Темные пути орбиты
Шрифт:
За это же время существо достаточно впечатляюще видоизменилось.
Держа Эррамуна за руку, Ева постоянно оглядывалась на него. Боялась потерять его из поля зрения, потому как наверняка противник может и ей самой устроить нечто, что потом откликнется болью, а то и смертью. Хотя и сомневалась в том, что сумеет противостоять ему. Но, тем не менее, вскоре её наблюдение превратилось в созерцание процесса — чего-то подобного, что делают скульпторы со своим материалом, например, с глыбой мрамора: из голубоватого столба начало постепенно вырисовываться что-то вроде живой и даже вроде
Эррамун встал рядом.
«Преградите ему путь к донорам! — рявкнул Остарджи. — Иначе он убьёт всех!»
«Но как? — спросил эльф, быстро обойдя Еву, чтобы взяться за гранатомёт правой рукой. — Как это сделать?»
«Надо ударить его чем-то металлическим».
В очередной раз оторопев, Ева открыла было рот напомнить, что она уже стреляла в существо гранатами — и ничего не получилось. Но вовремя вспомнила, что стреляла она под опустевший лист: существо успело сбежать из-под обстрела.
То, что Эррамун, прямо говоря — психовал, было ясно уже по тому, что хоть и тащил он Еву за собой, но постоянно старался закрывать её собственным телом от существа, едва то шевелилось на месте. А тем временем…
Молчаливый Клеман безвольно валялся на уровневом полу крейсера, и его лишь потому не относило в сторону потоками космического ветра в невесомости крейсера, что он, как и остальные, всё ещё висел на общем тросе.
Рууд, как видела это Ева, даже не пытался больше хрипеть, потому что явно берёг последние силы — или сил на издавание звуков уже не оставалось. Но по его едва уловимым движениям можно было догадаться, что оборотень ещё жив.
Песчаник Нааг-Ши всё пытался уползти подальше от мучителя, но тот легко вдёргивал его ослабевшее тело на расстояние, удобное ему для выкачивания сил…
Крис вообще поначалу свернулся калачиком, а потом словно заснул, свободно раскидав руки-ноги, и не подавал признаков жизни.
Марцель, поначалу застонавший (существо — видела Ева — не брало силу, а грубо выдирало её из живых), скрючился на полу…
Третий эльф лежал на спине, полностью раскрывшись: кажется, он оказался самым слабым среди своих товарищей, и существо легко (Ева это видела!) тащило из него последние силы.
Четвёртый… Ева вскинулась: Остарджи прав! Четвёртый эльф лежал так, что между ним и существом-вампиром вздымалась выломанная силой взрыва овальная дверь одного из отсеков! Существо время от времени поворачивало к нему постепенно формировавшуюся голову, но не пыталось запустить в него свою палку-щуп (или жало?). Оно просто знало, что ещё одна жертва находится за этой преградой для него, и проверяло, на месте ли она. И явно рассчитывало, что, покончив с «выпиваемыми», легко доберётся и до четвёртого эльфа.
Пока Эррамун и Ева продвигались к существу, ощутили, что идти приходится как будто против ветра: существо, уже с шеей и головой, то и дело поглядывало на них двоих и, вероятно, невидимо делало такую преграду, что
А сосредоточившись только на нём, обнаружила, что надо было присматриваться раньше! Голубоватый столб не только лепил самого себя, пожирая огромные силы с живых, но ещё и создавал защиту вокруг себя! Впервые заметив внезапную аномалию, Ева просто не поверила глазам. Но вокруг фигуры существа и впрямь появился и постепенно укреплялся прозрачный шар со всполохами по собственной поверхности — в виде бегучей волны искр.
Дошли до шара, и Ева осторожно подняла свободную руку, чтобы коснуться его. И шарахнулась в сторону, когда шар взорвался множеством тонких и белых рук-палок, превратившись в свирепого морозного ежа. Впрочем, не только шарахнулась. Толчка не почувствовала, потому что «шипы» не коснулись её, но они же будто выстрелили силой, по впечатлениям — тугими водяными или воздушными струйками, — и именно так отшвырнули бы её далеко назад, не держись она и Эррамун за руки.
«Эррамун, быстрее! — закричал Остарджи. — Мне очень неудобно передавать тебе силу через проводника! Ещё немного — и я буду не в состоянии…»
И замолчал.
— Он слабее, чем этот?! — поразился Эррамун, неловко одной рукой манипулируя гранатомётом. — Наш ангел слабей?!
— У Остарджи всё ещё травмирован позвоночник, — напряжённо напомнила Ева. — А главный путь силы именно по позвоночнику! Эррамун, он отступает — стреляй! Сбежит!
И той же свободной рукой помогла эльфу быстро вскинуть гранатомёт на плечо.
Единственный выстрел, потому как Эррамун целился в шар, намереваясь пробить его — в качестве силовой защиты, а затем угрохать само существо. Видимо, существу, на их счастье, не хватило времени, чтобы создать более жёсткую защиту. Благо Эррамун целился всё-таки не просто в шар, а в центр, то шар, подобно воздушному, просто-напросто лопнул ещё в момент прохождения снаряда, а сама граната взорвалась, наткнувшись на существо…
Двое поспешили к месту взрыва, а потом опомнились и осторожно вошли в туман из взлетевших пыли и множества частичек того, что недавно было целым.
— Я не чувствую, — неожиданно сказал Эррамун, делая осторожный шаг за шагом. — Я не чувствую, что на меня давят, чтобы взять силы.
— Всё равно держись за меня, — велела Ева ломким голосом: говорила, а сама всё пялилась в туман: а если оттуда как выскочит то вампирящее существо? — Остарджи всё ещё передаёт…
А когда дошли и туман понемногу рассеялся, Ева коротко вздохнула и присела на корточки перед мёртвым мужчиной, который будто застыл во сне на полудвижении, пытаясь повернуться с боку на бок. На нём был богато расшитый мелкими, наверное, драгоценными камнями… халат? Нет, это длинный, вроде как даже старинный плащ! Или нечто близкое этой одежде? Из-под этого «плаща» виднелся обыкновеннейший скафандр! Кажется даже той же модели, что и у них с Эррамуном.