы, только долбить умеете! Ни одного умного слова, долбёж один стоит!
Все притихли, и даже невольно отстранились от сейфа.
– Фишку кладём так, – в наступившей тишине продолжил Артур, – я забираю своё плюс… скажем, тридцать процентов. Вовок… на сколько там потянут твои акции?… Брат…
Он посмотрел на Алексея.
– Тут больше шести миллиардов рублей, – тихо сказал Владимир.
– Брат тоже немного клювик помочит.
Артур придвинулся к сейфу.
– Мы забираем воздух и удаляемся. Вы – после нас. За свою мотю чальтесь сами.
– Базара нет, – склонил голову Тарас, – ты здесь держишь мазу.
Артур поднял правую руку с вытянутым указательным пальцем:
– Мойше и остальным олухам прочитаете молитву!
Иван снял пистолет с предохранителя.
– О-о! Чтецы здесь собрались ояебу!
Вытащив один мешок, Артур оттащил его в сторону. Владимир с Алексеем принялись перекладывать пачки денег в два рюкзака. «Офисные» работники с нетерпением поглядывали то на них, то на оставшиеся два мешка денег. Выглянув в зал, Артур крикнул Борису, чтобы закрыл ворота, и оставил открытой одну только дверь.
– Мы готовы, – сказал Владимир, бросая выразительные взгляды на мешок, в котором ещё что-то оставалось.
– Нет,
– Покедова, мафия, погнали наши городских. Уходя, гасите всех!
Тарас и Сергей уже набивали деньгами свои сумки. Иван махнул рукой Артуру, и присоединился к своим товарищам.
Артур шёл впереди по узкому проходу между стеллажами, следом за ним – Владимир с Алексеем. С улицы доносились раскаты грома.
– Двигаем поршнями, ребята, гроза надвигается.
До выхода оставалось меньше десяти метров, когда Борис с грохотом закрыл входную дверь и задвинул засов:
– Мусора! На трех машинах!
Послышался вой сирен, шум громкоговорителя. Лающий голос предлагал «по-хорошему» открыть ворота.
– Боря, мать твою! – закричал Артур. – Закрой на все задвижки! Не ссы, сразу не откроют ворота, там фура! Выключи свет! Шевели скорей батонами!
Он обернулся к Алексею и Владимиру:
– За мной, ребята!
И, протиснувшись между ними, побежал в дальний угол склада. Освещение погасло. Тусклый свет, пробивавшийся из грязных зарешеченных окон подсобки, ложился на пол неровными квадратиками. Подбежав к стеллажу, Артур стал взбираться по ящикам:
– Быстрей, Быстров! Брат, шевелись!
Но их не нужно было подгонять. На четырехметровую высоту Владимир влез вперед Артура, и оттуда подал ему руку.
В дверь сперва громко постучали, затем попытались взломать. Нагруженные сумками «офисные» ребята, выбежав из подсобки, заметались по залу, как необъезженные жеребцы:
– Что будем делать, Артурка?!
– Тут есть другой выход?
– Куда полез, верхотурщик?
Стоя на втором ярусе стеллажа, Артур выламывал монтировкой стеклоблоки. Уличный ветер брызгал в образовавшееся оконце водяной пылью и доносил отдаленные звуки сирен. Сориентировавшись первым, Борис, обхватив руками вертикальную стойку стеллажа, стал карабкаться наверх. За ним устремились остальные.
Сквозь пробитое отверстие Артур выпрыгнул наружу, и приземлился на рубероидную крышу пристройки. Ночь перекатывала свои сумрачные валы. Дождь хлестал по крыше, по стенам. Звуки сирены и громкоговорителя тонули в шуме дождя, вновь набирали силу, и, подхватываемые ветром, уходили в невидимое небо.
Добежав до задней стены, Артур первым спрыгнул с крыши пристройки. За ним последовали остальные. Кирпичный забор белел всего лишь в нескольких метрах от них. Артур подсадил брата, потом стал взбираться сам. Владимир и Тарас, самые высокие из всех, ловко перемахнули через ограду. Внезапно кирпичная стена осветилась светом фар, – милиционеры решили объехать вокруг здания. Иван, последний из всей группы, подтянувшись, заносил уже ногу, когда к забору подъехал милицейский «УАЗ».
Усевшись на заборе, Иван выхватил пистолет, и открыл стрельбу – по машине и по милиционерам, выбиравшимся из неё. Расстреляв магазин, он спрыгнул со стены и побежал догонять своих товарищей.