Темные изумрудные волны

Московцев Федор

И если эта тенденция продолжится, она опасается, что однажды увидит перед собой совсем другого человека, чем тот, с которым когда-то познакомилась. Хорошо, если окажется один человек, но у неё есть смутное подозрение, что будут несколько разных людей, и каждый из них будет отличаться от исходной личности.

Объяснившись, Маша приступила к обсуждению формата их взаимоотношений. Она и этому дала чёткое определение: «суррогат». Сексуальная дружба с расплывчатыми обязательствами. Андрей был вынужден согласиться.

На основании сказанного она дала понять, что всё по-прежнему находится в его руках. В его власти повернуть события в ту или другую сторону, и она готова подчиниться его решению.

Андрей

и сам это чувствовал — наступление критического периода, когда существующее положение вещей должно измениться, и дело должно двигаться — если не вперёд, то назад. На этом этапе нужно было потрудиться, предпринять усилия, чтобы завоевать настоящую любовь, построить серьёзные отношения. И он ясно представлял, какие это должны быть усилия. Ничего сложного — дать ключи от квартиры, распределить домашние обязанности, вникать во всё, что говорит близкий человек, считаться с интересами этого человека, обсуждать свои планы. Перед её приходом усеивать пол лепестками роз — от порога до спальни, заливать шампанским ванну, делать другие непрактичные поступки, которыми можно взбудоражить женское воображение. Пока этого достаточно — до следующего критического периода.

Шло время, а он никак не мог решиться на этот шаг. Сначала нужно было доделать одно дело, потом шло несколько суточных дежурств подряд, затем возникла проблема, требовавшая срочного решения, и так далее. Маша тактично не напоминала ему, и он отложил это дело в долгий ящик.

Маша облегчила ему задачу. В начале 95 года — к этому моменту они были знакомы пять с половиной лет — она вышла замуж. Андрей, как говорят в некоторых подобных случаях, последний узнал обо всем.

Простудившись, он лежал дома в постели, с высокой температурой. Маша заглянула в гости, родители открыли ей дверь, и она прошла в его комнату. Она стала раздеваться у порога, к кровати подошла полностью обнаженной. Забравшись к нему под одеяло, сказала, что у неё совсем нет времени: её жених у подъезда, ждет в машине. Андрей удивился, поворчал, что события проходят мимо него. Маша рассказала об избраннике, и Андрей его вспомнил. Он даже был лично с ним знаком, знал, что Маша с ним общается, но ему в голову не приходило, что всё так запущено. Герасим Новиков — так его звали — был на несколько лет старше их, привлекательный, уравновешенный, благополучный парень, занимался бизнесом. Приличная кандидатура. Что ж, Андрею не оставалось ничего другого, как тоном крёстного папочки сказать, что одобряет выбор, и, скрепя сердце, отдаёт Машу в надёжные руки.

…Торопилась Маша только на словах. Она любила его с обычной своей чувственной сосредоточенностью. Все вокруг неё утратило значение, испарилось, умерло. Только одно сейчас имело смысл: эти непрерывные, постепенно ускорявшиеся движения. Выкраивая узор совершавшегося соития, она полностью сосредоточилась на своих ощущениях. Её затуманенный взгляд не прояснился и тогда, когда горячее тело, задрожав, безвольно опустилось на Андрея, словно взорвавшаяся комета, разбрызгивавшая золотой дождь.

Кажется, прошла целая вечность, прежде чем они стали воспринимать окружающий мир.

— Андрюшка!

Это было первое, что он услышал. И, после долгой паузы, ответил:

— Да, Машенька, удиви меня еще чем-нибудь. Давай, чего уж там!

Она сообщила будничным тоном, что свадьба состоится через полторы недели, и непонятно, продолжатся ли их интимные отношения. Скорее всего, нет. В ответ он поблагодарил её за то, что она его об этом предупредила.

Стоя в дверях и поправляя свитер, она пожелала поскорее выздороветь и сказала:

— …я тебя не оставлю. Если вперёд тебя заберусь на самый верх, первым делом пришлю за тобой лифт.

Глава 4

Вы

боитесь быть счастливым, Вам тоска милей любви, Вы талантливы, красивы И немножечко глупы. Вам пугаться нет причины: Я всегда могу уйти. Путаете вы личины С ликами судьбы. Ваша боль пройдет с годами, Жизнь не кончилась теперь. Я влюбленными глазами Провожала вас за дверь. Как в пословице про воду Долго будете вы дуть, Остужая ваше сердце, Захолаживая грудь. Есть для этого причина, Но не в боли жизни суть. Вы поймите: вы мужчина, Вы найдете счастья путь. Стали вы мне вдохновеньем, Вдохновеньем буду я. Только чуточку терпенья И немножечко огня. Мне так страшно вам наскучить, Навязаться невпопад, Вас не буду больше мучить. Знайте: нет пути назад…

Глава 5

Июнь весь день палил свои костры. В пять часов вечера было жарче, чем в полдень. Казалось, что знойному буйству не будет конца.

К зданию судебно-медицинской экспертизы подъехала темно-серая иномарка. Дежурного санитара на работу привез его друг.

Светловолосый молодой человек на переднем сиденье, в ослепительно белой рубашке и темных брюках в полоску, подал руку водителю для прощального рукопожатия:

— Chao, Trezor.

Не обращая внимания на поданную руку, Роман Трегубов — атлет, словно сошедший с древнеримской фрески — заглушил двигатель, и, открывая дверь, бросил через плечо:

— Десять минут, Андрей, у тебя еще десять минут. Постоим, покурим.

Они вышли из машины. Андрей расправил спину и поправил рубашку. Как ни старался он не прижиматься к сиденью, спина все равно взмокла от пота.

— Дядя, дай закурить! — лениво протянул он.

— На сегодня с меня хватит! — ответил Роман, закуривая. — Запарился я. Сейчас поеду на Волгу купаться.

Облаченный во все черное — черную футболку, черные спортивные брюки, и черные кроссовки — он повел своими широкими и мрачными плечами.

— Сигарету оставь и езжай, — напомнил Андрей.

Роман протянул одну сигарету.

— Держи, стрелок.

— Две давай, чего уж там.

Взяв вторую сигарету, Андрей одну положил в карман, другую закурил:

— С сегодняшнего дня бросаю курить. Когда стреляешь сигареты по одной, выкуриваешь гораздо меньше.

— И по деньгам дешевле получается.

Сложив пальцы в виде пистолета, Андрей сделал вид, что стреляет, а Роман, схватившись за левое плечо, изобразил раненого.

Со стороны здания потянуло тошнотворным сладковато-гнилостным запахом. Роман поморщился, через ноздри выдыхая дым.

— Кто-то говорил, что мне тут хорошо работается? — спросил Андрей, делая вид, что ему приятен этот запах.

Роман посмотрел в упор на товарища.

— Я чего хотел сказать, — сегодня тебе на дежурство погорельцев привезут. Клиенты у тебя намечаются, клиенты.

— Возможно.

— Я к тому говорю, чтобы ты не забывал про мой интерес, когда будешь проворачивать свои делишки. Мой интерес, Андрей. Это же я тебе клиентов подгоняю фактически. Свою часть работы я выполнил.